Ринат Таштабанов - Эвиал

Девчонка, сверля орка яростным взглядом, неуклюже поднялась.

Орк скатал в тугой тючок войлочное одеяло, приторочил его к котомке.

— Ну, пошли, — лёгким тычком в спину придал он нужное направление пленнице.

Девчонка, понуро опустив голову, побрела рядом с орком. Солнце светило им в спины.

Орк весело присвистывал, передразнивая любопытных сурков, застывших столбиками у своих нор. Девчонка плелась, тупо глядя в землю и устало переставляя ноги.

— Дойдём до леса, — кляп сниму, — пообещал ей раздобрившийся орк.

Девица, задрав нос, его слова надменно проигнорировала.

— Была бы честь предложена, — обиделся орк.

Он достал флягу и сделал на ходу глоток, смачивая пересохшее горло.

Девчонка молниеносно воспользовалась тем, что он отвлёкся.

Юлой крутанулась на месте, словно это не она поднимала ноги как чугунные, — и бросилась бежать. Снова на юг.

Мгновение орк стоял обалдело, глядя, как резво она улепётывает со связанными руками и кляпом во рту, потом громогласно выругался, бросил поклажу и кинулся в погоню.

Сократить расстояние поначалу ему не удалось, — пленница неслась на всех парах, из-за связанных рук странно похожая на бескрылую степную птицу.

Орк понял, что рискует потерять котомку, вернулся, подобрал вещи и пустился следом за девчонкой уже по иному, знаменитым орочьим, обманчиво неспешным бегом, скупо рассчитывая силы на длинную дорогу.

Девчонка неслась по равнине, и испуганные сурки на её пути прятались в норки. Но надолго даже такой живучести не хватило, — кляп во рту затруднял дыхание, сказывался и ночной побег от орка, да и ела она в последний раз давно.

Точнее вчера, когда после долгого дня, заполненного сбором целебных кореньев у подножия Железного Хребта, подростки из селения Гнилая Топь, отряжённые по этому важному делу деревенским лекарем, развели костёр, сварили немудрёный ужин, и принялись рассказывать друг другу перед сном завлекательные байки.

А Янталь, безродная сирота у лекаря на побегушках, твердящая налево и направо, что она — дочь эльфа, и не замечающая, как прыскают в кулак сдавленным смехом односельчане, слушая её, принялась показывать этим тёмным деревенщинам какие они, — прекрасные эльфы.

Не какие на самом деле — прожившая всю свою недолгую жизнь в Гнилой Топи Янталь и близко ни одного эльфа не видела, — но такие, какими они, несомненно, должны быть. Сведения у Янталь были самые верные — из книжек лекаря. Про прекрасных дев, про их танцы в ночных лесах при свете костров, про чарующие песни.

И ведь заворожила — раскрыв рты, ребятишки смотрели на её кружение в темноте, слушали странную песню, слова которой Янталь выучила из лекаревой книги, а мотив придумала сама.

И даже орк-одиночка, без оружия спешащий неторной дорогой в Мекамп по каким-то своим непонятным делам, поверил тогда, что повстречал дочь эльфа, которая станет хорошей добычей…

Силы у девчонки иссякли, с бега она перешла на шаг, но упорно не останавливалась, пока нагнавший беглянку орк не остановил её хорошей затрещиной по затылку.

Ругаясь самыми чёрными орочьими ругательствами, орк вынул кляп изо рта потерявшей сознание пленницы, заново стреножил её.

— Дешевле удавить… — уговаривал он сам себя. — Она же чокнутая. Вот и пробегали до обеда. Привал. Скоро жратва кончится… — посетовал, заглянув в мешок с сушёным мясом. — Тогда точно её съем — дал орк себе торжественное обещание. — Хоть какая-то польза будет.

Пока орк подкреплялся, девчонка очнулась и заплакала, но не жалобно, а зло и упрямо.

— Отпусти меня! — прорыдала она. — Мне домой надо!

— Зачем? — поинтересовался орк, даже не взглянув на неё.

— Ты слепой? — взвизгнула девчонка. — Тварей не видел?

— Ну и что?

— Они через деревню пройдут.

— И что?

— Там бра-а-атик, — взвыла девчонка. — Ма-аленький!

— Не ври, лягушка. Сама сказала — сирота, отец неизвестно кто, мать умерла.

— Не вру! — взвилась девчонка. — Мой отец — эльф! А мамка померла, брата рожая. Нас лекарь у себя оставил. Потом братика мельник с мельничихой усыновили — мы же, полуэльфы, красивые, не деревенским этим чета.

От последних слов орк сморщился, словно уксусу глотнул. Хотел пальцем у виска покрутить, да только рукой махнул.

— И что? Пристроен твой эльфийский братик, бояться нечего. Авось не сгинет.

— Дурак! — завопила девчонка. — А ещё орк! Видел, как они идут? Они же сегодня ночью нашу Топь накроют! В самый глухой час — я знаю, сколько им ещё шагать. К вечеру гроза будет, потом ненастье затянет, днём никого не различишь, не то что ночью! Когда заметят, — поздно будет. Наших деревенских ты разогнал, они в хребты со страху дёрнули, к гномам. Никто не предупредит! Отпусти!!!

— Я тебе не верю! — рявкнул орк. — Ты врёшь через слово! Один раз я тебе поверил, — и получил эльфийскую деву. Всё.

— Тогда пошли вместе в деревню — только предупредить, а дальше делай, что хочешь. Я всё равно им не нужна. Даже братику. Он сейчас в хорошем доме, — шмыгнула носом девчонка.

— Щас заплачу, — пообещал орк. — От умиления. Девочка-сиротка, маленький братик, сюси-пуси и розовый кисель. Эта чародейская гусеница промарширует ночью мимо какой-то там Грязной Лужи, даже не подозревая, что она есть, а меня некая дочь эльфа выведет прямиком под стрелы своих односельчан.

— Ты откуда про чародея знаешь? — девчонка так удивилась, что забыла оскорбиться.

— Какого чародея? — насторожился орк.

— Который тварей наслал.

— Слухами земля полнится… — уклончиво сказал орк. — Я мало что слышал. Давай, рассказывай.

— А я что, я ничего… — заныла девчонка. — Об этом все знают…

— Что знают? — терпеливо спросил орк. — И так уж все?

— Ой, да я была-то там разочек, — зачастила девчонка, — и живая, а что лекаря не послушала, ну ведь рядом же совсем было, я одним глазом — и назад. А чего он — как за травами на какую-нибудь верхотуру лезть, так ползи, не жалуйся, а как на чародейский замок взглянуть — сразу не моги. А мне надо! У всех эльфов кольца на руках, красивые, я на кар…, то есть я знаю. А, небось, те кольца и амулеты, что мне папа оставил, сам же лекарь и прикарманил.

При упоминании папы-эльфа, одарившего дочь драгоценностями, физиономию орка снова перекосило, но он удержал рвущиеся с языка слова.

— А когда эльфы танцуют летними ночами, лунный свет горит в камнях их перстней и подвесок! — с горящими глазами рассказывала девчонка. — А некоторые кольца у них магические, честно. И у чародея таких полно, он же волшебник! Я хотела парочку взять, не больше, он бы и не заметил. А мне они позарез нужны!