Аркейн. Яркие огни Зауна - Алена Реброва
— У всех свои предпочтения, а? — подмигнул охранник застывшему Джейсу, когда Виктор ушел подальше.
Тот вздрогнул и обернулся, не понимая, о чем речь. Ему просто жизненно необходимо было выспаться.
Примечание:
Если в игре Рената Гласк встретит Виктора, она скажет ему: "Не забывай, на чьи средства ты стал тем, кто ты есть, Виктор!". Из этого можно сделать вывод, что Виктор продолжает свою эволюцию, делясь результатами с Гласк.
В биографии Ренаты указано, что она вкладывалась в молодых изобретателей со всего Зауна, собирая в свои лаборатории таким образом лучший штат. В биографии Экко сказано, что все его ровесники получали образование, становясь подмастерьями. Если сопоставить эти факты, можно предположить, что он мог попасть в корпорацию Ренаты после смерти Бензо.
Путь миротворца
Вай надела самое чистое, что у нее было, и решив, что оно как-то само разгладится по дороге, отправилась в верхний город. По пути ей нужно было заглянуть к паре знакомых, дел на полчаса, так что она наверняка успеет на встречу с Кейтлин.
Но вот только с одним она провела около часа, успокаивая беднягу, который оказался на грани разорения; второй никак не мог сказать ей, чего же он хочет добиться, то ли переезда в верхний город, то ли какого-то особого пропуска, его требования менялись с каждой новой фразой и в конце концов Вай пришлось принять как данность, что ей нужно будет решать за него, о чем договариваться. Потом, когда она уже почти дошла до пропускного пункта наверх, из-за поворота неожиданно вывернул Лорис. Обменявшись приветствиями, они выяснили, что оба голодные, как собаки, поэтому решили забежать в свою любимую уличную закусочную, чтобы по-быстрому пообедать.
— Слышала новости? — спросила повариха с одним глазом, склонившись к стойке, за которой Вай уплетала лапшу с острой подливкой и жирными кусками мяса. — Чес снова вляпался.
— Да ну? — та даже не подняла взгляда.
— Ему нужен хороший защитник, иначе загремит в Тихий Омут, — проговорила та, затянувшись сигаретой и выпустив струйку мутного дыма. — Маг просила тебя зайти.
Вай повернулась к Лорису и они многозначительно переглянулись.
— Забегу, как освобожусь, — сказала она, вздохнув.
— Лучше сейчас, — невозмутимо сказала повариха, стряхнув пепел на мостовую. — Судить его завтра будут, так что дело срочное. Но Маг ты знаешь, она в долгу не останется.
— Черт, я уже и так опаздываю!
Возмущение Вай повариху не трогало. Она пожала плечами и отвернулась: ее просили передать просьбу, если увидит девчонку, она передала. Теперь с Маг причитается.
— Иди, я доем, — предложил Лорис, забирая ее миску себе. — Кейт не первый день тебя знает, она дождется.
— С тебя ужин! — бросила Вай, соскакивая со стула и вытирая рот рукой.
— Лучше поешь за счет Кираман, — крикнул Лорис, когда она уже заворачивала за угол.
За то время, что Вай работала с миротворцами, она крепко сдружилась с отрядом, в котором служил Лорис, и часто тусовалась с ребятами в пабах, где собирались слуги закона. Там она оставалась за свою даже когда сняла форму, отчасти потому, что ее там любили, отчасти из-за того, что она с Лорисом.
При этом после того, как вернулась в Заун и начала выступать на ринге, она быстро отыскал многих старых друзей. Кто-то из них однажды попросил ее помочь с делами в Пилтовере, мол, она же там своя и всех знает, может посоветовать толкового и честного законника. Вай помогла, отыскав через Мэдди Нолан человека, который помог заунцу провести одну сделку по всем правилам. В конце концов все остались довольны и благодарны Вай.
Потом к ней пришел знакомый из молодых миротворцев, он очень хотел продать доставшееся ему в наследство кольцо с изумрудом так, чтобы не пришлось платить налог в казну города, при этом боялся соваться в Заун сам. Вай без труда нашла толкового скупщика, — через Экко, — и организовала сделку.
Все в Зауне считали, что она на короткой ноге с миротворцами и может уговорить их помочь с делами или не зверствовать по отношению к конкретным преступникам. Все в Пилтовере считали, что Вай своя среди химбаронов и торговцев, и, если хотели воспользоваться лазейками в нижнем городе и при этом не быть обманутыми, шли к ней, чтобы она подсказала кого-то надежного.
При этом Вай никогда не помогала ребятам сверху ловить ребят снизу, а ребятам снизу никогда не помогала наживаться на ребятах сверху. Ее участие всегда служило гарантией безопасности для обеих сторон.
Разумеется, пара-тройка удачных сделок не влияла на многолетнюю вражду Пилтовера и Зауна, но усилия Вай сохраняли хрупкий мир в ситуациях, где без ее помощи мог бы появиться на свет очередной газетный заголовок о том, как заунцы ограбили честного пилтоверца, или как подкупные миротворцы осудили ни в чем не виноватого жителя Зауна. Она на самом деле гордилась своей работой, хотя толком и не знала, как называется то, чем она занимается. «Свой человек»? «Главная решала»? Слово «миротворец» уже было занято, поэтому она не определилась.
Помимо того, что помогала налаживать связи между городами, Вай продолжала выступать на ринге, хотя куда меньше, чем поначалу: иначе просто не было бы времени мотаться по бесчисленным встречам. Ринг был ее отдушиной, но, что важнее, избавлял ее от неудобных вопросов о том, на что она живет. Всем, и в Зауне, и в Пилтовере, нравилось думать, что она просто отличный боец с кучей друзей, эдакая звезда ринга, которая не выходит с вечеринок, где может замолвить словечко-другое, если попросить. Никто не подозревал, что жила она на самом деле на их благодарность и проценты от сделок, и жила неплохо.
Итак, сын Маг по имени Чес опять вляпался в неприятности и его поймали. Мать готова была заплатить миротворцам значительную сумму, чтобы «покрыть ущерб» так сказать, но понятия не имела, куда нести деньги. Вай знала, куда, и вдова без единого сомнения отдала ей кошель со всеми своими сбережениями.
Через полтора часа Вай уже сидела в кабинете одного из чиновников Пилтовера и описывала, как Чес помогает больным бабушкам в домах престарелых Зауна. Еще через сорок минут она вышла из участка вместе с парнем и, стоило им дойти до ближайшего тупика, толкнула сорванца в темный переулок.
— Ты че творишь, а? — рявкнула она на него, с силой прижав за грудки к стене. — Мать в могилу хочешь загнать!?
Страх, отразившийся в глазах пятнадцатилетнего сопляка, разозлил ее еще больше — она вот в его возрасте не боялась отвечать
