Елена Асеева - Сквозь Пекло

— Так ведь ты, отец, сам только, что об этом сказал, — недоуменно посмотрев на отца и пожав плечами, откликнулся наследник, да, допив сбитень, поднялся с сиденья.

— Ты куда? — спросил правитель.

— Пойду спать, отец, — пояснил Святозар, и, взяв у отца пустую чашу отнес и поставил на стол. — И знаешь, проверю там мою Любаву. Да, и ты, отец, тоже отправляйся отдыхать, потому как у нас с тобой завтра тяжелый день.

Правитель вслед за сыном поднялся с сиденья, и, кивнув головой, проронил:

— Ну, у тебя точно. А у меня день, как день.

— Да, как же это у тебя день, как день, — улыбаясь, заметил Святозар, и, положив правителю руку на плечо, крепко сжал его. — Ты, наверно, уже сейчас начал переживать, как же там твой наследник спустится до самого дна холодной проруби, держа на руках маленького богатыря Яронега. Да сможет ли выйти посем обратно, или все же Храбру, Дубыни и Стояну придется нырять следом и вытаскивать его из-под воды.

Глава седьмая

Утром в белую столовую трапезничать Тур, конечно, не явился, так как вернулся во дворец с гуляний лишь поздней ночью. Святозар все же убедил отца, что поговорить с Туром надо до отъезда наследника на обряд божатия.

Когда правитель и Святозар перешли в гридницу, и туда вошел приехавший, сопровождать наследника, на божатие Храбр, то послали Вячко за Туром. Через некоторое время в общий зал явился взлохмаченный Тур, с недовольным, заспанным лицом и в расстегнутом, долгополом кафтане натянутом поверх ночной рубахи.

— Застегнись, — увидев неопрятно одетого сына, протянул правитель во всем любящий аккуратность.

Тур с такими же искристыми, как и у Ярила, зелеными очами и весьма внешне похожий на правителя и старшего брата беспокойно оглядел строгие лица отца, наставника да поспешил застегнуть все застежки на кафтане, оправил волосы и только засим направился к столу. Подойдя к нему, он сел на лавку напротив отца и Храбра, рядом со Святозар и надеясь увидеть поддержку в лице брата посмотрел на него. Но наследник положив руки на стол, крутил на пальце полыхающий белым светом перстень и всем своим видом выражал такое недовольство, что Тур благоразумно присмирел и негромко вопросил:

— Отец, зачем ты меня звал?

— Поговорить Тур, поговорить, — ответил правитель. — Я вчера еще хотел переговорить, но ты до позднего вечера никак не мог пробудиться, все спал… спал да спал. Посему мы с твоим старшим братом решили все же разбудить тебя сегодня пораньше и побеседовать, и знаешь о чем?

— Нет, отец, — замотав головой, сказал Тур и отодвинулся от Святозара.

— Тогда, я поясню, сын, поясню…,- добавил правитель и наморщил лоб. — Вчера утром ко мне приходил Братиша и жаловался на тебя… Братиша рассказал мне, как ты… Я даже не знаю, какие можно в данном случае подобрать слова, чтобы объяснить, что ты творил против Братиши, и как эти действия назвать…

— Я, зато знаю, как эти действия назвать, — внезапно перебив правителя, развернувшись и гневно зыркнув на брата, громко произнес наследник. — Эти действия называются злые поступки Тур…. злые… Я тебе Тур уже говорил, говорил, как они называются… Я тебе говорил, чтобы ты не смел, слышишь не смел так поступать…

— Святозар, успокойся, — мягко заметил правитель и встревожено посмотрел на старшего сына.

— Не беспокойся, отец, я не волнуюсь, — откликнулся наследник, однако не мешкая понизил голос. — Я просто удивляюсь, слышишь Тур… удивляюсь. Как ты можешь использовать магию добра в злых поступках. Я всегда учил тебя, что наша магия добрая и светлая, а ты чего творишь? Ты зачем меня насчет шкуры обманул? А? «Брат, брат, облезлая шкура, ходить на гулянье стыдно. Ну, скажи мне заговор». — Изменив голос повторил слова Тура Святозар, а затем продолжил уже своим, — и, что же… Во, что ты превратил заговор? В злой, скверный поступок? А если бы тебя Братиша догнал и этим самым колом, отходил? Чего бы тогда было? Как бы я в глаза отцу нашему посмотрел? Что бы сказал? — Наследник, разошедшийся не на шутку, толкнул ладонью брата в плечо. Тур испуганно вскочил с лавки, и, отступив от стола, пугливо зыркнул в разгневанное лицо Святозара и опустил голову. — Чего ты молчишь, оболтус такой?

— Святозар, Святозар, погоди, — вступил в разговор Храбр, увидев, как рассержен наследник. — Погоди, и чего ты так разволновался… Оно может быть и хорошо, если бы Братиша Тура догнал и проучил его, как следует. Да по «горбу» колом Тур и получил. Может тогда он не стал больше дурить, да отца и брата так расстраивать. Верно, я говорю, Тур? Наверняка, тебе надо было по «горбу» получить?

— И не только мне одному, — тихо буркнул в ответ Тур.

— Что это ты имеешь в виду, говоря, что не только тебе одному, — все также гневно спросил Святозар. — Ты, считаешь и я должен по «горбу» вместе с тобой получить?

— Нет, нет, брат, не ты, — поспешно проронил Тур, и, подняв голову, с уважением посмотрел на брата. — Ты тут ни причем.

— Уж и то хорошо, — туго задышав молвил Святозар. — Что я ни причем, а кто же тогда причем? Ну, раз начал говорить, Тур, так теперь давай, договаривай, раз начал… Кто же там еще тогда должен получить?

Тур понуро опустив голову, молчал. Святозар какое-то время смотрел на брата, усмехнулся, и, повернувшись к отцу и наставнику, глянув в строгое лицо последнего, поспрашал:

— Это, тебя, наверно Ратиша подучил, да, Тур?

Тур еще ниже склонил голову, и все еще не отвечая, суетливо принялся оправлять на себе кафтан.

— Ну, точно, Ратиша, — добавил Святозар.

— Не может быть, — взволнованно произнес Храбр.

Наставник не менее суетливо поднялся с лавки, подошел к Туру, и, взяв того за подбородок, слегка приподнял голову, да как-то растерянно заглянув в его лицо, тихо вопросил:

— Неужели Ратиша, Тур?

— Храбр… да — к, кто ж, думал, что этот Братиша кол с забора вырвет и на меня ринется, — оправдывался Тур не сводя искристых, зеленых глаз с наставника. — Мы же с парнями думали, так пошутим и все, напугаем Братишу…

— А… а… так там не один Ратиша был? — усмехнувшись, наконец-то отозвался правитель, меж тем бросая не менее встревоженные взгляды на старшего сына.

— Отец, ну, правда, кто же знал, что Братиша с колом на меня ринется, — отступив на шаг назад, от безмолвно затихшего на месте наставника, и глянув на правителя, дополнил Тур.

— Олух, ты…,- гневно сказал Храбр, точно проснувшись, и опустив, все еще протянутую в направлении к Туру, руку вниз, порывчато сжал кулаки. — Олух ты, и эти твои други… Напугать они хотели… да кого Братишу… Братишу, который никогда и никого не боялся, ни зверя, ни человека. Ну, ничего, ничего… Уж я сегодня Ратише устрою, только приеду с божатия… Будет он у меня до весны с утра до вечера навыки ратного боя отрабатывать… да по хозяйству помогать… И не скоро ты этого оболтуса Тур увидишь, уж поверь мне… поверь. И сегодня же все Дубыни расскажу про его олухов… — Храбр стремительно развернулся и подойдя к столу сел на лавку подле правителя, гневно опустив руки на столешницу да так, что стол застонал и заскрипел.