Маргарет Уэйс - Драконы Погибшего Солнца

Герард фыркнул:

– Вы наслушались старых россказней. Наверняка один из этих маленьких грязных сорванцов забрался туда и не может выбраться. У меня есть ключ от решетки, но я понятия не имею, как открыть внутренние двери Усыпальницы.

Между тем звуки, доносившиеся изнутри, становились все громче. Напарник Герарда решился:

– Я схожу за начальником гарнизона. Начальство знает, что делать.

И Рэндольф пустился бегом, придерживая рукой меч.

– Отошли назад! Не толпитесь! – Приказы Герарда звучали нарочито сурово.

Затем он вынул из кармана ключ и, прижавшись спиной к решетке, чтобы иметь возможность следить за поведением толпы, стал неуклюже вставлять его в замок. Когда ему это наконец удалось, он повернул его, услышав щелчок, чуть приоткрыл дверь и боком протиснулся мимо решетки. Возбуждение толпы резко возросло, и некоторые постарались шмыгнуть вслед за ним. Герард огрел нескольких смельчаков кулаком и, действуя тупой стороной меча, заставил их вернуться обратно, после чего захлопнул за собой дверь.

Толпа людей и кендеров не отрываясь следила за ним. Мальчишки просовывали между прутьями решетки головы, те немедленно застревали, и начинался отчаянный рев. Несколько храбрецов пытались вскарабкаться по решетке, тщетно надеясь перелезть на другую сторону, другие зачем-то просовывали сквозь нее руки и ноги. Объяснить такое поведение Герард мог только неискоренимой глупостью и людей, и кендеров, в которой, впрочем, он был убежден давно.

Рыцарь проверил, надежно ли заперта решетка, и зашагал к Усыпальнице, намереваясь у ее запечатанных дверей дожидаться начальника гарнизона.

Он как раз поднимался по мраморным и обсидиановым ступеням, когда услышал приветливый голосок:

– Не беспокойся, пожалуйста, я уже выбрался.

Громкое щелкание замка, и двери склепа начали медленно отворяться.

Толпа охнула, охваченная сладким ужасом, и еще теснее приникла к решетке, стараясь не упустить ничего из предстоявшего зрелища. Возможно, зрители надеялись увидеть, как орды скелетов Ушедших Героев разрывают рыцаря на части.

И действительно, в дверях Усыпальницы возникла какая-то фигура. Пыльное, с всклокоченными волосами, одетое в какие-то лохмотья существо судорожно прижимало к телу многочисленные столь же рваные сумочки.

Это был кендер.

Толпа испустила разочарованный вздох.

Кендер щурился на солнце и мигал.

– Привет, – сказал наконец он. – Я… – Тут он чихнул. – Извините, там было страшно пыльно. С этим нужно непременно что-то делать. У вас нет случайно платка? Я, кажется, потерял свой. Он, правда, был скорее Танисов, но не думаю, что Танису он еще когда-нибудь понадобится. Он же все-таки умер. А где я?

– Под арестом, – невозмутимо ответил Герард и, взяв кендера за плечо, повел вниз.

Донельзя расстроенная тем, что не стала свидетелем кровавой битвы между рыцарем и привидениями, толпа зевак вернулась к своим прежним занятиям – гоблинболу и поглощению эля.

– Я знаю это место, – вертя по сторонам головой и поминутно спотыкаясь, продолжал болтать кендер. – Это Утеха. А мне сюда и надо было. Меня зовут Тассельхоф Непоседа, и я специально прибыл для того, чтобы выступить на похоронах Карамона Маджере, так что, если ты быстренько покажешь мне, где его таверна, я успею вовремя вернуться. А то знаешь, эта здоровенная ножища – бумс! – и прямо на меня, не могу же я такое пропустить, и потом…

Герард отомкнул дверцу решетки, они вышли, и, запирая замок, он с удовольствием отвесил кендеру подзатыльник.

– Единственное, что я тебе сейчас быстренько покажу, так это каталажку! Ты натворил достаточно, чтобы туда угодить.

Кендер, веселый и приветливый, ничуть не обиделся.

– Ужасно мило с твоей стороны, что побеспокоился обо мне. Но я не надолго. Я же сказал, что пришел выступать… – Он на мгновение замолчал. – Я разве не говорил, что меня зовут Тассельхоф Непоседа?

Герард и бровью не повел. Он стоял, крепко держа кендера и ожидая, что кто-нибудь из толпы подбежит, чтобы забрать у него этого проныру.

– Тот самый Тассельхоф, – уточнил кендер.

Герард оглядел толпу и зычно крикнул:

– Поднимите руки те, кого зовут Тассельхоф Непоседа.

Немедленно тридцать семь рук взметнулись в воздух, и рявкнули две собаки.

– Ой, батюшки! – охнул кендер, слегка ошарашенный.

– Теперь ты понимаешь, почему я не кинулся тебе на шею? – Герард вглядывался в толпу, надеясь, что помощь уже близка.

– Интересно, а поможет, если я скажу, что я настоящий Тассельхоф?.. Нет, наверное, не поможет. – Кендер вздохнул, замолчал и исключительно от скуки позволил своей руке нырнуть в карман Герарда. Но тот был готов к таким проделкам и тут же ударил его по пальцам.

Кендер потряс ладошкой и принялся оглядываться:

– А что они все тут делают? Чего они сюда собрались? Почему они не на похоронах Карамона? Это же самое важное событие, которое видела Утеха!

– Возможно, потому, что Карамон Маджере еще не успел умереть, – саркастически произнес Герард. – Где же, в конце концов, этот никчемный начальник гарнизона?

– Как не успел? – поразился кендер. – Ты уверен?

– Совершенно точно. Я с ним как раз сегодня завтракал.

– Ой, не может быть! – Кендер издал душераздирающий вопль и стукнул себя по лбу. – Опять я промахнулся! Что ж мне, в третий раз приходить? Больше, наверное, не получится. Еще эта дурацкая ножища… – И он затеребил свои кошелечки. – Лучше уж я попытаюсь еще раз. Куда же я подевал эту штуку…

Герард, крепко сжимая пыльную курточку кендера, искал глазами подмогу. Тридцать семь «Тассельхофов» подтянулись поближе, чтобы приветствовать тридцать восьмого.

– А ну, расходитесь-ка! – Герард махнул рукой, будто отгонял цыплят.

Естественно, кендеры не обратили на это никакого внимания. Хотя, неимоверно разочарованные тем, что из склепа не появилось никакого интересного зомби, они были не прочь узнать, где побывал тридцать восьмой, кого он повидал и что у него в сумочках.

– Слушай, хочешь праздничного пирога? – спросила одна малышка.

– Спасибо, хочу. Какой вкусный! Я… – Кендер внезапно что-то сообразил и широко раскрыл глаза. Он попытался заговорить, но подавился, закашлялся и замахал руками. Доброжелатели охотно застучали по его спине. Отдышавшись и откашлявшись, он торопливо спросил:

– У вас сегодня праздник?

– Праздник! Праздник! – закричали все. – Сегодня Праздник Середины Лета!

– Ура! Значит, я ничего не пропустил! – торжествующе завопил кендер. – Еще лучше получилось! Я самому Карамону произнесу свою речь! Услышал бы он что-нибудь на своих похоронах, как же! Она ему здорово понравится!