Когда погаснут все огни - Анастасия Вайсбах
Хао Сюаньшэн невесело усмехнулся. Значит, пока небожители не вмешаются, можно считать, что не все так безнадежно? Это, вероятно, должно было бы порадовать и воодушевить. Но почему-то не слишком радовало.
— Что же, старая Янмей права, и это еще не Шестая Эпоха?
Линлинь зябко повела плечами.
— Даже на Небесах не знают, когда она начнется. Это неведомо никому. В прошлый раз, когда открывалось око, никто не сходил с Небес…
— Ты тогда взошла на Небеса.
Линлинь печально покачала головой. Ее никогда не радовали воспоминания о ее вознесении.
— Прости.
— Не нужно.
Они замолчали на несколько мгновений.
— Когда око стало приоткрываться, я стала приходить в чертог Начертания Путей и смотреть свитки судеб. В Цзиньяне не зачато ни одного младенца женского пола с третьего месяца от начала года. Такое нарушение баланса…
— …уже было, — завершил за нее Хао Сюаньшэн, вспоминая слова Янмей о том, что круги замыкаются вновь и вновь, — в тот год, когда родился первенец Яньли, до его появления на свет не родилось ни одной девочки.
Тогда это считали странным. И над принцем Яньли долгое время висело подозрение в неблагоприятном рождении. Правда, после того, как Яньли взошел на престол, положив начало укреплению и усилению Цзиньяня, а его сын продолжил дело отца, став одним из величайших правителей державы, тот год стали считать особенно благоприятным.
Третий месяц от начала года… начало засухи в Милине. И, если слухи верны, первые жертвы поветрия. Не тогда ли оказалась открыта гробница?
— Мне страшно, — тихо призналась Линлинь, — я знаю, движение Колеса не остановить, это непреложный закон бытия… но мне страшно.
Хао Сюаньшэн сделал шаг ближе и заключил ее в объятия. То, чего они никогда не смели позволить себе, пока были живы.
— Я найду печать и заставлю Сяохуамей вернуться с ней в заточение, — глухо пообещал он, бережно прижимая Линлинь к себе, — чего бы то мне ни стоило.
— Я не могу увидеть эту печать. Не могу ее выследить, сколько ни пытаюсь. Я слепа, как и смертные, — Линлинь прижалась е нему, хрупкая и напуганная, ищущая поддержки и ободрения, — все, что я вижу — это юго-запад, там все затянуто темным туманом, который не прозреть.
Неудавшееся гадание указывало на юго-запад и ему. Хао Сюяньшэн прижался щекой к благоухающим блестящим волосам Линлинь, стараясь не смять украшающие их цветы.
Линлинь прикрыла глаза и тихо вздохнула. Прозрачная слезинка прокатилась по ее щеке, сорвалась, с тихим стуком упала на пол сияющей жемчужиной и откатилась в сторону. Быть может, однажды какой-нибудь путник, укрываясь от непогоды в заброшенном храме, случайно найдет ее среди пыли и мусора и обретет удачу. Слеза небожительницы — редкостное сокровище…
— Береги себя, прошу, — слова Линлинь не были сейчас словами небожительницы. Это были слова и голос обычной женщины. Так же почти половину тысячелетия назад она просила его быть осторожным, провожая на войну с Данцзе, — береги себя, потому что мне страшно, что я могу лишиться тебя еще раз… и уже навеки.
В первый раз их разлучила разница в положении. Простому генералу, как бы он ни был отважен и талантлив, никогда бы не отдали в жены ту, что воспитывалась во дворце не только как будущая супруга наследника, но и как ценная заложница, обеспечивавшая лояльность отца.
Во второй раз их разлучили посмертные судьбы, оставив им счастье кратких встреч дважды в году. В третий, кто бы из них ни ушел, разлука станет окончательной. Души, утратив самое себя, растворятся в вечном вращении Колеса.
Хао Сюаньшэн ощутил легкое, чуть болезненное покалывание божественной энергии. Почувствовал, как она вливается в него, обжигая изнутри и в то же время заполняя пустоту в сердце, прогоняя идущий из глубин его существа темный холод, ставший за столетия таким привычным.
Голова закружилась от резкого прилива сил. Хао Сюаньшэн попытался отстраниться.
— Благодарю тебя. Но не нужно больше. Не истощай себя.
— Если бы я могла помочь тебе чем-то еще. Помочь по-настоящему…
— Ты мне помогла, — Хао Сюаньшэну не хотелось отпускать Линлинь от себя в эти дни, когда и на благословенных Небесах она не будет избавлена от забот и опасностей.
Сил, что она отдала, ему хватит надолго. Это позволит не искать источники. Не тянуть силы из людей и окружающего мира.
— Береги себя и ты, — он нежно поправил тонкую прядку у ее виска. Драгоценный черный шелк на сияющем белом нефрите…
— Как бы я хотела сказать, что обещаю, — грустно улыбнулась Линлинь.
Но не скажет никогда. Она всегда была очень честна.
Глава 8
Поле близ водопадов Юйхэ дышало безмятежным покоем. Если бы не попадавшиеся на глаза местами кости и обломки древнего оружия, которые еще не успели собрать до конца, ни что здесь и не напоминало бы о том дне, когда земля вдруг уподобилась неспокойным морским волнам, извергая из себя следы давно забытой битвы.
Собранные останки с почтением относили к месту, которое избрали гадатели для будущего общего погребения погибших на этом поле в незапамятные времена. Для успокоения духов поля и душ погибших у готовящейся могилы регулярно совершались службы, оплаченные лично принцем Шэнли.
Чжу Юйсан, сложив печать, внимательно вслушивался в поле. Сейчас оно было спокойно не только в зримом мире. Потоки энергий возобновляли привычное течение. Жилы Дракона, подходящие к этому месту, постепенно выпрямлялись, расплетаясь сами собой. Все произошедшее выглядело невероятно странным. Как будто нечто резко дернуло все потоки, как струны на цитре, вызвав хаос, спутав все и вызвав возмущение энергий… а потом так же внезапно отпустило.
Он опустил руки и чуть повел плечами. Следовало быть осторожным и разумно расходовать силы. Поблизости не было ничего, что помогло бы их быстро восполнить. А нефрит, напоенный силой, слишком большая ценность, чтобы его тратить бездумно. За многие годы Чжу Юйсан научился понемногу восстанавливать силы, черпая крохи энергий из окружающих его людей, почти не оставляя следов. Но на что-то по-настоящему серьезное такого не хватит.
Принц Шэнли покинул Яньци буквально через три дня после встречи с генералом Линем, как только прекратился сильнейший дождь и дороги немного подсохли. Как бы ни была хороша столица Цзянли, там становилось скучновато.
Задерживаться в Цзянли надолго мало кто хотел еще по одной причине, куда более важной. Слишком близко был Милинь, где все шире расходилась зараза. Вновь, как и в былые времена, начали усиливать посты на приграничных заставах. Вновь едущих
