Роберт Сальваторе - Ночь Охотника

Приветствия и разговоры отозвались эхом вокруг здания, распространившись на улицы. Весь город скоро узнает о появлении Ллос, поняла Верховная Мать Квентл. Матрона Мез'Баррис Армго скоро узнает.

К ней подошла матрона Биртин, и Бэнр была рада увидеть благоговение на лице старой матроны.

- Это знак для нас, - спокойно объяснила Бэнр. - Дом Фей-Бранч больше не уязвим. Теперь у вас есть союзник.

Матрона Биртин поклонилась высочайшей Верховной Матери Мензоберранзана.

- Вы поженитесь, - велела Верховная Мать Квентл Громфу и Минолин.

- Поженимся? - хмыкнул Громф, поскольку, на самом деле, Минолин была отнюдь не первой жрицей, у которой от него ребенок, и если все останется по-прежнему, она вряд ли будет последней.

Верховная Мать Квентл повернулась и выставила за дверь Сос’Умпту и Миринеил, оставив в комнате вместе с собой только Биртин, Громфа и Минолин.

- Ты беременна, и будет девочка, - пояснила она Минолин. - Она будет воспитана в Доме Бэнр, где ты навсегда поселишься возле меня.

- Минолин Верховная Жрица Фей-Бранч! – возмутилась Матрона Биртин, но Бэнр, своим взглядом, заставила ее замолчать.

- И за твоим ребенком будут ухаживать как за моей преемницей, - промолвила Бэнр. Биртин ахнула. - И вы назовете ее… - она лукаво посмотрела на Громфа.

- Ивоннель, - закончил он за нее тихо, уловив смысл.

Верховная мать незаметно подошла к Минолин, которая заметно дрожала. Бэнр протянула руку, чтобы погладить ее гладкую щеку, и жрица безуспешно попыталась уклониться от прикосновения. - Если ты потерпишь в этом неудачу, то будешь вечность страдать в ногах Паучьей Королевы, ее яд будет гореть в твоей крови с муками, которые никогда не ослабнут - предупредила она.

- Я буду служить, - сказала Минолин тонким и неуверенным голосом. - Когда дитя родится, я начну должное обучение...

- Ты яйцо и не более того, - резко перебила Верховная Мать Квентл. - Не считай себя достойной учить Ивоннель Бэнр.

Минолин не решилась ответить.

- Ивоннель Вечная, - сказала Верховная Мать Квентл, повернувшись к Громфу. - Обучение малышки начнется уже сейчас.

Громфу потребовалось мгновение, чтобы выяснить, что она имела в виду, но когда он это понял, его глаза расширились, и он громко выдохнул, в неверии, - Нет.

Бэнр насмехалась над ним своей самодовольной улыбкой. И они с Громфом представили себе щупальца Метила, ползающие по голой плоти Минолин Фей-Бранч, находя путь к растущему сознанию жизни внутри нее, передавая воспоминания и чувства, которые Громф спас в разбитом черепе его мертвой матери.

Глава 4. Непрощенный

Грязная банда из пяти человек пересекла северную оконечность перевала, который вел на юг через Хребет Мира. Их путешествие из Десяти Городов через тундру было беспрецедентным, но едва ли легким в дни ранней весны, когда бездонные трясины ловко скрывались среди участков льда и грязи, когда карстовые воронки внезапно открылись, дабы поглотить всадника вместе с конем, когда подземные газы закипали на поверхности, образуя пузыри, ибо зимний лед сдал свои позиции. Такие выпуклые насыпи грязи появлялись по всей дороге, иногда блокируя ее, и, как известно, взрывались, посылая вперед душ холодной грязи.

Эта группа нашла немало этих естественных грязевых бомб, особенно трое, что шли рядом с высоким конем, который нес мужчину и девушку. Они казались почти монохромными, с ног до головы они были коричневыми, и даже их редкие улыбки показывали пятна грязи. Каждый шаг тяжелых сапог сопровождался хлюпаньем, при вытаскивании их из земли.

- Конечно, я не буду скучать по этой грязной земле, - сказала дворфа, она подняла ботинок и повернула ногу, чтобы очистить грязь. Однако из-за этого она потеряла равновесие и споткнулась, влетев в большого коня, который фыркнул в знак протеста и сильно топнул своим пламенным копытом, обрызгав грязью и отправив дворфу и двоих из ее отряда в лужу.

- Ах, следи за своим вонючим кошмаром! - проревела дворфа.

- Да, - небрежно ответил Артемис Энтрери со своего высокого насеста. - Он не втоптал тебя в землю, не так ли? И поверь мне, когда я говорю, что адский конь не хотел бы ничего больше.

- Ба! - фыркнула в ответ дворфа Амбер, и вытерла пятно грязи с плеча, а затем бросила грязью в Энтрери.

- Я полагаю, что это не лучшая пора для пересечения тундры, - промолвил Брат Афафренфер. Монах обучался на Землях Кровавого Камня, в горах Дамары, прямо рядом с замерзшими концами Ваасы, таким образом, он был самым опытным в отряде в плане местности Долины Ледяного Ветра. - Было бы хорошо провести еще десятидневку в одном из городков.

Афафренфер говорил не глядя, держа голову низко под шерстяным капюшоном, и поэтому он не видел гримасу девушки, сидящей на кошмаре позади Энтрери.

- Еще через десятидневку от зимней спячки проснется больше чудовищ, и они голодные будут бродить вокруг, - промолвил Энтрери. Все остальные признали, что он сделал такое замечание просто, чтобы успокоить Далию, которая была в дурном настроении, так как они оставили Дзирта До’Урдена на склонах Пирамиды Кельвина дюжину дней назад. Никто из пяти отважных искателей приключений, конечно, не боялся таких монстров, и, действительно, они все жаждали борьбы.

Они проснулись в заколдованном лесу, пока они спали, прошло восемнадцать лет, хотя им казалось, что прошла одна ночь. После их оцепенелого шока они попытались увидеть светлую сторону своей волшебным образом созданной дилеммы, ибо, как сказала Амбер, они заснули беглецами, их искало множество могущественных врагов, а проснулись свободными, даже неизвестными, если это было их выбором, за прошедшие десятилетия о них забыли.

Но с той ночи на Пирамиде Кельвина настроение испортилось, особенно у Далии, и, ни один не мог освободиться от мрачной пелены, топая по бесконечной слякоти Долины Ледяного Ветра.

- Мы еще не в цивилизованных землях, - предупредил Эффрон, пятый из группы, маленький и тощий тифлинг-чернокнижник с изувеченным и искривленным телом, его воротниковая зона и плечи были так искорежены, что его правая рука бесполезно болталась позади него.

Все глаза обратились к нему. Это были едва ли не первые слова, которые он произнес после того, как они ушли с горы.

- Значит, ты их видел? - спросил Энтрери.

- Разумеется, за нами следят, и меня пугает, что я путешествую со спутниками, которые не заметили очевидные признаки.

- Ты не мог бы перестать говорить загадками? - спросила Амбер.

- За нами идут, - ответствовал Афафренфер. – Уже больше суток. – Гигантские фигуры, больше, чем гоблины, даже чем хобгоблины.