Александр Атаманов - Сердце Зверя. Дорога Воина (СИ)

Что я все-таки был прав, выяснилось уже на следующее утро.

Началось все довольно неожиданно, с подписания контракта. Вызывали десяток солдат, каждый называл свое имя, его вписывали в контракт, как и прочую личную информацию. Дальше зачитывали условия, и просили поставить подпись, что с условиями ознакомлены. Как по мне, так бесполезная процедура, большинство людей все равно не грамотные, а вместо подписи используют галочку или крестик. Свой же контракт я прочитал вдоль и поперек, но ничего подозрительного не нашел. В месяц нам, после окончания подготовки назначалось жалование, в десять серебряных[3]. Больше ничего интересного в контракте не было, кроме того, что он заключается на три года, а разорвать можно, выплатив неустойку в три золотых.

После подписания контракта, всех ввели на плац. Объявив, что на следующий день будут проводиться соревнования, где каждый должен показать все на что способен. От результатов зависит многое, самых развитых зачислят в отдельный отряд, который будет тренироваться так же отдельно от всех. Но подробностей не объявили. Тем же, у кого будут худшие результаты, будут предъявлены штрафные санкции.

После подписания контракта началась выдача амуниции. Возле шатров интенданта скопилась огромная очередь, отнявшая у нас часа три времени. Наконец отстояв очередь, получил обмундирование. Поддоспешник, среднего качества кольчугу, защищавшую руки до кистей и ноги до середины бедра, панцирь, поножи, наручи, шлем округлой формы. Из брони собственно все, из оружия выдали только тяжелые, полу ростовые щиты, прямоугольной формы, собственно все. Нормальное оружие нам выделять никто не собирался. Как сказал кто-то из ветеранов, чтобы мы случайно ноги себе не отрезали.

— Хочешь совет? — неожиданно спросил меня проходящий мимо ветеран.

— Что? — от неожиданности слегка растерялся я, — А, да, давай.

— Если хочешь завтра выложиться, не снимай сегодня бронь, завтра вас будут гонять в ней.

— Хм, спасибо.

— Какой-то спорный совет, — сказал Олг едва мы отошли от ветерана, — если будем весь день сегодня будем в броне бродить, то завтра все болеть с непривычки будет.

— Не знаю, как насчет носить весь день, но думаю потренироваться в ней стоит.

— Ага, давай, вечерком на плацу.

В принципе весь остаток дня нам выделили на подгонку и свыкание с броней. Этим мы и занимались. Если кольчуга кроме тяжести неудобств не вызывала, то вот нагрудник, даже максимально подогнанный с помощью ремешком, сильно сковывал подвижность. Шлем же мне наоборот понравился, удобный и обзор практически не сковывает. Единственная проблема с ним, голова быстро потеет.

Полностью облачившись в доспехи, немного попрыгал, проверяя нагрузку. Прыжки сопровождались противным скрипом колец кольчуги. Но, по сути, терпимо, дурацкий нагрудник это прям таки ужас, я в нем даже половину элементов техники боя выполнить неспособен.

На улице вечерело, ужин прошел час назад. Наша троица отправилась на плац, прихватив с собой свои копья. По пути нас провожали, где удивленные, а где и снисходительные взгляды и шепотки. Мол ребятки в храбрых солдат играют. Не знаю как Олгу с Бурым, но мне было плевать.

На плацу неожиданно оказалось не пусто. Там присутствовала группа ветеранов, выполняя упражнения, а так же набралось наверно десятка два, может три ребят из новичков, которые были разбиты на маленькие группы. Каждая из которых занималась чем-то своим. Парочка бегала, некоторые отжимались, наверно с десяток прибились к ветеранам и занимались вместе с ними, а отдельная группа, из семи человек устроила что-то вроде боев. Точнее борьбы, где раздетые по пояс бойцы роняли друг друга в пыль.

Мы устроились особняком.

— Малый разминочный комплекс, — тихо скомандовал старший из нас и мы принялись за тренировки.

Если с обычными проблем, кроме увеличившейся нагрузки, не было. То с теми, где требовалось что-то неординарное, например отжимания от земли, в стоке на руках, были проблемы. Из за появившегося груза банально сбивался центр равновесия и встав на руки в первый раз, я едва не рухнул на спину, благо успел перейти в перекат и не опозориться.

Занимались мы наверное с час, при этом все взмокли. В поддоспешнике из шерсти было чудовищно жарко.

Закончив с тренировками. Принялись за разминку с копьями.

По ходу разминки, я старался подстроить свою технику под изменившиеся условия. Это было довольно проблематично, организм сам, по привычке делал то, к чему привык и с ходу изменить реакцию не всегда получалось.

Дальше решили спаринговаться.

Вначале вышел я против Олга.

Ждать атаки я не стал, сам сделал длинный выпад. Олг пропустил копье над собой и пригнувшись, понесся на меня. Увернуться я не успевал, вернуть оружие тоже. Друг же, перехватив свое оружие двумя руками, мощно с разгону толкнул меня в грудь. Да так что наземь упали мы оба. Но успев изогнуться упер ему ноги в живот и, разогнув корпус, отправил в дальний полет через себя. Друг успел подставить руки, но все равно грохнулся довольно грузно. Сделав кувырок назад, оказался возле него и достав из ножен нож, приставил к горлу.

— Ладно, ладно, я проиграл, — с усмешкой прошептал тот.

— Вот и первое достоинство доспеха, — сказал за нашими спинами Бурый, — садани он тебя так в неприкрытую грудь и ты бы лежал, мечтая вздохнуть, а может и ребра бы поломал.

— Ты с кем? — спросил я у него, подбирая копьё.

— С тобой, конечно, он для меня слегка неповоротливый, — засмеялся дядька.

Олг на это лишь состроил гримасу.

С дядькой все было сложнее. Дистанцию он не сокращал, от ударов спокойно, даже с этакой ленцой уворачивался, изредка отбивая. Мне приходилось сложнее, за первые минуты боя сразу уяснил для себя, что атаки противника лучше не блокировать, больно уж силы в нем много. В скорости Бурый ничем не уступал мне, а может и превосходил чуточку. Но я все же был чуть-чуть половчее, да и с моей массой имел больше возможностей для уворота. Так, например, под удивленные крики наблюдающих, уворачиваясь от низкого кругового удара, я подпрыгнул и, держа тело параллельно земле, сделал несколько оборотов вокруг оси. Приземлившись тут же подсек ногу противника, но дядька смог устоять, перекинув вес на вторую.

Кружили мы долго, но, в конце концов, так и не смогли друг друга достать. Только напоследок дядька преподал мне урок. Приняв мой удар, на предплечье, что довольно-таки больно, он второй рукой схватил мое оружие за древко и взревев вырвал то из моих рук. Благо, поняв его маневр, я вовремя отпустил оружие и перекатом приблизился к нему. Вынимая из ножен нож, но выйдя из переката, понял что не вижу перед собой противника, а в следующий момент на мне сомкнулись чудовищной силы объятья и воздух тут же покинул легкие. Поняв, что бороться бесполезно, поднял руки над головой, признавая свой проигрыш.