Повесть о Роскошной и Манящей Равнине - Уильям Моррис
Солнце садилось, и Холблит отправился на юг – по земле между горами и морем, не думая о том ночь сейчас или день. Так шел он, и наконец далеко за полночь усталость одолела его и уложила под деревом, и Холблит, ни о чем не думая, уснул.
А утром пробудился под ярким солнцем и обнаружил, что вокруг него стоят люди – мужчины и женщины. Заметив, что Холблит проснулся, они приветствовали его и стали радоваться гостю; его отвели в дом, угостили яствами и питиями, спросили, чего он хочет и чем ему можно услужить. Холблит решил, что это люди простые и добрые, а посему, хотя противны были ему слова – настолько болело его сердце, – поведал им, что ищет свою нареченную невесту, земную свою любовь, и спросил, не встречалась ли им такая дева.
Его выслушали с приязнью, посочувствовали и сказали, что слыхали о женщине, с таким же неведомым здесь упрямством искавшей возлюбленного в этой земле. При этих словах сердце его подпрыгнуло, и Холблит принялся расспрашивать их об этой особе. Ему ответили, что она жила на холмах в добром доме и все сердце свое отдала красивому мужу, облик которого увидела в книге, и, кроме него, никто не мог утешить ее; повесть эта, по их словам, была грустна и печальна, чего вовсе не слыхали в этой земле.
Когда Холблит выслушал все это, сердце его вновь отяжелело, но, не подавая вида, он поблагодарил окружавших его людей и отправился дальше по земле между морем и горами. До ночи он успел зайти еще в три дома и повсюду расспрашивал о женщине, разлученной со своим возлюбленным. Только никто не мог даровать ему утешения своим ответом. В последнем из трех домов он заночевал, а рано утром вновь приступил к работе; и следующий день прошел, как и предыдущий, и последовавший за ним ничем не отличался от них. Так шел он вперед, разыскивая возлюбленную между горами и равниной, до спускавшейся в море высокой скалистой гряды, полагая предел Равнине Блаженных. Тут Холблит повернул назад тем же путем, которым пришел на север между равниной и горами, и там заглянул в каждый попадавшийся дом, задавая свой вопрос.
Потом он направился вверх, в прекрасный край долин, и даже приблизился к обители Дочери Короля, а потом заглянул во все другие стороны той земли; повсюду прошел он – так цапля снует над затопленным прежде лугом, когда вода уходит обратно в реку. Встречая, люди узнавали его и удивлялись; но когда он оказывался в каком-нибудь доме в третий или четвертый раз, они начинали томиться его обществом и были рады, когда Холблит уходил.
И всегда он получал только один ответ из двух, либо люди говорили ему:
– Нет такой женщины. Или же принимались рассказывать о той, что живет в скорби и все смотрит в книгу, чтобы привлечь к себе желанного.
Утомившись, он уже жаждал смерти, но все же решил жить, пока не обыщет всю землю до последнего уголка. По утрам каждый день он стряхивал с себя усталость и приступал к поискам, словно ремесленник к своему делу. Временами этот мягкий и веселый народ, не умевший помочь ему, досаждал Холблиту, и он, начиная тосковать о доме отцов, о мужах, привыкших к копью и луку, думал:
– Если бы только я мог вернуться назад, если бы только на час оказаться и умереть там – на лугах Ворона и полях Прибрежья Морского. Там я, по крайней мере, узнаю, что есть и что было, узнаю и злые вести и не буду жить опутанным ложью.
Глава XV. И снова Холблит разговаривает с Королем
Так уходили дни и месяцы, уже шестая луна пошла на ущерб с тех пор, как Холблит попал на Равнину Блаженных; вновь явившись к опушке, он услышал и увидел, что Король опять сидит в дверях собственного шатра, внимая словам своего народа, и сказал себе:
– Обращусь я вновь к этому мужу, если действительно можно назвать его мужем; обращусь еще раз, пусть он и превратит меня в камень.
И он подошел к шатру; и по пути представилось ему, чем занимаются родичи в подобное утро; он видел их как живых, впрягающими быков в ярмо и неторопливо шагавшими по наделам, оставляя вспоротую ярким железом борозду, увидел он и легкую дымку, что висит тихим утром между вязами, и дымок, поднимающийся в воздух над родным кровом. И спросил у себя:
– Что это? Не смерть ли ждет меня этим утром, раз я столь отчетливо вижу родные места посреди обманов этой неизменной земли?
Тут он приблизился к шатру, и люди расступились перед Холблитом. Став перед Королем, сказал он:
– Я не могу отыскать свою деву. Ее нет в твоей земле.
Тогда заговорил Король, улыбаясь Холблиту, как вначале:
– Что же ты будешь делать? Не пришла ли пора отдохнуть?
Молвил тот:
– Так, Король, но не в этой земле.
Ответил Король:
– Где же еще, как не в этой земле, найдешь ты отдых? Вовне ее, куда ни глянь, битвы и голод, неудовлетворенные желания, пламень, сжигающий сердца, и страх. Здесь же изобилие, мир, добрая воля и бесконечные удовольствия. Твои слова для меня бессмысленны.
Молвил Холблит:
– Позволь мне покинуть свой край, и я благословлю тебя.
– А больше тебе ничего нельзя сделать? – спросил Король.
– Ничего, – ответил Холблит.
Тут он понял, что улыбка скрывала холод на лице Короля, и сердце Холблита вновь оледенело.
Но Король молвил в ответ:
– Я не стану преграждать тебе путь, как и мои люди. Никто не подымет на тебя руку, ибо во всей этой земле нет оружия, если не считать бесполезного меча у моего бедра и твоего копья.
Сказал Холблит:
– Не в долгу ли ты передо мной? Где дарованное тобой счастье?
– Протяни руку и возьми его, – ответил Король.
– Одну лишь вещь возьму я у тебя, – сказал Холблит, – либо свою нареченную, либо помощь в скорейшем отплытии.
Тогда рек Король, и голос его был страшен, несмотря на улыбку:
– Задерживать я тебя не стану, но и помогать не буду. Иди себе с миром!
Тут Холблит повернулся прочь – с помутившейся головой, едва не падая, он побрел по лужайке, не осознавая даже, где находится, но вот к рукаву его прикоснулись, он повернулся, и… о! оказался лицом к лицу с Морским Орлом, ничуть не менее радостным, чем прежде. Положив руки на плечи Холблита, он обнял его, поцеловал и сказал:
– Добрая встреча, спутник! Куда
