Александр Абердин - Кир Торсен против Черного Мага

Похоже, что такая перспектива ей понравилась, но она ответила рыцарю с куда большим практицизмом, сказав задумчивым голосом:

— Киррис, если ты отвезешь меня на материк такой же ослепительной леди, какой я являюсь сейчас, то, возможно, я смогу понравиться какому-либо парню. Разумеется, если ты не шутишь надо мной, милый, относительно того, что я и в будущем останусь ослепительной леди.

— Господи, Корбелла, да, какие тут могут быть шутки! — Пылко воскликнул Кир — Ведь такова воля Мастера Миров, а я не имею никакого желания спорить со стариком, ну, и, кроме того, мне и самому очень хочется, чтобы среди дочерей Евы появились золотые и серебряные девушки. Так что дело теперь только за тобой, моё солнышко.

Корбелла улыбнулась и ответила:

— Хорошо, Киррис, я подумаю, а сейчас, мой милый, у меня есть к тебе просьба иного рода. Сегодня я встречалась с одним ослепительным и рассказала ему о тебе и о твоих планах. Он не последний среди нас и, в отличие от многих, так же как и я много трудился все эти годы, превращая Грюнберг в современное государство, обладающее высокими технологиями. Правда, у него есть кое-какие проблемы и, вдобавок к этому, он очень обеспокоен своим будущим, ведь он, как и я, поднялся из низов на самую вершину и теперь опасается, что будет низвергнут с неё. Ты готов говорить с ним начистоту и дать ему надежные гарантии?

Целуя очаровательный перламутровый рот с белоснежными зубками, Кир сказал серьезным тоном:

— Корбелла, мне очень нравится, когда люди торгуются. Это говорит о том, что у них серьёзные намерения. Закон реки, моя золотая девочка. Прежде, чем садиться в лодку с товарищами, ещё на берегу нужно договориться о том, куда мы поплывём, зачем и кто будет грести, а кто сидеть у руля. Разумеется, я готов не только встретиться с этим ослепительным лордом и вести с ним серьёзные переговоры с самыми надежными гарантиями, но и помочь ему разобраться с его трудностями. Веди меня к нему, моя золотая девочка.

— Я не торгуюсь с тобой, милый мой Киррис. Где уж мне называть цену, ведь я всего лишь красивая, золотая игрушка для мужчин, подобных тебе. — С укоризной сказала ему Корбелла и добавила — Поторговаться с тобой хочет мой друг, такой же воинственный и честолюбивый мужчина, как и ты, мой дорогой.

Слова этой гордой и самолюбивой особы достигли своей цели. Разозлившись, Кир натянуто улыбнулся ей и, пожалуй, излишне резко ответил:

— Опаньки, приехали! Ну, уж, дудки, золотце моё, как раз этих собак ты на меня не навесишь. Это я для тебя расписная погремушка, которую ты так легко и беззаботно отдала Дисне, когда тебе понадобилось куда-то смыться. Тара и та была честнее, когда призналась мне как-то, что хочет отвезти меня к тебе ещё и потому, что таким образом она сможет отблагодарить тебя за то, что ты спрятала её в этом маленьком городишке. Так что не надо ля-ля, милая.

Однако, девушка быстро раскусила его. Она сделала шаг вперед и, положив руки ему на плечи, насмешливо пожурила:

— Не надо делать вид, что ты злишься, мой рыцарь. Ты совсем не умеешь врать женщинам. — Секунду поколебавшись, она прильнула к нему и шепнула — Ты бываешь искренен только тогда, когда занимаешься любовью, а всё остальное для тебя только игра, хотя и игра смертельно опасная.

Целуя Кира, Корбелла стала быстро расстегивать пуговицы его камзола и пряжки пояса и когда он упал на мраморные плиты, принялась расстегивать пуговицы рубахи и плоские застежки его бойцовских брюк. Сняв с него камзол и рубаху, спустив до середины бедер бойцовские штаны, она расстегнула свой пояс, но не стала снимать с себя пеплас, а лишь высоко подняла подол, открывая взору Кира не только подрагивающий, мерцающий пламенем свечи в наступающих сумерках, живот, но и сверкающие груди с окостенелыми от желания сосками, и прижалась своим сухим и горячим, словно пламя факела, телом к рыцарю любовного образа, на груди которого, вдруг, выступила холодная испарина.

Завернув шелк пепласа у себя под шеей, она прижалась к его груди и обвив руками за шею, замерла, глядя на своего любовника в упор волшебными янтарными глазами, полными восторга, предоставляя ему право самому решать, где и как он займется с ней любовью на смотровой площадке, открытой всем ветрам. Кир не стал долго раздумывать и, быстро подхватив свою золотую любовницу под упругий, вздёрнутый кверху круглый зад, укрытый алым шелком. Золотая девушка тотчас повисла на Кире и обхватила его ногами за талию, скрестив их на его сверкающей, молочно-белой заднице, затем крепко обняла руками за широкие плечи, а рыцарь любовного образа, мелко семеня стреноженными ногами, понёс её к большому круглому столу и, сдернув с него скатерть вместе с посудой, усадил на него, после чего принялся медленно и целенаправленно доводить девушку до исступления своими руками, губами и языком.

Хотя Кирилл и был несколько стеснен в движениях, это нисколько не помешало ему заниматься любовью в свете Серебряной Вуали, загоревшейся над Дарктауном, залитом к тому же ярким светом электрических прожекторов и фонарей. В отличие от Барилона, в этом городе никто не летал по небу кроме птиц и чёрных летунов, а потому им некому было помешать наслаждаться друг другом, что они и делали долго и изощренно, так, словно им никуда не нужно было никуда торопиться. Корбелла, перемены в теле которой уже стали необратимыми, вдруг, обрела невероятную чувствительность и, окончательно потеряв свою прежнюю застенчивость и стыдливость, которую она обычно проявляла с любовниками, с огромной радостью всецело отдалась во власть чувств и причудливых фантазий своего самого лучшего и желанного любовника.

Глава шестая

Около десяти часов вечера Кирилл и Корбелла ехали в небольшом, открытом электроджипе по широкому проспекту к центру города. Кир был одет в свой бойцовский наряд и сидел за рулём, а золотую леди было не узнать. В первую очередь она уже не выглядела золотой девушкой и всё благодаря своему докучливому любовнику. Её роскошные волосы он гладко зачесал, подвязал и укрыл тонкой сеточкой, после чего надел ей на голову пышный кучерявый парик, а золотистый янтарь глаз спрятал под мягкими контактными линзами, сделавшими их жгуче-карими. Неоновые антенны своей золотой любовницы он скрыл под алыми гудировыми колпачками, а лицо, шею, верхнюю часть груди и руки покрыл гримом смугло-телесного цвета. После того, как ослепительная леди надела на себя обычный наряд трудовички, позаимствованный у Дисны, даже на расстоянии в полметра в ней невозможно было узнать золотую девушку. Первоначально ради маскировки леди Корбелла хотела выехать из своего замка закутавшись в тёмный плащ из плотной такни и набросив на голову накидку.