Антон Белозеров - Последнее воплощение

Найя повторила чуть громче и тверже:

 — Прочь! Назад!

Волки не послушались. Они уже приблизились на расстояние броска и не собирались упускать такой лакомый завтрак.

Но и Найя больше не желала безропотно подставлять свою шею. Она сжала в руке острый обломок камня…

По лесу прокатился сухой треск, заметавшись эхом между стволами деревьев. Девушка с удивлением разжала кулак. Из него высыпался мелкий песок.

— Плохой камень… — прошептала Найя, еще не осознавая того, что произошло.

Но волки своим звериным чутьем поняли то, что пока было скрыто от сознания девушки. Пятеро из них попятились назад, и только трое — старый вожак и два матерых самца — остались на месте, хотя и у них шерсть на загривках встала дыбом.

Не обращая на волков внимания, Найя нагнулась и подняла еще один камень — побольше и потяжелее. Она сделала выбор, даже не осознав того, что такую глыбу не смог бы поднять даже сильный здоровый мужчина. Этот огромный камень Найя не могла сжать в кулаке, поэтому обеими руками она кинула его в волков. Лишь каким-то чудом животные смогли увернуться от тяжелого метательного снаряда. Камень попал в ствол могучей сосны и разлетелся на сотню обломков. Дерево треснуло, пошатнулось и, ломая ветви соседних деревьев, тяжело рухнуло на землю.

Не желая больше испытывать судьбу, стая в ужасе пустилась в бегство, оглашая лес жалобным повизгиванием.

С некоторой долей удивления Найя смотрела им вслед.

— Почему я осталась жива? — задала она свой привычный вопрос, оглядываясь вокруг.

Но рядом не было ни одного живого существа.

Одна часть сознания девушки все еще находилась в блаженном небытие безумия, но другая уже начала реагировать на окружающий мир. С радостью ребенка, написавшего на бумаге первые слова, Найя вспоминала названия росших вокруг кустов и деревьев. Вот можжевельник, вот ель, вот сосна, вот южный тьис, неведомо как занесенный в этот заснеженный северный лес…

Внезапно Найя вздрогнула. Растения дали ответ на вопрос, на который не смогли ответить ни люди, ни животные.

Можжевельник.

Ель.

Сосна.

Тьис.

Из начальных букв сложилось слово МЕСТЬ.

И тут непроницаемо-туманная завеса спала с воспоминаний Найи. Девушка в мельчайших подробностях вспомнила всю свою жизнь — от самых первых детских впечатлений, до событий последних дней и минут.

В ее памяти всплыли и слова доброго отшельника: «Твое сердце стало алмазом — твердым и беспощадным. Я никогда не думал, что человек может носить в груди такое сердце.» Найя поняла, что перешагнула некую грань, и что назад, в прежнюю человеческую жизнь, возврата больше не будет.

Она раскинула руки, подняла лицо к солнцу и закричала:

— Кто же я теперь?!

Но на этот ее новый вопрос ответа пока не было. Ясно было только одно: как и предвидел Бургун, из кокона человеческого тела родилась бабочка. Вернее, не бабочка, а стремительная безжалостная стрекоза. Стрекоза — хищник, охотник, убийца.

Найя сбросила с плеч шкуру и поняла, что совершенно не мерзнет. Она взяла в руки два больших камня и стукнула ими друг о друга. Камни рассыпались в пыль.

Найя звонко рассмеялась:

— Гензо, любимый мой Гензо Беньтиат, скоро мы снова встретимся с тобой. И с тобой, и с другими зиганьерами.

Отзвуки этого смеха разнеслись по всей округе. Волки, поджав хвосты и поскуливая от ужаса, понеслись прочь с удвоенной скоростью.

Первым желанием Найи было немедленно отправиться назад в свой замок. Но потом, посмотрев на тело отшельника Бургуна, она изменила свое решение. Девушка выдернула длинную черную стрелу и осмотрела ее острый наконечник. Дочь барона разбиралась в оружии и умела отличать охотничьи стрелы от боевых. Эта была предназначена исключительно для войны и для убийства.

Найя начала сооружать курган над телом приютившего ее старика. Для этого она просто выламывала из скалы огромные глыбы и наваливала их сверху друг на друга. Не прошло и пятнадцати минут, как высота сооружения достигла двух человеческих ростов.

Пока Найя работала, в ее голове постепенно складывался план дальнейших действий.

— Гензо Беньтиат, теперь мне недостаточно просто убить тебя, — рассуждала она вслух, отламывая каменный столб. — Сперва я заставлю тебя страдать так сильно, как только позволит мне моя изобретательность. Единственное, чего я боюсь — как бы король Лайлот не опередил меня и не собрал войско. Впрочем, вряд ли до окончания сезона штормов он рискнет двинуться на войну с зиганьерами. Значит, у меня в запасе есть несколько месяцев. К этому времени любой зиганьер должен дрожать от ужаса, услышав мое имя.

Закончив сооружение кургана над телом Бургуна, Найя продолжила свой путь, ориентируясь по его следам, хорошо различимым в глубоком снегу.

Солнце еще не достигло зенита, когда следы привели ее к человеческому поселению. Между деревьями Найя издалека заметила несколько убогих утонувших в сугробах домишек, похожих на жилище Бургуна.

Впереди залаяли собаки. Найя прибавила шаг, опасаясь, что люди разбегутся и спрячутся в лесу. Но она ошиблась. У крайнего дома она увидела семерых одетых в меховые одежды мужчин с луками в руках.

— Зиганьеры? — Найя улыбнулась в предвкушении предстоящего развлечения…

…И вновь оказалась не права. Подойдя поближе, своим острым зрением она разглядела светлую кожу и голубые глаза местных жителей.

Вооруженные мужчины, выскочившие на собачий лай и приготовившиеся дать отпор врагам, были ошеломлены, увидев вышедшую из леса юную девушку в одной рубахе и с длинной черной стрелой в руках. Они озирались вокруг, словно боялись, что эта очередная коварная уловка зиганьеров. Ведь по черным волосам и высокому росту они отнесли Найю именно к этому племени.

— Эй, зиганьерка! — крикнул один из мужчин. — Стой на месте!

— Я не зиганьерка. — ответила Найя, не останавливаясь.

— Ну да, как же! — насмешливо отозвался мужчина. — А кто же ты?

— Раньше я была дочерью морского народа, а теперь вообще не могу отнести себя к человеческому роду, — честно ответила Найя.

Воинов смутили эти слова. Найю и лесных жителей разделяли всего двадцать шагов. Чтобы скрыть нарастающий страх, кто-то поднял лук и с истеричными нотками в голосе выкрикнул:

— Тебе же сказали — стой на месте!

То ли его пальцы онемели от холода, то ли рука дрогнула, но стрела сорвалась с тетивы и понеслась в грудь Найи. Девушка небрежно поймала ее на лету. Она сравнила эту стрелу с той, которая убила старого отшельника. Стрелы были совершенно разные. Найя небрежно отбросила пойманную стрелу в сторону. Стрела до половины древка вошла в толстый ствол дерева.