Леонид Сидоров - Демон поневоле

Охотники выстроились цепочкой и бесшумной тенью двинулись по следу.

Ночью Алексей спал плохо. В тростниках что-то постоянно чавкало и хлюпало, пару раз почти по самой голове пробегал какой-то суетливый местный грызун, с разжёванными стеблями тростника во рту. «Здесь прямо дурдом какой-то» — злобно проводил взглядом очередного визитёра Алексей, включив налобный фонарик.

Почти перед рассветом, когда он забылся некрепким сном, его буквально подкинул на месте жуткий вопль, раздавшийся со стороны поставленных на ночь ловушек. «Чёрт, первый готов. У нас только секунд сорок в запасе» — бешено заколотилось сердце в груди.

Дрожащими руками закинул прямо с одеялом испуганного сонного ребёнка в лодку, следом не разбираясь, рюкзак и спальник, и раздирая жилы, со стоном вытолкнул приготовленную с вечера лодку на чистую воду, переваливаясь через борт к малышу.

Алексей схватил весло и рысью переметнулся на нос лодки, чуть не сбив в воду испуганного Ашока. Бешено отталкиваясь веслом, начал сноровисто уводить лодку вниз по течению. Сзади раздался второй леденящий душу вопль. Алексея, несмотря на испуг, пробил нервный смех. «Идиоты какие-то. Теперь уже двое остались без яиц» — прыснул он, на ходу оглядываясь назад.

Ашок, увидев смеющееся лицо Ранутры, успокоился и посмотрел назад. Всё-таки в этом времени люди не привыкли к таким скоростям изменения обстановки. Ещё мгновение назад он сладко спал, а потом раздался жуткий вой на берегу и он сразу очутился в лодке с Алахеем посреди реки.

Примерно через минуту, когда Алексей увёл лодку метров на сто от места ночёвки, с громким треском ломающегося тростника на берег выскочил небольшой отряд приземистых голых мужчин с копьями и луками. Людоеды мигом оценили обстановку и возмущенно заорали, увидев что лёгкая добыча, за которой так долго охотились, безвозвратно исчезает.

Среди них не было вождя и колдуна, которые смогли бы подсказать, как поступить с ускользающей добычей, потому что оба они сейчас, скорчившись и стоная, держались за свои отшибленные гениталии и валялись на тропе наверху.

Алексей быстро оценил расстояние. Отложив весло в сторону, он спокойно привстал на лодке. Ашок с интересом посмотрел снизу вверх.

— Эй, мужики, — заорал Алексей. — Вы там яйца свои поберегите! — и, не удержавшись, показал воякам интернациональный жест, понятный мужчинам во все времена.

Выпрямился в шаткой лодке во весь рост, и злорадно улыбаясь в сторону врагов, хлопнул себя ребром левой ладони по бицепсу правой руки, отчего та рефлекторно согнулась в локте и задралась вверх, указывая сжатым кулаком в небо.

Очевидно, что этот жест имел свои корни и в этом затерянном лесном племени, потому что, увидев его, воины возмущенно завыли и начали пускать в его стороны беспорядочные стрелы. «Не, ну точно идиоты» — успокаиваясь и берясь за весло, подумал Алексей. «Так бездарно потратить боеприпасы, ведь между нами метров сто пятьдесят уже» — весело думал он, уложив Ашока на дно лодки и азартно гребя веслом, увеличивая расстояние.

Глава 11

Приток Ганга

Двигаясь только на одном переизбытке адреналина, Алексей без остановки махал веслом почти два часа, отрываясь от возможной погони. Потом, почувствовав, что плечи уже почти онемели, оглядел буйные заросли переплетённых деревьев по обеим сторонам реки, и решил, что теперь можно и немного передохнуть.

Он причалил лодку в шуршащую стену зелёного тростника, распугав прячущуюся стайку мелких щебечущих птичек, и устало положил весло на дно лодки, повернувшись к малышу.

Ашок слегка продрог сидеть в лодке почти два часа без движения на утренней реке. Чтобы было теплее, закутался с головой в одеяло, оставив наружу только один любопытный глаз. Алексей устало повернулся к ребёнку и не сдержал смех:

— Здорово, Кутузов!

Ашок ничего не понял, но мгновенно просиял лицом и весело улыбнулся в ответ. Алексей подвинулся поближе и расстелил спальник поудобней на дне лодки, перенеся рюкзак с намертво вцепившимся Чучундриком поближе к носу судна. Потом, пытаясь расслабить сведённые непрерывной работой мышцы, медленно прилёг на спальник. Уставившись в бездонное небо, начал безмятежно наблюдать за проплывающими лёгкими облачками, изредка обращая заинтересованный взгляд на барражирующих разноцветных стрекоз.

Не глядя на Ашока, легонько похлопал ладонью по спальнику:

— Ашок, ложись, отдохни.

Ашок, опасливо покосившись на окружающую речную гладь, прилёг рядом.

— Вон, смотри, как это называется? — указал пальцем на тучу Алексей.

Ашок, помня о том, что Алахей не понимает слова с первого раза, раздельно по слогам повторил название тучи на родном языке. Алексей, медленно повторил следом, запоминая.

— Смотри, а вон ещё одна. Как сказать один и ещё один, — спросил Алексей, показывая два пальца на руке.

Ашок с гордостью вспомнив семью, назвал цифру. Хотя до обряда инициации оставалось ещё больше года, он многое запомнил из рассказов дедушки, отца и братьев.

Алексей окунул палец за борт и нарисовал высыхающей водой на тёмном дереве внутреннего борта лодки изображение двойки.

— А у нас так, — с грустью глядя на быстро исчезающее изображение, произнёс Алексей.

Ашок, осторожно выглянув за борт, окунул в воду палец и нарисовал рядом две горизонтальные палочки.

— А ещё, — заинтересовался Асур.

Малыш увлечённо нарисовал всю линейку цифр до десяти.

— Ясно, значит у вас ещё не всё потеряно, — обрадовано по-русски произнёс Алексей.

Ашок вопросительно уставился на Асура.

— Хорошо, говорю, — перешёл на местный диалект Алексей, закидывая руки за голову и устраиваясь поудобнее. Малыш немного поёрзал на спальнике и тоже сосредоточенно уставился в небо, думая о своём.

Чучундрик не терял времени даром. Приобретя цвет окружающего тростника, стал медленными движениями, имитируя покачивающуюся на ветерке зелёную ветку, приближаться на расстояние выстрела языка к большой синеватой стрекозе, зависшей в воздухе прямо над рюкзаком. Выбрав подходящий момент, ловко хлестнул языком и промазал. Реакция у стрекозы оказалась отменная. Алексей невольно ухмыльнулся, глядя на остекленевшие от изумления глаза рептилии.

— Ну что, Акела, промахнулся? — насмешливо спросил он хамелеона.

Чучундрик обиженно потускнел и замер, превратившись в изваяние.

— Да ладно тебе, ну с кем не бывает, — примирительно произнёс Алексей.

Отдохнув ещё с полчасика, Алексей лениво взялся за весло. Вспомнив, что с утра так и не позавтракали, вопросительно обернулся к малышу.