Грани Чести (СИ) - Щукин Иван

Вот и сейчас он вызвался помочь боярину. Её боярину, между прочим! И если на это согласится, то пойдут очередные слухи. А слухи княгиня терпеть не могла.

– Своим людям я помогу сама, боярин. Но спасибо за предложение! – вежливо ответила Холодову Саблеслава, на что последний развел руками и ослепительно улыбнулся. – Боярин Соболь, распорядись.

– Княгинюшка, позволь слово молвить! – снова раздался выкрик из толпы бояр, и кто-то начал активно пробиваться в первые ряды.

– Кто там ещё? – милостиво вопросила Ульчинская.

– Боярин Смутный из рода Битых, – представился мужчина среднего возраста.

– И что же за дело у тебя ко мне, боярский сын Смутный?

– Дело касается боярина Иванова, княгиня. Стало известно мне, что год назад этот боярин взял займ в три тысячи золотых рублей у купца Шестакова. Обещал начать выплачивать долг спустя полгода. Но до сих пор ни копейки не отдал. А Шестакова ещё и обидел сильно. Людишек его побил, что за долгом пришли. Хорошо хоть не до смерти.

– Так ли это, боярин Иванов? – нахмурилась княгиня.

– Это моё личное дело, княгинюшка, – снова отведя взгляд, ответил боярин.

– Не-ет, боярин, – протянула Саблеслава. – Это уже не твоё личное дело. Твоим оно раньше было, когда ты в долг брал. А теперь это мне в упрек ставят!

– Да как же в упрек? – совсем растерялся Иванов.

– А вот так! Ты мой человек! И своим поведением не только себя позоришь! Хочешь тень на всё наше княжество кинуть?! Не будет такого! Чтобы к следующему собранию долг отдал! Понял меня?!

– Да как же я отдам, княгинюшка? – запричитал Иванов. – Нету денег. Посевы пожгли, людей угнали, воев моих побили…

– Как хочешь, так и отдавай! – отрезала княгиня Ульчинская. – Дом свой городской продай, но деньги отдай! Понял меня? А раз понял, то пошел вон! Не желаю тебя больше видеть!

– Так его дом уже несколько раз перезаложен, – снова раздал выкрик из зала, и присутствующие на собрании бояре закхекали, скрывая смешки. А красный как рак Иванов, повесив голову пробирался к выходу.

– Кто там следующий? – кое-как справившись с недовольством, спросила Сабля.

– Концов, – шепнул дядька.

– Боярин Концов, – громко обратилась Ульчинская к толпе. – Слышала, что и у тебя есть просьба?

– Есть. Есть просьба, княгинюшка! – закивал полноватый, больше похожий на купца, чем на воина, мужчина. – Точнее – жалоба у меня!

– Ну да, кто бы сомневался… – пробормотала себе под нос Саблеслава. И уже громко произнесла: – Слушаю тебя.

– Сегодня днём пришлый немец из рода Дёминых на сына моего напал.

– Убил что ли?! – удивленно спросила княгиня. И вопрос этот был закономерный, иначе с чего боярин решил вынести на собрание какую-то драку детишек.

– Нет, княгиня, не убил. Но покалечил сильно. У сына моего, боярича Щаслава, язык откушен, да мужской орган отбит. А у друзей его, отроков из моих детей боярских, многочисленные травмы и обморожение. И самое главное, княгинюшка, что случилось всё это в столовой, в гимназии. Без вызова. Что, как всем известно, законом запрещено!

– И чего ты от меня хочешь? – спросила его совсем сбитая с толку Саблеслава. Она совершенно не представляла, как реагировать на эту ситуацию. – Насколько я знаю, подростки в гимназии постоянно дерутся.

– Но ведь без таких членовредительств! – полный праведного гнева, ответил Концов. – А хочу я, чтобы наказали немца этого. А с Дёминых штраф в мою пользу. А то распоясались они сильно. Творят, что хотят!

– А что же ты, Концов, по боярскому праву вопрос решить не хочешь?! – вдруг раздался уверенный голос из зала, и на передний план вышел Михаил Дёмин, перед которым большинство других бояр попросту расступались. – Хочешь справедливости, так вызови меня в Круг Чести. Или не меня, а Ваню.

– Я справедливости ищу, а не смерти! – окрысился на эти слова Концов. – А в нашем княжестве есть кому справедливость творить и укорот зарвавшимся боярам дать!

– И потому ты на внуков моих наговариваешь? – приподнял бровь Михаил Васильевич.

– Да какой он тебе внук?! Немчура приемная.

– Он может и немчура, – оскалился Дёмин, – может и приёмный, но в род принят по всем правилам. И именно поэтому за него внучка заступилась.

– Какая такая внучка? – растерянно переспросил Концов.

– Ну ты ведь говорил про обморожение, – хмыкнул Михаил Васильевич. – Да и травмы упоминал. А Маркус, внук мой, да будет тебе известно не Стихийник. Да что там, он даже на первый ранг боевого мастерства не сдал. А ты его обвиняешь непонятно в чём. Зато внучка моя, Василиса, Стихийник в ранге Отрок. Вот она-то твоему сыну с дружками и вломила.

– Дядя Даня, а что там вообще случилось? – тихо поинтересовалась княгиня у Соболя, пока бояре ругались.

– Сын этого вот Концова напал на Маркуса Дёмина. В столовой и без вызова, в этом боярин не соврал. Вот только Маркус, который по словам Михаила Васильевича не сдал даже на первый ранг, сумел одолеть боярича и одного его дружка. А третий вообще сбежать попытался. Но наткнулся на выходе из столовой на Василису Дёмину, что за брата заступилась, да сосулькой трусливого отрока приголубила.

– Страсти то какие, – хмыкнула Саблеслава. – И что же мне теперь с этим жалобщиком делать? Он же хоть и враль, да мой враль. А вот Дёмины… Не люблю я их.

– Поступай по справедливости, Сабля, – очень серьёзно произнес Соболь. И княгиня, самую малость подумав, кивнула.

– В общем так! – крикнула она, прерывая спор совсем уж разошедшихся бояр. Ещё немного, и драка началась бы прямо здесь. – Боярин Концов, ответь мне, что положено за драку в гимназии, без вызова?

– Штраф в один золотой рубль, – нехотя, но всё же ответил жалобщик.

– Вот и присуждаю я со всех причастных по рублю взять. И больше эту тему не поднимать! Всем понятно? Вот и славно. Тогда на сегодня собрание заканчиваем, устала я.

Договорив, княгиня повелительно взмахнула рукой и прикрыла глаза, всем своим видом изображая утомление, которого на самом деле не было. Выждала пару минут, которых хватило всем, чтобы разойтись, и лишь затем снова «ожила».

– Дядя Даня, а что там вообще за Маркус такой? – с интересом спросил она у дядьки. И Данислав Соболь снова не подвел, ответив и на этот вопрос.

– Маркус этот – принятый. Мать его из Германии приехала в столицу. Работала переводчицей. Там её и повстречал сын Константина Дёмина. Влюбился, женился, а мальца в род принял. Вот только парень оказался никчемным. Глуповатый, слабый, необщительный. Совсем недавно он не смог сдать на первый ранг, и видимо кому-то в роду это не понравилось. Точно я не знаю, но по слухам напали на него. Причем другие Дёмины. Напали серьезно, отправив к целительнице. А когда Маркус вылечился, то сбежал.

– Как сбежал?! – не поняла Сабля. – А в гимназии тогда кто был?

– Из поселка родового сбежал. Перебрался в город. В общем, совсем изгоем стал. Вот такая история, Саблюшка.

– Интере-есно, – задумчиво протянула княгиня. – И он, говоришь, в род по всем правилам принят?

– Да.

– Дядя Даня, а что если нам этим воспользоваться?

– Как это? – заинтересовался боярин.

– А давай его на свою сторону переманим.

– И что нам с него толку?

– Дядя, не прикидывайся. Всё ты уже понял.

– Хочешь с его помощью род Дёминых под себя подмять?

– Да, – с улыбкой ответила Саблеслава.

– Не получится ничего, – отрицательно покачал головой Соболь. – Он всего лишь отрок из младшей ветви. Да и изгой к тому же.

– Но ведь официально-то он Дёмин! – не согласилась с ним Сабля. – И на этом надо сыграть.

– Зачем нам это? – хмуро спросил Данислав.

– Да прав боярин Концов, распоясались Дёмины. Слишком сильные они стали.

– Но поводов в них сомневаться не давали, – парировал Соболь, которому совсем не понравились эти слова княгини. А дело в том, что его род если и слабее Дёминых, то не намного.

– Дядя, ты на свой счет мои слова не принимай, – словно прочитала его мысля княгиня. – Ты мой боярин. К тому же родня. А Дёмины Рюриковичам служат.