Юлия Архарова - Дорога в ночь

— А обязательно пленника было убивать? — тихо спросил Эрих.

Я окинул воспитанника задумчивым взглядом… Мальчишка бледный, лоб покрыт испариной, зрачки расширены. У ребенка шок. Слишком много крови и смертей даже для того, кто долгое время жил в Старом городе. Но держится малец хорошо, и, кажется, моя природа его совсем не пугает.

— Обязательно, малыш. Скоро тела орков и ящеров найдут, и тогда на нас с тобой объявят охоту. Урги всегда жестоко мстят за своих соплеменников. Так что оставлять свидетеля было бы неблагоразумно. Не с собой же нам его тащить, в конце концов?

— Да, вы правы, конечно, — вздохнул Сажа. — Думаете, всё то, что он сказал, правда?

— Скорее всего. Урги плохие лжецы. Во всяком случае, те, кто принадлежат к касте воинов.

— Ясно… Джаред, а почему пленник так завелся, когда ты назвал его орком. Нет, я знаю, что урги очень не любят, когда их орками называют. Но почему?

Не думаю, что Сажу сейчас очень интересовал этот вопрос. Скорее, он хотел отвлечься, перестать думать о бойне, которую я тут учинил.

— Это старая история. Очень старая, — я посмотрел на солнце, не было у меня сейчас времени Саже байки травить. — Я расскажу тебе её. Позже. У нас сейчас работы много, а времени совсем нет.

Первым делом я усадил Сажу на крыше казармы тэлиаков, откуда прекрасно просматривалась не только деревня, но и подступы к ней. Оставил воспитаннику три заряженных арбалета, найденных здесь же (Эрих стреляет вполне сносно, но самому ему натянуть тетиву арбалета, предназначенного для дэйш'ли, силенок не хватит). И наказал бдеть, если что — свистеть, ну если совсем припечет — стрелять.

Затем я во всё той же казарме разжился чистой одеждой. Из старой оставил только плащ. Ничего, кровь потом отстираю, прорехи зашью, не впервой. Мой плащ относился к разряду вещей незаменимых: удобный покрой, глубокий капюшон, ткань прочная и, главное, уменьшающая негативное воздействие на организм вэра солнечных лучей.

Во дворе наскоро ополоснулся, смыл свою и чужую кровь, вылив на себя пару ведер с ледяной колодезной водой. И отправился на охоту за добром…

На то, чтобы разжиться всеми необходимыми вещами, мне понадобилось около часа. Из найденного меня больше всего радовала подробная карта местности, где были помечены не только рабочие поселки дэйш'ли, но и даже некоторые отдельно стоящие постройки. У орка-стрелка я реквизировал игломет и несколько барабанов с иглами. Второй игломет мне ни к чему, но это оружие всегда можно выгодно продать, а снаряды и самому пригодятся. Также я раздобыл кое-какие припасы, одежду, одеяла, фляги для воды, кинжал для Сажи и даже перчатки для себя. Единственно, чего в поселке не было, так это теплой одежды.

Пока мы находились в поселке, ни я, ни мальчишка поблизости даже никакого подозрительного шевеления не заметили. И всё же я нервничал и спешил. Чувствовал, что наше время почти истекло.

Чтобы скрыть следы укусов, я отрубил головы оркам. А затем сделал всё возможное, чтобы запутать преследователей, направить их по ложному следу. Пусть думают, что мы направились на запад к переправе через реку. Ну а мы с Сажей пойдем, как и прежде, на северо-восток, к горам.

На дневку мы остановились только в полдень и для укрытия выбрали сарай, который не был отмечен на карте. Я посчитал, что раз картой смог разжиться я, то и у орков она должна быть.

— Ты пока спи, — сказал я мальчишке, — а я подежурю и заодно поклажу в сумках разложу.

— Совсем спать не будете?

— Вздремну пару часов вечерком, мне хватит.

Сажа завозился, пытаясь устроиться поудобнее на одеяле, перевернулся на один бок, затем на другой.

— Джаред, — жалобно протянул мальчишка, — а помните, вы мне обещали рассказать?.. Ну, про ургов и орков.

— Помню, — вздохнул я. — Ладно, думаю, сойдёт эта история вместо сказки на ночь.

Мальчишка зафыркал, заворчал, что он уже для сказок слишком взрослый, и вообще на улице день давно.

— Так ты будешь слушать?

— Буду, — буркнул заинтересовавшийся мальчишка.

— Думаю, ты слышал, что урги не всегда жили в Срединном мире, а, как и многие другие расы, пришли в него через Врата?

— Да, я читал об этом.

— Так вот, случилось это лет девятьсот назад. Врата открылись в человеческих землях (а в те времена практически весь материк Таура принадлежал людям). И хотя зеленомордые пришельцы выглядели как дикари, людей сложно было чем-то удивить или испугать. Привычны они были к тому, что из Врат всякая дрянь лезет. В общем, ургам указали на северные пустоши… Разумеется, люди ургского языка не знали, зеленомордые тоже ни на одном из местных языков не говорили. Так что назваться пришельцы толком не могли, и сперва все переговоры происходили путем жестов, рисунков и подарков.

— А причем здесь орки-то? — зевнул мальчишка.

— Притом. Урги оказались немного похожи за низкорослый зеленокожий народец, проживающий в те времена на острове Коготь в Льдистом океане. На орков… Кстати, этих самых орков в скором времени не стало. Ургам совсем не понравилось, что их сравнивают с какими-то немощными уродами. Но было уже поздно, и это название за пришельцами среди людей закрепилось. Так что если хочешь оскорбить урга, назови его орком, и незабываемый букет впечатлений тебе обеспечен… Ну, еще вопросы есть?

Ответом мне была тишина, мальчишка сладко спал.

Рийна Ноорваль

15-20-й день Атанарил-лин 223 года от О.В.

Я не могу находиться на перепутье вечно, пора решать, что делать с горошиной. Когда за щекой притаилась капсула с ядом, есть и пить становится несколько затруднительно. По этой же причине я больше двух суток не спала, так, дремала вполглаза… При таком раскладе, о том, чтобы набраться сил и сбежать, не стоило и мечтать.

Во время разговора за собой тоже приходилось внимательно следить. А то сделаешь неосторожное движение языком, и всё — отправишься прямиком в Пекло к Хайдашу. Принц же оказался большим любителем поговорить. С одной стороны, это и хорошо, что мне удалось его заинтересовать, а с другой… я так могу когда-то и договориться.

Моя дилемма обострялась еще и тем, что капсула начала саморазрушаться, стала мягкой и очень хрупкой. А значит, надо определяться. Или к хайдашевой матери разжевать горошину и перестать мучиться и трепыхаться. Или продолжить играть, но уже без страховки.

Какой выбор! Какие перспективы! Прямо дух захватывает.

Меня начал бить нервный смех, я закашлялась и чуть не задохнулась. Нелегко смеяться, когда ты, парализованная, лежишь в трясущемся фургоне.

Приступ, как ни странно, прочистил мозги. Я поняла, что всё уже решила в тот миг, когда положила злополучную горошину за щёку — я выбрала жизнь.