Сергей Ким - Без объявления войны

С этими слова бургомистр протянул тубус Морозову.

Генерал откинул крышку, достал свиток и погрузился в чтение. Минуту спустя Аристарх поднял глаза и удивлённо произнёс:

— Вы точно знали, что я соглашусь?

— Иначе, мы бы и не ехали, — ответил ему Осип.

* * *

Павел вместе с остальными зэгами в недоумении топтался па площадке перед домиком Хозяина. Даже общими усилиями не удалось найти внятную причину, какого демона их всех сорвали с работы средь бела дня. Перерыв уже был, эксцессов не происходило, а по графику — ещё четыре часа работы.

Тем ни менее их всех согнали сюда, и вот уже добрую четверть часа двенадцать сотен зэгов (заключённых-горняков) стояли и ждали невесть чего.

Поморщившись, Павел оттянул натирающий шею металлический ошейник.

Нет, всё-таки маги — порядочные уроды, это надо же было придумать такое западло! Вот ещё полвека назад из тюрем бежать было сложно, но можно. А теперь, с введением в обиход смерть-ошейников — просто невозможно. И это при минимуме охраны, отсутствие стен… А зачем? Ведь есть же "замечательные" артефакты, которые при пересечении границы лагеря просто отрывают голову человека водяным клинком или чем-то подобным.

Вот так-то — дёшево и сердито.

Конечно, оставалась ещё возможность перебить охрану и попытаться отключить внешний охранный контур с пульта управления, но для этого требовался или маг высокого уровня, или знание кодов блокировки…

В любом случае побег оставался чем-то из разряда ненаучной фантастики.

Между тем по толпе уже начали ходить нехорошие перетолки, из разряда "этот "шмяк" — неспроста" и "выведут сейчас нас, братва, в чисто поле…". Павел, правда, был абсолютно спокоен — а чего кипешить, если им, таким ценным кадрам ничего не угрожает? Каторга — вещь для государства невероятно ценная, сколько дармового труда всего-то, что за хавчик! Кое-кого заключение так вообще особо и не напрягало. Вот, например те же орки — они у себя дома-то ели через раз и всякую дрянь, а тут хотя и еда тоже не фонтан, но зато сытная и трёхразовая.

Другой вопрос, что батрачить Павлу до конца этой грёбаной жизни было вообще-то не в кайф. Безумно хотелось вернуться в родные места, в Приозёрные степи, дочку увидеть, отца обнять или на худой конец опять оказать в армии. На войну, ларистанским демоном в пасть — сдохнуть хоть как мужик, а не загибаться на этом руднике!

Но нет же, у капитана Бондаря в графе приговор значилось — "пожизненная каторга, без права помилования".

Эта бесконечная серость, это беспросветное бытиё настолько остохренело Павлу, что он порой даже задумывался о том, чтобы сделать шаг, всего лишь один шаг…

За границу лагеря.

И получить, наконец, долгожданный покой…

Хорошо тем, кто вообще не заморачивается собственным безрадостным существованием. Как вон, например, старые знакомцы ещё со свободной жизни Павла — Дарин и Утхаг. Сейчас эти два великовозрастных обалдуя азартно резались в "камень-вилы-бумага" на щелбаны. Треск стоял такой, что казалось, будто бы молотом дробят камни, а им хоть бы хны — черепушки, что у дварфа, что у орка были будь здоров, не каждый болт пробьёт.

Между тем, по рядам зэгов прокатилось оживление. Из своей скромной юдоли соизволил выгрестись его благородие начлагеря. Причём в сопровождении весьма колоритной компании — старик, поп и генерал Морозов. Генералом его тут все называли чисто по привычке — на самом деле он был таким же осуждённым, как и они. Только на более привилегированном положении — каторга Аристарху Борисовичу была заменена на пожизненное изгнание. Но упрямый генерал каждый день приходил в лагерь из своей небольшой избушки в лесу и вкалывал как проклятый.

Павел такой поступок уважал, хотя и не мог понять до конца — ему, сыну простого крестьянина такие понятия, как офицерская и дворянская честь казались пустым звуком.

…Начлагеря тем временем начал переговариваться с сопровождающими. О чём шёл разговор, Бондарю было не слышно, но его благородие был чем-то явно недоволен. А потом так вообще махнул рукой и отошёл в сторону.

И тут, удивив всех собравшихся зэгов, вперёд выступил генерал Морозов.

— Здравствуйте бойцы! — зычно произнёс Аристарх.

Толпа, состоящая на девять десятых из бывших солдат, в ступоре рявкнула:

— Здрав желаем, ваше высокпревосходство!

Рефлексы оказались очень въедливы — обычно к зэгам обращались "граждане заключённые", но услышав знакомое приветствие, со знакомыми интонациями, бывшие солдаты ответили так, как их и учили когда-то.

Хотя применим ли термин бывшие по отношению к солдатам?..

— Многие из вас сейчас задаются вопросом, какого демона вас здесь всех собрали?

Павел, как и большинство зэгов, был готов подписать под каждым словом генерала.

— …И почему сейчас говорю я, а не его благородие лейтенант Симонов? Отвечу. Я здесь для того, чтобы сообщить вам новости чрезвычайной важности.

Толпа навострила уши.

— …Сегодня утром, без объявления войны, Империя Ниарон атаковала наши патрульные корабли. Также был совершён авианалёт на форт Южно-Монеронска. Совершенно точно известно, что готовится массированное вторжение войск ниаронцев на территорию Приморья. Удару, также, вероятно, подвергнется и наш остров. В связи с тем, что всё высшее командования островной армией оказалось полностью уничтожено, мне было предложено возглавить все войска Монерона, дабы отразить вражеский десант…

Бывшие солдаты КК безмолвно слушали генерала — что бы ни случилось со страной, в первую очередь Рарден оставался для них Родиной. Гражданская война — это дело внутреннее, а внешняя угроза всегда однозначна.

— …Солдат на острове раз в шесть меньше, чем ожидаемого десанта, и я в первую очередь вспомнил о вас, бойцы. В столице сейчас творится непонятно что, помощи с материка ждать не стоит и рассчитывать можно только на собственные силы. Монеронский край объявил о своём праве на широкую автономию в рамках империи, и в связи с этим у нас появились новые, чрезвычайные права. Мы… готовы предоставить вам сокращение сроков и помилование в обмен на ваше вступление в ряды монеронского ополчения.

— Хотя, — внезапно прорычал генерал. — Я и не должен вам ничего обещать. Наша Родина в опасности и сейчас не время отсиживаться в стороне! Да, много лет назад мы воевали против этого режима, но мы воевали за свою страну! И сейчас вновь настаёт время надеть доспехи и взять в руки мечи, чтобы защитить своё Отечество! Диктатор Ярослав оказался не деспотом и тираном, он стал хорошим правителем для страны. Я… мы все сделали ошибку, пойдя тогда против него. Но теперь у нас есть шанс расплатиться, и кровью искупить свою вину! И я спрашиваю вас — вы со мной? Как вы хотите умереть? Как цепные псы — от старости и немощи? Или как лесные волки — в бою, насмерть схватившись со своим врагом? Вы со мной? ВЫ СО МНОЙ?