Люба Штаний - Отпуск на 14 дней

Нагив замолчал, разглядывая меня так, будто впервые видел, как самое ценное сокровище, как что-

то, ради чего только и стоит жить. А я абсолютно растерялась. Вот так просто растерялась и не могла

поверить в сказанное. Слишком всё... нереально как-то оказалось, слишком далеко и непонятно. Но

проклятье же любит меня? Ну так пусть верит сам в этот бред, если хочет. Мне-то что?

Второе - "что мы тут делаем". - Хмыкнув, наконец продолжил единственный. - Женимся, родная.

Прямо здесь и сейчас.

- Подожди. - Я даже попятилась. - Как это "женимся"? А ты меня спросил?

- А что, ты против? - Приподнял он бровь. - Кажется, кто-то говорил, что любит?

- Ну, знаешь ли, это ещё не повод! И потом, я грязная, уставшая и потом, на пышном торжестве я не

настаиваю, но хоть Томку-то можно было пригласить?! А ещё Валена с волчонком...

- Сердце моё, ты их СЮДА пригласить хочешь?

- Нет, но...

- Знаешь что, любимая, мы женимся здесь и сейчас. - Тихо, но уверенно заявил он, глянув

исподлобья. - Вот сейчас поженимся по традиции Рода, и на церемонию в храме приглашай кого

хочешь. Платья, драгоценности и, вообще, всё, что пожелаешь, я тебе обеспечу.

- А я пока согласия за тебя замуж выходить пока не давала. - Чисто из вредности, буркнула я. - Хоть

для проформы мог бы спросить.

В следующее мгновение я оказалась лежащей навзничь на твёрдом, припорошенном серебристым

песочком полу, плотно прижатая к нему мускулистым сильным телом.

- Любимая моя, единственная... - Целуя в шею, он одной рукой бережно, но непоколебимо

удерживал мои запястья, а другой медленно гладил щёку, горло, грудь, живот. . Моя куртка каким-то

загадочным образом оказалась расстёгнута, как и рубашка и нежная ладонь скользила уже по

обнажённой коже. Слабой попытки освободиться он даже не заметил, кажется, только сдавленно

застонал. - Сердце моё.... Данари моя, я с ума схожу, когда думаю, что ты можешь просто уйти. Когда

улыбаешься не мне и кто-то, не я тебя обнимает. - Ты моя, Лена.

У меня не-то что дыхание, сердце останавливалось, когда его губы жарко шептали всё это,

практически не прерывая непередаваемо волнующих поцелуев. Вырваться пыталась, но если

откровенно, больше для того, чтобы поучаствовать в процессе. Проклятье моё...

- Родная, ты - моё сердце, моя душа... - Только что шептал, вырывая из груди невольные стоны, и

вдруг, одним единственным стремительным движением, переместился и навис надо мной, пристально

и жадно вглядываясь в глаза. - Ты станешь ещё и моей женой, данари?

- Да... - Выдохнула едва слышно, плавясь под его взглядом, потемневшим от страсти. И рада бы

повредничать, но ответилось как-то само собой, почти без моего участия. И ведь знал, что не

удержусь. Зараза моя синегазая...

-Третье - Только минуты через три оторвавшись от моих губ, хрипло произнёс Нагив, явно едва

сдерживая хриплые стоны. А что? Я под куртку тоже могу ладошки запустить. И не только под куртку...

- "Чем это нам грозит". Если ты всё же дашь мне руки, зачерпнём воды из Чаши и окажемся дома, где

я обеспечу тебе и сон и еду и, если пожелаешь, ещё кое-что, для увеличения вероятности получения

потомства.

- Заманчиво... - Протянула я, кончиками пальцев продолжая сосредоточенно исследовать ложбинку

вдоль позвоночника. - Только что мы там зачерпывать будем, если воды нет. Дно, в лучшем случае,

влажное.

С глухим рычанием, Нагив взвился на ноги, попутно поднимая и меня.

- Не имеет значения. - Судорожно сглотнув, когда я воспользовавшись преимуществом нового

положения, скользнула губами и кончиком языка по солоноватой коже его горла. - Лена, такими

темпами мы до спальни не дойдём! - Почти мученический стон, и тон без тени сожалений. - Я только

за, но ты же вроде есть хотела?

- Я и сейчас хочу. - Не прекращая невыносимо приятного занятия, отозвалась тихо. - И не только

есть... - Дождавшись нового стона, уже громкого, отстранилась и выкрутилась из объятий, встав на

землю уже на свои, хоть и слегка подгибающиеся ноги. - Ещё бы помыться, попить и поспать. Так что

там с водой в Чаше?

- Лена, ты... Ты... - Даймон от такой наглости секунд на десять просто дар речи потерял. - Вот только

дай до спальни добраться! Я тебе обеспечу и поесть и помыться и попить. Только насчёт "поспать" не

гарантирую, любимая.

И цапнув за руку подвёл к Чаше.

- Воды будет ровно столько, сколько срока отведено нашему счастью. Полные ладони означают, что

никогда, ни разу за всю совместную жизнь ни один не пожалеет о принятом решении, но это, если

верить семейным архивам, большая редкость. - Мы опустились по обе стороны Чаши, друг напротив

друга. - Моим родителям повезло. Сложи ладони чашечкой.

Я молча сделала, что велено и протянула руки к нему. Нагив принял их так, что его ладони обняли

мои.

- Люблю тебя. - Прошептал, глядя в глаза и улыбнулся.

И мы медленно опустили чашу из четырёх ладоней вниз. Воды в блюде как не было, так и не

появилось, но стоило коснуться дна, холодная влага коснулась кожи, и крохотный мерцающий

голубыми искрами ключ забил прямо в руках. Свежий ветер взметнул волосы, обдал лицо терпким

невыразимо пьянящим ароматом, а холодная, ледяная практически вода медленно заполнила ладони

и полилась через край. Когда мелодичный звук заполнил пещеру, мир дрогнул на мгновение, и мы

оказались стоящими на той самой тропке, с которой шагнули в арку. Счастливые, изумлённые и

мокрые по локоть.

И вот с какого перепугу, Нагив вдруг скинул куртку и принялся закатывать, практически разрывая

рукав рубашки? И застыл, взирая на широкий плоский браслет на предплечье... Красивый кстати,

тонкая синяя вязь на матово-чёрном фоне.

- Слушай, проклятье ты моё драгоценное, я конечно тебя люблю и хочу, и... Кажется, мы только что

поженились. Но тебе не кажется, что раздеваться рановато? Холодно, мокро, а тут осень вроде бы...

- Лена! Леночка! Данари! - Наважденье неожиданно подхватил, подбросил, поймал и закружил на

вытянутых руках, издав жуткий торжествующий вопль.

Завизжала я исключительно от неожиданности, потому что сомнений в собственной безопасности

не было. Даймон скорее ногу себе отгрызёт, чем уронит. А вот сомнения в его крепком душевном

здоровье появились.

- Синий? - Раздался совсем близко весёлый женский голос. - Доброй ночи, кстати.

- Здравствуйте! - Пискнула я, лишь краем глаза заметив матушку наважденья, стоящую между

стволов. И снова завизжала, поскольку Нагив и не думал прекращать безобразие. Вместо этого он