Двойник Короля 7 (СИ) - Артемий Скабер
Голова… Если эту бесформенную массу можно было так назвать. Она поворачивалась из стороны в сторону, словно принюхиваясь. В центре этого нагромождения открылась бездонная пасть, из которой вырывалось горячее дыхание, обжигающее даже на расстоянии.
— Шестой ранг, — прошептал я, чувствуя, как источник пульсирует, анализируя нового противника.
Существо сделало шаг вперёд, и я увидел, что его ноги оставляют на полу не следы, а выжженные пятна, словно он ступал раскалёнными подошвами. Металл плавился под каждым шагом, с шипением испаряясь.
Я бросился на него, выставив меч. Лезвие вошло в плоть монстра, но… просто застряло там, не причинив никакого вреда. Будто я воткнул его в мешок с песком. Тварь даже не пошатнулась, продолжая надвигаться на меня, толкая своей массой. На месте удара образовалась пыль, осыпаясь на пол.
— Сука живучая! — процедил сквозь зубы, выдёргивая меч из тела монстра. — Ты что, вообще из дерьма слеплен?
Монстр медленно повернулся ко мне всей тушей. Его пасть раскрылась шире, демонстрируя темноту, в которой мелькали какие-то камни, похожие на зубы или осколки обсидиана. А потом оттуда вырвалась настоящая песчаная буря. Поток песка, камней и острых обломков костей ударил в меня, сбивая с ног, как таран. Я успел выставить ледяной щит, но его смело за долю секунды.
Кожу нещадно жгло, как от сильнейшего солнечного ожога. Тысячи крошечных порезов покрыли руки и лицо, кровь смешивалась с песком, образуя бордовую корку. Глаза… Я не видел абсолютно ничего.
— Прячься, Магинский! — донёсся сквозь шум бури голос Грынко. — Это Крумар!
Послышалась стрельба. Грынко открыл огонь, но от выстрелов был толк, как от комариного писка. Я же, ориентируясь почти вслепую, нащупал дверь своего купе. Ничего сложного, оно одно было открыто.
Вполз внутрь и сразу кинулся к столику, где стоял недопитый чай. Схватил стакан и тут же вылил содержимое себе на глаза, промывая их от песка и крови.
— Ай! — вырвалось невольно. Боль обожгла с новой силой. — Ну всё, статуя, у которой нет… глаз! Я найду их, выковыряю и на задницу тебе натяну!
Боль немного отступила, зрение начало возвращаться мутными пятнами. Перед глазами всё ещё плавали красные круги, но я уже мог различить очертания предметов, видеть движение. Лечилка на раны, и ещё три — в глотку.
Выскочил из купе, оценивая обстановку. Крумар, как назвал его Грынко, осыпался от выстрелов прапорщика, но продолжал двигаться. От автоматной очереди его тело на мгновение покрывалось выбоинами, но тут же восстанавливалось. Тварь втягивала в себя пыль и мелкие частицы, которые витали в воздухе вагона, будто залечивая раны.
Внезапно монстр сделал резкий выпад и ударил Грынко с такой силой, что тот буквально вмялся в стену. Металлическая обшивка прогнулась, принимая форму человеческого тела. Прапорщик повис в этой вмятине, как насекомое в янтаре.
Я бросился к мужику. Но Крумар уже двигался дальше, направляясь к купе-карцеру, где содержались Рязанов и Воронов. Тварь открыла пасть, и знакомая песчаная буря снесла дверь с петель, как картонку.
Изнутри донёсся истошный визг Воронова:
— Мамочки! Нет! Пожалуйста!
Я помчался следом за монстром. Сначала доберусь до прапора, он хоть помогал мне. Оказался рядом с Грынко, посмотрел на него. Выглядел мужик хреново. Одна рука вывернута под неестественным углом, из уголка рта текла струйка крови. На ключице — открытый перелом, белела кость. Противогаз смят, одна линза треснула.
— Беги, Магинский! — прапорщик выплюнул сгусток крови, когда я стянул с него противогаз. — Я не жилец. Спасай свою шкуру.
Мысли пронеслись за секунду. Из пространственного кольца извлёк три лечилки эталонного качества и переместил их в карман штанов. Пока заларак уже влетел в купе-карцер, отвлекая тварь, я влил одну из лечилок в рот прапору. Осторожно приподнял его голову, заставляя проглотить жидкость. Вторую отправил прямо на кость, торчащую из ключицы. Охренеть, как его приложило, что ключица пробила шею…
Прапорщик не издал ни звука, пока лечилка делала своё дело. Только крепко сжал зубы и даже не поморщился. Крепкий мужик, стальные яйца.
Я переместился в карцер. Заларак хорошо отвлекал монстра, кружа вокруг головы, как назойливая оса. Тварь постоянно пыталась его схватить, но артефакт двигался слишком быстро и непредсказуемо.
Рязанов и Воронов вжались в дальние углы клеток. Воронов выл, закрывая голову руками, а Рязанов… держался.
— Магии нет, — дёрнул щекой граф, заметив меня. — Умрём, как мужчины, — он закрыл глаза, словно приготовившись к неизбежному.
— Нет! Я слишком молодой и красивый! — верещал Воронов, пытаясь спрятаться за решёткой, как мартышка в зоопарке. — Пусть умирает граф! Я не готов!
Я же активировал магию. Сначала одну, потом вторую. Попытался проморозить тварь, затем отравить. Ничего. Лёд таял, не причиняя вреда, а яд словно впитывался в его песчаное тело без малейшего эффекта. Сука… Но есть кое-что другое. Подчинение. Надеюсь, никто не заметит, если попробую сейчас.
Тварь развернулась, и её пасть снова извергла песчаную бурю. Меня вдавило в решётку с такой силой, что та погнулась. Воронов смотрел с открытым ртом и почему-то одобрительно кивал.
Пыль от песка поднялась, закрывая обзор. Сейчас, когда никто не видит! Источник запульсировал, и моя третья секретная сила сработала. Зазвучала мелодия. Не совсем так, как хотелось бы, но он хотя бы перестал выпускать песок, застыв на месте.
Заларак переместился в мои пальцы. Эта тварь меня достала! Выпустил половину мощности источника в артефакт, смешав две магии — льда и яда. Красная нить пролетела вперёд, разрезая воздух. Оружие вошло в тело Крумара точно между светящимися углублениями, которые, видимо, заменяли ему глаза. Магия таяла, остальную часть я влил в попытках его подчинить.
В глазах потемнело. Меня ещё раз снесло, но уже волной энергии. Секунда… И от монстра осталась лишь горстка песка, оседающего на пол, как после взрыва песочной статуи.
Я тяжело сел. Тело ныло от бесчисленных ран, лёгкие горели от яда, голова кружилась. Долбаная тварь шестого ранга повержена.
Рязанов всё ещё сидел с закрытыми глазами, готовый принять смерть. Воронов тихо поскуливал, обхватив колени руками, раскачиваясь взад-вперёд. Ни один из них даже не поцарапан.
Наконец граф очнулся и уставился на меня с крайним удивлением.
— Магинский? — спокойно произнёс он. — Ты ещё жив?
— Вроде, — кивнул ему.
Кое-как поднялся, опираясь на стену. Вышел в коридор и тут же наткнулся на группу военных в противогазах, с автоматами наперевес. Один из них склонился над Грынко, заставляя отвечать. Судя по нашивкам и общему виду, это был человек гораздо выше по званию, чем прапорщик.
Я рефлекторно убрал всё оружие в пространственное
