Наталья Колесова - Карты судьбы

Я крепко зажмурилась, вздохнула – и, наконец, застегнула плащ. Эрл наблюдал за мной.

– Может, тебе тоже уйти с женщинами?

– Что?

– Ладно, я сказал глупость. Забудь. Но постарайся, по крайней мере, держаться ко мне поближе.

Я с трудом улыбнулась.

– Не волнуйся – клещами вцеплюсь!

Три корабля стояли на рейде, не пытаясь войти в Гавань, – вероятно, были наслышаны о наших скалах. Что они предпримут дальше? Торговцы всегда пользовались указаниями наших лоцманов, ревностно хранивших свои секреты.

Стрейкеры рискнули. От одного из кораблей отделилась лодка. Мы напряженно следили за ней с замковых стен: стрейкеры двигались осторожно, медленно, словно вынюхивая дорогу.

– Пусть лучники будут наготове, – сказала я Эрлу, – если они пройдут…

– Ни к чему тратить стрелы! – воскликнул кто-то. – Море за нас – смотрите!

Неожиданный водоворот закружил шлюпку, подбросил вверх – и ударил о скалу, как будто прихлопнул надоевшего комара. Волна схлынула – ни людей, ни даже щепки…

На замковых стенах раздался восторженный вопль, эхом подхваченный лучниками, засевшими в укрытии береговых скал. Я взглянула на Эрла – он, не отрываясь, смотрел на корабли. Ничего еще не кончилось.

– Пошли еще людей к Порджесу на перевал. Может, здесь нас только отвлекают…

… Я чуть не ослепла от яркой вспышки. Что-то с ревом пронеслось над морем – и рыбачьи лодки на берегу запылали, словно в них ударило молнией.

– Колдовство, – сказали рядом, – это колдовство! Слишком ошеломленная, чтобы спрашивать, я взглянула

на Эрла. Он, ощерясь, смотрел на пылающие лодки. Офицер не казался испуганным, хотя лицо его еще больше помрачнело.

– Это не колдовство! – громко сказал он. Люди оглянулись, стали подходить ближе. – Я слышал о таком, хотя видеть не приходилось…

– Колдовство или нет, так они могут сжечь всю Гавань!

– Для этого их корабли слишком далеко. Просто они хотели показать свою силу, запугать нас…

– И это им удалось, – негромко сказала я. Рука Эрла стиснула мои пальцы. Он повысил голос:

– Помните – они не колдуны! Они такие же люди, как мы с вами – из плоти и крови. Их можно убивать!

Долговязый Хэнк, стоявший рядом с непривычно молчаливым Рогнаром, криво усмехнулся:

– Скоро мы это проверим, ведь так?

Мы заворожено следили за новой шлюпкой, уверенные, что теперь-то, после демонстрации мощи стрейкеров, она непременно доберется до берега. Но затонула и эта.

До наступления темноты стрейкеры предприняли новую попытку – и снова она закончилась неудачей…

– Тебе надо отдохнуть.

Вздрогнув, я оторвала взгляд от неподвижных огней в море.

– Иди, приляг, – продолжил Эрл. – Я разбужу, если…

– Сколько их там, на кораблях?

– Много.

– А лодок? Он хмыкнул.

– Судя по легкости, с какой с ними расстаются, тоже немало!

– Ты заметил? С каждой новой попыткой они продвигаются, хоть на дюйм, но дальше! Знаешь, что я думаю? Они будут посылать лодки – снова и снова – пока не нащупают фарватер. Они войдут в Гавань, Эрл. Они войдут в Гавань. В МОЮ Гавань.

В его пристальных глазах что-то мелькнуло. Он подумал, что я испугалась, хотя только сейчас я справилась со своим страхом. Страхом решения.

– Леди, ты должна быть со своими людьми. Увести их отсюда, позаботиться о новом, безопасном месте…

Я нетерпеливо отмахнулась:

– Перестань! Они взрослые, разумные люди! Они сумеют прожить без меня. Я говорю о Гавани, Эрл. Я могу помочь ей. Сама.

Рогнар понял первым.

– Нет, леди, пожалуйста, нет!

Рогнар больше не упрашивал меня, но словно как-то постарел и усох на глазах – и я впервые подумала, как много ему лет, и что я буду без него делать. Эрл наблюдал за нами с раздражением взрослого, вынужденного тратить драгоценное время на детские глупости.

– Ты же сама говорила, что этот обычай давно забыт!

– Когда Гавани угрожала смертельная опасность, всегда приносили жертву…

– Даже если у тебя есть Слеза Дракона, это не значит, что Хозяин тебе ответит!

– Может, и так. Рогнар, ты будешь сопровождать меня. Тот сокрушенно кивнул.

– Эй, послушай-ка! – Эрл преградил мне дорогу. Он казался встревоженным. – Насколько я помню, это должна быть женщина из рода Владетелей. Но ты-то ведь чужая по крови!

Я перехватила удивленно-благодарный взгляд управляющего. Сказала резко, заглушая собственные сомнения:

– В крайнем случае ответа мы не получим! Пропусти, у нас мало времени!

Эрл помедлил – я готова была его ударить – и нехотя отступил в сторону.

Я стояла посреди Жертвенного грота, сцепив на животе ледяные пальцы. Несколько факелов, вставленных в проржавевшие кольца, слабо освещали сырые стены, низкий свод, неровный пол; отражались в зеркале неподвижного водоема. У воды был цвет и глубина обсидиана.

Мне было страшно. Гораздо страшнее, чем когда Агнор привел меня сюда в первый раз.

… Свет одинокого факела отразился в его глубоких темных глазах.

– Раз ты моя дочь, дочь Владетеля Гавани Дракона, – сказал он, и звук его обычно глуховатого голоса был чистым и звонким, словно отразился от близких каменных стен, – ты должна знать все о Жертвенном гроте…

Хмурясь, Агнор смотрел в зеркало водоема, будто вспоминая.

Каждая жертва приносилась Дракону в годы великих бедствий. Я до сих пор помню имена, перечисленные монотонным речитативом Агнора. Девушек оставляли на ночь в Жертвенном гроте, опоив особым напитком – с тем, чтобы они могли послать зов Морскому Хозяину и говорить с ним, если на то будет его воля. Редко кто переживал эту ночь – Дракон благосклонно принимал жертвы.

Уходила в прошлое пора великих бедствий, и жертвоприношение постепенно превращалось в обряд, через который должна пройти дочь Владетеля, чтобы стать по-настоящему взрослой. Теперь с девушкой оставляли на ночь преданного слугу, а Морской Дракон все реже отзывался на зов, а может, зов становился все менее искренним, все менее необходимым. Был бы жив Агнор, я бы давно уже прошла через грот и знала бы, что меня ожидает…

Шаги Рогнара отозвались болью в пылающей голове. Глубоко вздохнув, я поднесла к губам ритуальную чашу и выпила напиток жертвы. Горьковатый, с легким привкусом освежающей мяты…

– Что так долго? – сказала я. – Возьми масло и натри мне спину.

Сбросив теплый плащ, морщась, я окунула в чашу руки – запах был отвратительный, но следовало соблюдать все указания Агнора. Начала втирать масло в кожу шеи, груди, живота. Рогнар – да что он возится? – наконец коснулся моей спины; масло и руки были холодными, ладони – шершавыми, сильными, металл браслета царапнул мне кожу и…

– Ох!