Алекс Градов - Черный клан

— Не пьяный, так вставай! Ишь, разлегся! Документы при себе есть… студент?

Документов не было. Как и денег. Точнее, денег было так мало, что я даже постеснялся бы их предложить в виде взятки.

Мне стало тоскливо. Дальше пойдет по накатанной. «Вы не имеете права!» — «Сейчас я тебе объясню твои права, гад! А ну в машину!» И так далее…

Куда деваться? В этом мире вяжут менты, в том поджидает змей!

— Что ты глаза жмуришь? Ну-ка открой! В глаза мне смотри!

«А ведь он меня не узнал!» — подумал я.

Эта мысль сразу взбодрила меня и погасила раздражение.

— Поднимайся, и в машину! Сам залезешь или тащить тебя?

Я сделал вялое движение, но призрачный змей нанес моему организму вполне ощутимый ущерб. Пара попыток подняться, и я с облегчением упал на снег.

— Ладно, заносите меня, — разрешил я, закрывая глаза.

У меня больше не было сил на продолжение борьбы. И что немаловажно, в милицейской машине наверняка было тепло.

Глава 9

А может, ничего и не было?

С ментами все обошлось на удивление гладко. Поскольку я вел себя очень вежливо, да к тому же оказался не пьяный, они меня отпустили — причем совершенно бесплатно. И даже подкинули до парадной. Не иначе как у них был праздник — День Гуманности и Всепрощения или что-нибудь такое.

— К кому это там милиция приехала?

Бдительная бабка-квартировладелица уже поджидала меня на лестничной площадке.

— Меня привезли, — честно сказал я. — Теперь каждый день будут возить с работы и на работу. Под конвоем.

— И что ты на этот раз натворил, ирод?!

— Атомную бомбу собрал, — заговорщицким шепотом сообщил я. — Целый год хранил ее в тумбочке, собирался РУВД взорвать, да вот, спалился!

Бабка моргнула и попятилась к своей двери, словно ящерка, готовая шмыгнуть в норку.

— Мирных снов, бабуся! — пожелал я и ввалился в квартиру, захлопнув дверь с таким грохотом, что эхо отозвалось аж на улице.

Утром, вспомнив свою выходку, я искренне раскаивался. Ну зачем я ее дразню? Сам себе яму рою.

День выдался серенький, небо далекое, бесцветное. И настроение ему под стать — спокойное, ровное. Вчерашние ужасы и глюки казались дурным сном.

Пользуясь разрешением начальницы, я решил на работу не ходить. Отдохнуть. И подумать насчет жизненных планов. В дневном свете — когда змеиный глаз никак себя не проявлял — это казалось вполне возможным. Еще бы в зеркало не смотреть. И чтобы солнце не заходило.

Страха я больше не чувствовал, даже любопытство унялось. Осталась только усталость от потустороннего и связанных с ним проблем.

«Надо это прекращать, — подумал я. — Хватит. Сверхъестественные штучки хороши только как игра — пока контролируешь процесс и в любой момент можешь выйти. А не когда тебя куда-то влечет неведомая сила, по пути собирая на твою голову всевозможные неприятности. Ведь не хочется в дурдом? То-то же…»

Нет, мистика — это занятно и прикольно, но если она вытесняет реальность — надо с ней кончать!

От нездорового мистицизма будем защищаться рационализмом.

Прямо сейчас и начнем!

Может, под это дело и курить бросить? В здоровом теле — здоровый дух!

Я встал с дивана, подошел к турнику. Задумчиво посмотрел на него. Нет, это перебор. Так и надорваться недолго.

Заглянул в ванную. Там опять сидел на раковине этот, с хвостом. В темноте горели две белые точки — глаза. При виде меня молниеносно спрятался в слив.

М-да. Не самое удачное начало борьбы с потусторонним.

Я горестно вздохнул, вошел, не зажигая свет, и сел на край ванны.

— Ты кто?

Из-за решетки слива блеснули белые глазки.

— Домовой? Банник?

Он ничего не ответил. Да и без слов было ясно — он мне не доверял.

Я попытался засунуть в слив палец.

— Я же знаю, что ты мне только мерещишься!

Палец обожгло. Я с руганью отдернул руку. Белоглазый, тяпнув меня за палец, смылся, явно очень довольный собой.

— Ты, мелкий гаденыш!

Палец болел — сильно, в точности как от укуса пчелы. Но ни малейших следов — ни покраснения, ничего такого — не осталось.

Я высказал «домовому» все, что о нем думаю, захлопнул дверь и вышел. Но все равно почему-то испытывал к нему симпатию. Все-таки я тут не один такой… урод.

«А что? — сказала я себе потом, ставя чайник. — Все идет правильно! Нет следов — нет и укуса. Значит, почудилось — что и требовалось доказать».

Итак, линия поведения определена. Буду делать вид, что ничего особенного не происходит.

И оно само понемногу рассосется.

Тем более Ники так и не позвонила.

До самого вечера вел я жизнь нормального человека. Мой последний нормальный человеческий вечер, как я теперь понимаю. Сидел в Сети, общался с друзьями. Сейчас, когда Интернет есть почти у всех, даже из дома выходить необязательно. Многие, кстати, так и работают на фрилансе. И зарабатывают побольше нас, офисных крыс. Эти разговоры в Сети навели меня на мысль поменять работу. Сменить наш сонный НИИ на что-нибудь более динамичное и перспективное.

В институт я попал с подачи родителей. Вовсе не потому, что до такой степени находился под их влиянием. Просто, если вопрос мне безразличен, я с удовольствием перекладываю его на других. Так уж случилось, что в тот момент мне было безразлично мое трудоустройство. Ну и были еще причины.

Родители всю жизнь проработали в этом самом НИИ. Наверно, когда-то работать в оборонке считалось круто и престижно. Но мое детство прошло, прямо скажем, в нищете, неопределенности и ожидании чуда — то есть того времени, когда НИИ воспрянет и устремится к высотам науки и благосостояния. Временами казалось, что этот счастливый момент уже вот-вот настанет. В один из таких моментов я и пришел в институт. А через полгода папин старый друг, более преуспевший в жизни, чем он, пригласил отца замом к себе в фирму. Платили там раз в десять больше, чем в НИИ, притом каждый месяц. Вскоре родители отъелись, а там и обзавелись признаками буржуазного благополучия: начали захаживать в пиццерии и суши-бары, отпуск проводили в Греции, а не на грядках; отец купил «форд-фокус» и ощутил себя хозяином жизни. А я так и зависал в институте, бездельничал и ожидал какого-то чуда…

На столе вдруг разразился трелью мобильник. Неужели объявление сработало?!

Я торопливо схватил его и прижал к уху.

— Мам? (Я вообще-то наделся услышать другой голос…) Ну здравствуй, здравствуй…

Голос у матушки был очень таинственный. Для начала она дважды уточнила, не на работе ли я и нет ли кого-нибудь со мной рядом.

— Ты чего там шепчешь? — с невольным любопытством спросил я.