Глен Кук - Теневая Линия. Ловцы звёзд. Звёздный Рубеж

Мойше помедлил в тени. Он смотрел на статую и видимые над деревьями верхушки танцующих струй.

— Ярл на связи, — доложил связист.

— Ярл? Где ты? — Мойше взялся за передатчик. — За нами погоня.

— Буду через пять минут, Мойше. Помимо голоса Киндервоорта, до Мойше доносились еще какие-то странные звуки.

— Что там происходит, Ярл?

— Пикет. Неприятности с местными. Мы их успокаиваем.

— Не возитесь долго. Мы оторвались от них всего лишь на пару минут.

Николае прижал передатчик к уху и покачал головой.

— Майк в трех кварталах отсюда. Он говорит, что они отходят. Может быть, они нас слышат.

— Ярл, кажется, пока у нас порядок. Возможно, они сматываются. Мы будем ждать на северной стороне. Есть вести от Мауса?

— Пока нет, Мойше. Отбой.

— Отбой.

Бен-Раби отключил передатчик и оглядел парк через инфракрасные очки. Он выглядел совершенно мирным. Мойше двинулся к Бабнику.

Вспышка.

— Черт! Неужели опять? Второй раз со сковородки в огонь? А может быть, и нет. Стреляли не сюда. Еще три выстрела. Там идет драка. Маус? Перестрелка казалась небольшой, дуэлянтов было всего двое, они меняли позицию от выстрела к выстрелу. Один из них вооружен только парализатором.

— Ник, оставайся здесь. Я проверю. Мойше рысцой побежал к Бабнику. Действие, казалось, развертывается между фонтанами позади памятника. Бен-Раби выглянул из-за деревьев. Он попытался разглядеть дуэлянтов, но те прекратили стрелять. Все кончено? Он скользнул к статуе. Бабник мог послужить отличным высоким наблюдательным пунктом.

Снова стрельба. Парализатор, кажется, среди дальних деревьев. Лазер — между фонтанов. Обладатель лазера, освещаемый светом фонтанов, двигался очень осторожно.

Мойше взобрался на пьедестал Бабника, возвышавшийся метра на три от земли, и устроился между сапог старого бандита. Пьедестал действительно оказался отличным наблюдательным пунктом, но с него чертовски трудно будет быстро спрыгнуть. Мойше наклонился вперед, пытаясь разглядеть дуэлянтов.

Хотя дальний стрелок прятался в темноте, Мойше обнаружил его первым. Ближний оставался скрыт воздушным жемчугом струй и разноцветным, переменчивым освещением фонтанов. Шелест падающей воды завораживал.

Луч лазера полоснул по сосне. Мягкий ветерок донес пряный дымок горящей хвои. Дальний дуэлянт ответил одиночным выстрелом. На мгновение стало видно его лицо.

Маус.

На этот раз никаких сомнений.

Шторм схватился за левую руку и метнулся на новую позицию. «Какого черта? — подумал бен-Раби. — Что этот идиот делает здесь с одним парализатором?»

Противник Мауса переменил позицию.

— Ха! — выдохнул бен-Раби. — Это она!

Сангарийка сделала пластическую операцию, но ее кошачьи чувственные движения не изменились. Она не могла скрыть эту смертоносную грацию хищницы.

Мойше попытался взять ее на прицел.

— Добро пожаловать, милая, — пробормотал он, ничуть не удивившись, увидев ее. Это была очередная фигура ее смертельного танца с ним и с Маусом.

Она не знает, что на сцену выходит новый танцор. Мойше усмехнулся. Вернулась часть его прежней личности. Он снова стал Гундакаром Нивеном, крепким орешком.

— Ага!

Сангарийка тоже была ранена. На левый бок была наспех наложена уже промокшая повязка. Маус был близок к цели, но убить ему не удалось. Странно. Это на него не похоже.

Это только значило, что Мария тоже не промах.

Бен-Раби тщательно прицелился и не спеша спустил курок. Женщина закричала, подпрыгнула, как кошка, которой наступили на хвост, и рухнула на цветной тротуар. Мускулы ее судорожно дернулись, потом она медленно замерла. Реакция, типичная для доброго выстрела в голову.

Мойше бросил взгляд на свой пистолет.

— Отличный выстрел, ковбой. Маус! — крикнул он, пытаясь перекрыть шум фонтанов. — Она в отключке.

— Мойше? — отозвался Маус. — Это ты?

— Да. — Голос Мауса показался ему очень слабым. — Ты сильно ранен?

— Выживу.

Шторм, спотыкаясь, вышел из укрытия и направился к статуе. Раненую руку он засунул за вырез джемпера, а парализатор нес, как револьвер. Проходя мимо Марии, он остановился.

— Мат. Наконец-то.

Взгляд его метнулся к статуе и снова опустился вниз.

— Расскажи мне, черт возьми, что же все-таки произошло, — крикнул бен-Раби. — Я чуть с жизнью не распрощался, пока гонялся за тобой.

— Она меня заманила. Показалась, выстрелила и скрылась. Я потерял голову. И угодил прямиком в ее западню. — Он взглянул наверх, и его лицо приняло странное выражение. — Но она ошиблась сильнее, правда? Позволила ненависти возобладать над рассудком. — Маус злобно усмехнулся. Его губы вытянулись в пугающее подобие вампирской ухмылки их противницы. — Знаешь, что самое смешное, Мойше? Она сотрудничала с Мак-Гроу. Страшновато, если подумать.

Маус замолчал. Он долго смотрел на женщину, будто жалел, что их кровной вражде пришел конец.

Бен-Раби не хотелось этого делать, но жизнь доказала необходимость следующего шага. Дважды ей давали шанс. Дважды она возвращалась для новой попытки. Если Маус ее не прикончит, то эта ведьма снова повиснет у них на хвосте — сплошь когти и клыки.

Она одной породы с Маусом, подумалось Мойше. Их обоих может остановить только смерть.

— Мы должны быть реалистами, Томас… Мойше, — пробормотал про себя бен-Раби. — Чему быть, того не миновать.

Он ждал. Маус оставался неподвижным. Время тянулось.

По прилегающей к парку улице загрохотали бронетранспортеры. Мойше оглянулся, ожидая увидеть Киндервоорта.

Нет. Космическая пехота. Но и это неплохо.

Отвернулся к Маусу. Почему он медлит? Потому, что у него нет смертельного оружия? Мог взять ее лазер. Или просто руками.

И тут Мойше понял. Маус думал о своем Святом Граале, Ненависти, которая так долго им руководила. Он еще не знал о гибели Метрополии, но убийство Марии было бы символом того процесса, который он начал. Символом того, что цель всей его жизни достигнута. Юпп должен был стать его оружием… а Мария могла быть последним из его давних врагов.

В конце пути всегда ждет разочарование, мелькнуло в голове у Мойше.

Бедняга Маус. Глубоко внутри своего существа он сознавал, что со смертью Марии ему не останется, кого ненавидеть. Грааль, сверкавший издали, оказался очередной пустой кружкой.

— Куда мы отсюда, Томми? — тихо спросил Маус.

В тени между сапог Бабника бен-Раби/Мак-Кленнон мог только покачать головой. Он не знал.

Сознание Мойше/Томаса обратилось в ад. Внешнее давление спало. Не осталось ничего, что могло бы держать распад под контролем. Он был то одним, то другим, попеременно. Элис ползла по его мозгу, как паук по гниющей плоти. Что-то у него внутри кричало «Хочу» и не давало ему знать, чего хочет. Его охватывали внезапные порывы чувств. Ярость. Ненависть. Любовь. Печаль. Радость. Отчаяние. Секунда на каждое чувство — хлоп! Как удар кулака, и тут же проходит, будто внутри взломали склад эмоций и сбросили с полок в беспорядке.