Юлия Григорьева - Волчья ночь (СИ)

— Мой ангел, — выдыхает Кристина, и ее губы накрывают мои.

Я пытаюсь вырваться, но хватка моей хозяйки оказывается железной. Я умоляю ее отпустить меня, но она продолжает покрывать мое лицо поцелуями. Ее руки так нескромно скользят по моему телу. И вдруг раздается вой, он наполнен яростью…

… Далекий вой ворвался в мой сон, и я вскочила раньше, чем поняла, что это уже не сон. Я знаю голос ЭТОГО волка, я так хорошо его знаю. Дима тоже проснулся и сорвался с постели. Он выглянул в окно, потом поглядел на меня и поманил к себе. Я с готовностью нырнула в его объятья, сразу успокоившись.

— Что-то волки развылись нынче, — сказал мой друг.

Я промолчала, потому что мне нечего сказать. Слово- оборотень прозвучит слишком нелепо, а волков здесь быть не может, потому что негде им тут жить. И Дима не может этого не знать. Он выжидающе смотрит на меня, но в который раз молчит и снова оборачивается к окну. Где бы не выл зверь, он еще далеко…

… Вой слышен снова, но уже ближе. Кристина резко оборачивается в сторону окна, издает рык, отчего я впадаю в ступор. Затем решительно опрокидывает меня на кровать и впивается в губы яростным болезненным поцелуем. Ее рука задирает мою юбку и касается того, чего даже мой жених никогда не касался, храня мое целомудрие до свадьбы. Я вскрикиваю и начинаю бешено отбиваться.

— Сука, — раздается гневный крик от двери. — Поганая грязная сука!

Кристина вскакивает с кровати раньше, чем ее муж успевает подойти. Они оба тяжело дышат, глядя с ненавистью друг на друга, и они рычат, совсем по звериному. Я отползаю подальше, нервно оправляясь.

— Я велел к ней не прикасаться, — я совсем не узнаю голос своего хозяина.

— У нас все общее, — она насмехается, но скорей от страха, потому что ее руки заметно дрожат.

— Я велел к ней не прикасаться, — чуть ли не по слогам повторяет Эдуард.

— А я прикоснулась, — Кристина подносит ту самую руку к лицу и вдыхает, — м-м-м, свежая роса.

— Тварь, — рычит мой хозяин и…

Я забываю, как дышать, когда вижу, как человек на глазах трансформируется, как изменяется строение его тела, как лицо вытягивается в морду, а зубы удлиняются и заостряются, как черная густая шерсть покрывает все его тело. Невольно перевожу взгляд на Кристину, и, кажется, я лишаюсь рассудка, потому что тоже самое происходит и с ней. Эдуард быстрей, он первый кидается на жену, но она каким-то чудом уворачивается и заканчивает превращение. Это сон, просто очень страшный сон. Такого не бывает!!! Огромный черный волк, тот самый, который смотрел на меня в окно, и дымчатая волчица скалятся друг на друга посреди обычной человеческой спальни.

Не знаю, что помогло мне сползти с кровати и выскользнуть за их спинами из спальни. Но я оказываюсь за дверью, после этого понимаю, что мне надо бежать, срочно! Этот дом сводит меня с ума. Не забегая за одеждой, я несусь к лестнице, слыша, как за спиной сцепились звери. Там стоит бледная Наталья.

— Доигралась, — шипит она, глядя на меня.

Но я не слушаю ее, я срываюсь на бег, выбегаю из дома, несусь к воротам и начинаю их отчаянно дергать. Ворота глухи к моим истеричным крикам и слезам, но я все продолжаю их дергать и пинать. А потом за моей спиной слышится тихий рык. Я вздрагиваю, замираю, очень медленно оборачиваюсь и вижу уже не зверя. За моей спиной стоит Эдуард, только в глазах его бушует тот самый огонь. Он немного ссутулился и тяжело дышит. Я прижимаюсь к воротам, боясь пошевелиться. Мой хозяин медленно подходит ко мне, некоторое время пристально смотрит.

— Эля, — его руки обхватывают меня, — Моя Эля, — мо я одежда жалкими лоскутами опадает на землю. — Моя! — рычит он и поднимает меня. — Только моя! — выдыхает он мне в лицо.

Я вижу на его лице кровь, открываю рот, но не могу произнести ни звука. Мой хозяин завладевает моим и губами, целует, прикусывает, и я вскрикиваю, мне больно. Но настоящая боль ослепляет, кода он врывается в меня, одним резким движением бедер. Крик переходит в хрип, и я повисаю на его руках, погружаясь в спасительную тьму…

Глава 11

— Ты многое вспомнила? — Дима с любопытством посмотрел на меня, на секунду отрываясь от дороги.

— Почти все, — кивнула я.

— Расскажешь?

Я отрицательно покачала головой, он не стал настаивать. Что мне ему рассказать? О том, что мне посчастливилось свести с ума вожака стаи оборотней? Что он теперь преследует нас и, возможно, на следующей остановке мы увидим черного волка, который будет казнить, не ведая пощады? От последней мысли мне стало жутко, не за себя. Я давно привыкла к всплескам гнева хищника, но Дима… Я не смогу жить, зна я, что он погиб из-за меня, и я не хочу, чтобы с ним что-то случилось. Но я уже не властна над судьбой. ОН знает, мой жестокий волк знает про того, кто помогает мне, и он будет идти по следу моего друга, пока не разорвет в клочья горло, пока не увидит, как жизнь уходит из серых глаз.

— Остановись! — закричала я, не осознавая, что мы посреди дороги, что нас окружают другие машины.

"Ниссан" подрезает "хонду" и вылетает на обочину. Дима обернулся ко мне и вопросительно посмотрел.

— Что случилось, малышка?

Я выскочила из машины и побежала, ничего не объясняя. Если я уведу за собой зверя, то может смогу уговорить прекратить охоту. Сотая часть шанса, что мне это удастся, но это единственная сотая часть шанса. Я не могу позволить ЕМУ убить Диму.

— Эля! Эля, стой! — зачем, зачем он бежит за мной? Почему не уезжает, вздыхая с облегчением, что отделался от неадекватной особы? — Эля, остановись!

Но я продолжала бег, не оглядываясь на того, кто стал моим лучиком солнца, жизнь кого теперь стала дороже моей. И я готова сама умереть, лишь бы спасти его.

— Малышка, не сходи с ума, — горячие руки схватили меня, и мы покатились по земле. — Ну, куда ты бежишь, глупая?

— Отпусти меня, Димочка, отпусти, — слезы хлынули неудержимым потоком. — Ты не знаешь, что будет, если он нас догонит. Уезжай, скорей уезжай, я уведу его. Ему нужна я, уезжай!

— Успокойся, — Дима берет мое лицо в руки и смотрит прямо в глаза. — Все будет хорошо, мне просто нужно немного времени.

— У нас нет времени, он рядом, — я попробовала вырваться. — Он не потеряет след, раз взял его.

Дима помог мне подняться и крепко прижал к себе. Я уткнулась ему в грудь и продолжила заливаться слезами.

— Послушайся меня, — умоляла я. — Я знаю, о чем говорю.

— Я никому тебя не отдам, — тихо сказал Дима, и я вздрогнула…