Андрэ Нортон - Зеркало Мерлина

— Великие равнины и лес… — Рей замолчал, вспомнив лес. — Деревья…

— Деревья? — переспросил Че, и Рей понял, что, видимо, сказал это вслух.

— Такие деревья, каких в мое время нет, — объяснил он. — По крайней мере, в этой части страны. Эта местность, я думаю, неблагоприятна людям. — Он понял, что разгадал какую-то часть тайны. Эта правда — лес не приветствует человека, противится ему, старается изгнать чужого.

— Однако это твоя страна, — сказала леди Эйе.

— Она станет ею. Теперь же она не для человека. Наверное, чтобы взять ее себе, человек должен будет сражаться с ней.

— Когда-нибудь — да, — уверенно сказала она.

Вошла Лисса, горничная леди Эйе.

— Посланец из цитадели. Солнцерожденные лорды должны явиться немедленно.

— Идите с миром, — леди Эйе протянула обоим руки. — Хотя я думаю, что у нас осталось очень мало мира, а это самое драгоценное из всего, что мы имеем.

Носилок на этот раз не было, только взвод охраны. В тишине боковых улиц звон мечей о доспехи казался слишком громким, но шум главной дороги его заглушил.

Ре Му сидел на троне в зале для официальных приемов, но из придворных сегодня здесь были только два Наакаля и отряд воинов. Эскорт Рея и Че отсалютовал обнаженными мечами, и звон металла заставил стоявшего перед троном человека бросить на пришедших злобный взгляд.

— Скамью для Солнцерожденных, — повелел Ре Му.

Два воина принесли узкое сидение для двоих. Правитель опять повернулся к стоящему перед ним человеку.

— В твоем разрешении говорится, что ты плывешь с зерном на западные окраины Майякса.

— Так, Великий.

Рей удивленно вгляделся в человека. Это был изменник из Уйгура, Рей мог бы поклясться в этом.

— Твой родной порт — Чен-Чель?

— Так, Великий.

Он был моложе, чем предполагал Рей. И в нем была какая-то уверенность — то ли обычное для человека, привыкшего к встрече с опасностями, умение держать себя в руках, то ли безрассудная решимость бросать вызов врагам, даже рискуя жизнью.

— Сколько лет ты плавал во флоте?

— Пять, как обычно, Великий. Я не Солнцерожденный, чтобы гулять по палубам только три…

Нет, не прикрытие, решил Рей. Этот человек знает, что ему конец, но умрет, сражаясь. Сейчас он бросил открытый вызов.

— Ты слышал о некоем Сидике?

— Ну. Он был офицером флота, осужден за кражу общественных доходов.

— Приговорен к пяти годам. Однако он теперь ходит здесь по улицам. Ты видел его?

— Зачем загадки, Великий? — Один из стражей шевельнулся, как бы намереваясь умерить нахальство пленника, но легкий жест Правителя удержал его на месте. Глаза Ре Му блеснули, хотя лицо его оставалось спокойным.

— Никаких загадок. Ты был опознан как Сидик, и опознала тебя Солнцерожденная леди Эйе. Она хорошо запомнила тебя по твоим прежним делам.

— Она права. Кто я такой, чтобы спорить с Солнцерожденной? Согласно закону продай меня теперь на открытом рынке.

Рей удивился: почему человек из Уйгура ведет себя так дерзко? Может, он думает, что его обвиняют только в том, что он хотел избежать наказания, и не подозревает, что о нем знают больше? Но разве стал бы Ре Му сам судить какой-то мелкий обман? Неужели Сидик не подозревает, почему его привели сюда?

— Лорд Рей!

Американец вздрогнул и тут же по жесту правителя встал.

— Ты слышал когда-нибудь голос этого человека?

— Да, Великий. Это тот самый, о котором я говорил.

— Поклянешься в этом?

— Да, Великий.

Ре Му жестом велел Рею сесть. Если Сидик и заподозрил самое худшее, он был достаточно тверд, чтобы не показать этого.

— Предатель!

Сила этого слова пробила, наконец, показную невозмутимость Сиди ка. Он побледнел, и этого не мог скрыть даже темный морской загар.

— Твой соучастник выдал все ваши планы. И теперь он получает достойную награду от тех служителей Пламени, которых он пытался замарать одним своим присутствием в храме. Мы знаем, зачем ты явился сюда. Ну, жалкий дурак, пришел тебе Баал на помощь? Поднимут хоть один меч в твою защиту его обманутые последователи? Говори свободно, и, может быть, сострадание умерить правосудие…

Может, минутой ранее Сидик и был поколеблен, но сейчас он снова закрылся щитом самоуверенности, а может, истоком его бесстрашия была безнадежность поражения, в которую он попал.

— Если я должен умереть, я умру. Но от меня мало что узнают…

— Да? — Ре Му чуть заметно улыбнулся.

Рей вздрогнул от этой улыбки. Не хотел бы он, чтобы ему так улыбались…

— Ты пойдешь с Наакалями.

По лицу человека из Уйгура прошла тень, но тут же исчезла.

— Ладно, я пойду с Наакалями, но пока могу, придержу язык.

— Ты — зло и добровольный слуга зла. И мужество твое только для зла. И это сейчас, когда есть люди, страдающие ради блага многих. Солнце Му решает, — голос Ре Му принял церемониальный тон, — да будет так!

Сидика повели. Проходя мимо Рея, человек из Уйгура пристально взглянул на него.

— Придет день — ты вспомнишь меня, Солнцерожденный, — он произнес этот титул с презрением. — Баал знает тех, кто помог умереть его верному слуге. И его храм увидит тебя. Я знаю это, потому что у нас иногда бывает истинное зрение перед смертью! И он скрипуче засмеялся, когда солдаты потащили его.

Че вскочил, глядя ему вслед.

— Он видел… Он видел тебя в Красном Храме. Человек перед лицом смерти иногда говорит правду о будущем. Но, может, ты войдешь туда воином-завоевателем, а не пленником!

— Мы были слишком благодушны многие годы, — прервал его голос Ре Му. — Еще один день — и эти изменники были бы вне нашей досягаемости. Возможно, мы сумеем узнать побольше от Сидика, потому что ученик был робок и лишь недавно завербован ими.

Он, казалось, погрузился в свои мысли и забыл об окружающих. Рей надеялся, что его отпустят, поскольку он сыграл свою роль, но этого не произошло. Текли долгие минуты, в зале стояла тишина, нарушаемая лишь слабым звяканьем оружия, когда какой-нибудь воин менял позу. Чего они ждут? Рей завозился на скамье. Он хотел привлечь внимание и, может быть, таким образом покончить, наконец, с этим бесцельным ожиданием. Ему казалось, что даже в этом белостенном зале есть тени, что они, сгущаясь, ползут к трону, как будто ночь наступала не так, как обычно, а в этот раз неся с собой тайную угрозу. Занавес на двери раздвинулся: вошел стражник, отсалютовал Правителю и протянул ему исписанную табличку. Ре Му пробел и поднял глаза.

— Сиди к лично неизвестен тем, кому он служит. И вечером, перед тем, как он был взят, ему запретили рисковать общением с ними. Лорд Рей, что он сказал тебе, когда его уводили?