Тим Пауэрс - Врата Анубиса

Уилбур остановился и перевел дыхание – он очень нервничал. Ричард воспользовался паузой и засунул руку под рубашку. Он нащупал голову маленькой деревянной обезьянки и заткнул ей пальцами уши. Ричард полагал, что подобные жуткие рассказы вовсе не для ее ушей – пусть лучше не слушает, это может ее расстроить.

– Ну вот, – продолжал Уилбур, – так мы и оставались еще несколько минут в полной неподвижности. Старик уставился на поле и стоял столбом, уж не знаю, что такого интересного он там углядел – никого и ничего там не было, поле как поле. А я боялся шелохнуться – вдруг он услышит шорох, обернется и увидит меня. Не думаю, чтобы он обрадовался тому, что я за ним подсматривал. И вдруг я услышал громкий звук, похожий на взрыв, и сильный порыв ветра закачал верхушки деревьев. Я выглянул из-за дерева как раз вовремя – посреди, поля стоял большой-большой черный шатер.

Уилбуру опять стало страшно, и он стиснул плечо Окаянного Ричарда в этом месте своего повествования, как бы прося поддержки.

– Ведь черного шатра не было на поле! Ты понял, он появился прямо на моих глазах! Я сразу же стал бормотать охраняющие заклинания и чертить в воздухе знаки, отгоняющие наваждения, но шатер никуда не делся. Тут уж каждый бы понял, что это работа Бенга. А затем я увидел, как из-под шатра выбрались двое не по-нашему одетых людей. Эти чели оттащили шатер в сторону. И что ты думаешь? Внутри оказались две кареты! И фонари зажжены, и все прочее! И люди в каретах, запряженные лошади перебирали копытами – вот-вот сорвутся с места. И один из бенго чели говорит, так громко, что мне все прекрасно слышно: «Вот так прыжок! Все в порядке? Как там лошади?» А другой зашикал на него, замахал руками – наверное, не хотел, чтобы их кто-нибудь услышал. А потом двое чели сложили шатер и закопали его в землю. А две кареты тронулись с места и направились к дороге, как настоящие! И тут-то наш старик сорвался с места и помчался в табор. Я припустился бегом за ним, стараясь держаться незаметно. А в таборе он посадил нас в фургон и приказал следовать за каретами.

Теперь Уилбур сказал все, что хотел. Он прислонился к стенке фургона и, если судить по его громкому, размеренному дыханию, намеревался немного вздремнуть. Окаянный Ричард мог только позавидовать его способности просто перестать думать о столь волнующих событиях. Старый цыган поерзал на жестком сиденье кучера, устраиваясь поудобнее, и стал следить за черным ходом в «Корону и якорь». Достаточно было одного только пребывания в городе для того, чтобы вывести его из равновесия, – все эти джорджо глазеют на тебя, и полисмены только и ждут, чтобы упрятать тебя в каталажку, они всегда норовят схватить кого-нибудь из людей Ромени. Но сейчас, когда еще в придачу и колдовство затевается… Это уж слишком. Слишком опасно.

У Ричарда была способность, обычно не свойственная цыганам, – он мог сравнивать ситуации из прошлого с сегодняшним положением вещей и делать выводы. Ему не с кем было поделиться своими размышлениями, и он часто предавался в одиночестве сожалениям о внезапном исчезновении старого Аменофиса Фике – тогда, восемь лет назад. Ведь он помнил, что воровство приносило весьма хороший доход во времена Фике, а вот жизнь тогда была гораздо спокойнее. Ричард опять запустил руку под рубашку и приласкал деревянную обезьянку, тихонько погладив ее голову большим пальцем.

Задняя дверь таверны распахнулась, и появился Ромени. Он перекинул через плечо безвольно обмякшее тело своей добычи и двигался по направлению к фургону, нелепо подскакивая.

– Эй, Уилбур, проснись, – испуганно зашипел Ричард. Ему удалось разбудить Уилбура за мгновение до того, как Ромени появился у входа в фургон.

– Помоги мне запихнуть этого парня внутрь, Уилбур, – тихо сказал Ромени.

– Аво, руа, – отозвался Уилбур, мгновенно придя в состояние полной боевой готовности.

– Да поосторожнее, ты, идиот! Не стукни его головой обо что-нибудь ненароком. Мне вскоре понадобится ее содержимое в полной сохранности. Так, хорошо. Подложи под него попоны. Так, осторожно, болван. Вроде все в порядке. Свяжите-ка его покрепче и не забудьте всунуть кляп.

Старик закрыл откинутое полотнище на задней стенке фургона и зашнуровал парусину. Затем он удивительно проворно запрыгал вокруг фургона, подскакивая и раскачиваясь на своих пружинах, приделанных к подошвам башмаков, и уселся на козлы рядом с Ричардом.

– Ну, теперь они вряд ли отсюда уедут. Я изловил одного, но давайте все-таки последим за остальными.

– Аво, руа, – поспешил согласиться Ричард. Он зацокал на лошадей, и фургон сорвался с места и ринулся вперед во весь опор. Шаткое сооружение раскачивалось и скрипело, железные обручи ходили ходуном, парусина хлопала на ветру, фургон, казалось, вот-вот развалится.

Они проехали два квартала и повернули к Стрэнду. Здесь фургон остановился у края тротуара.

Ожидание длилось уже около получаса. Место для стоянки похитители выбрали не самое удачное. Время от времени их беспокоили любопытствующие прохожие, которые подходили к фургону, привлеченные причудливо украшенной надписью «СТРАНСТВУЮЩАЯ ЕГИПЕТСКАЯ ЯРМАРКА ДОКТОРА РОМЕНИ». Буквы, когда-то написанные яркой краской на парусине боковой стенки фургона, теперь с трудом поддавались прочтению.

Но вот ожидание подошло к концу – Ромени насторожился и хищно прищурился.

– Ричард! Вон там, видишь – едут! Быстрее за ними! Ричард суетливо подхватил поводья, фургон качнулся и нехотя стронулся с места. Им не повезло – в этот час улицу загромождали повозки и экипажи. Кареты быстро удалялись от преследователей, и старому цыгану понадобился весь его опыт, для того чтобы держать добычу в пределах видимости. Он встал на подножку и управлял фургоном, подхлестывая лошадей и пытаясь лавировать в потоке транспорта. Вслед им неслась отборная ругань вперемешку с испуганными возгласами – видимо, не все возницы одобряли такую манеру езды по переполненной улице.

Похитители резко свернули на Сент-Мартин-лейн. Фургон на повороте угрожающе накренился вправо, и в этот момент Ромени вытащил из кармана часы и стал пристально следить за движением стрелок.

– Они все-таки намерены попасть туда до того, как врата закроются, – еле слышно пробормотал Ромени.

Три экипажа – два вместе и один повис на хвосте – повторяли в обратном направлении путь к «Короне и якорю». После поворота на Оксфорд-стрит Ричард понял, что во второй карете заметили погоню и прибавили скорость. Гайд-парк остался слева, и теперь вокруг тянулись темнеющие поля окраин. В этот момент из второй кареты послышался хлопок, они увидели вспышку, и пистолетная пуля попала прямо в железный обруч фургона над головой Ричарда.