Тарас Асачёв - Тёмная сторона

— А тебя каким ветром занесло? — сходу спросил я.

— В смысле «а тебя». Тебя весь день дома нет. Кто успел? — Ига прошел внутрь с корзинкой. Подарки? Ну, тогда заходи, конечно.

— Угадай с трех раз.

— Монах уже дошел до ручки? В храме вообще есть перестал?

— И не говори, хоть деньги с него бери. — хохотнул я.

— На это можешь не рассчитывать, монахи нищие как мыши, взять совсем нечего. Все деньги идут церкви и храмам.

— Поэтому у них Епископ не блещет верой? — я отложил часть салатика и обсыпал его перцем и пряностями, пододвинул тарелку шаману.

— Не трогал бы ты его. Он у власти очень долго. И… мне жена запретила есть у тебя. — покосился на меня Ига.

— Это потому что я черный? — смех на пару вышел приятным, шаман в теме.

— Давай я подарки вам отдам да пойду. Иногда у меня ощущение, что жена моя сама с духами общается и все про меня знает. — шаман вытащил из корзины очень симпатичный сарафан с длинными рукавами и два красочных платка. — Это для Мирии. Не знаю как остальные, а я правда за вас рад. А это тебе. — из корзины появилась пузатая бутылка с янтарной жидкость. Вот спасибо, это надо. — Коньяк. — воздев палец к небу провозгласил Ига. — Шесть лет выдержки в моем подвале.

Мы поговорили еще минут пять, и шаман ушел, прихватив с собой тарелочку с салатиком. Пусть пробует на глазах у супруги, она меня может и не любит, но похоже готовка это вообще не ее, так что пусть учится. Я упал на стул и повернулся к окну. «Кем ты был раньше, человек. Почему ты готовишь вкусно и непринужденно. Почему убиваешь без мук совести? Это же не нормально. Что еще ты умеешь? Чем удивишь?» — размышлял я о своем прошлом.

— Он ушел? — тихо прозвучало со стороны лестницы. Я обернулся. Мирия стояла все в той же рубашке.

— Да, выходи. Он принес тебе платье. Да и я немного вещей купил. — я поднялся со стула и прошел к своим корзинам. Вынул связку с вещами и подошел к девушке. Она словно сжалась. Ну что ты куксишься? И без того мелкая, тощая и невзрачная. Что ты все добавить пытаешься? — Вот, возьми и разбери, что не нравиться выбрось. Если что я шью неплохо, могу переделать.

— Спасибо тебе. — на глазах ведьмы навернулись слезы, крупные такие, тяжелые.

— За что?

— За еще… — она всхлипнула. — За еще один день….

Она взяла предложенные вещи и побежала наверх, ступая только пальчиками на ступени, пятки ее выглядели жутко. Бедная, не повезло ей в этой жизни. Да и я как дебил стоял и не знал, что мне делать. Залетевший в окно Борис внес изюминку в эту обстановку.

— Ты идиот! — прокричала птица и мастерски увернулась от пролетевшего в двух сантиметрах ножа. — Ты мне не нр-р-равишься!!! — проорал он и улетел на улицу. Как он может вот так избегать неизбежного?

Еда в горло не лезла. Ворон вернулся и уже по-хозяйски вытаскивал из моей тарелки овощи. Я игнорировал наглую птицу, измазанную сметаной по самые глаза. Перестукивая пальцами по столу, я мрачнел. Голова от вороха мыслей начала болеть. Наконец ступеньки тихо заскрипели, я повернулся. Мирия стояла на последней ступеньке в черной юбке, что висела мешком на ее тощем теле. Сверху на ней была тонкая кофточка, с длинными рукавами и воротником под самое горло. Прячет шрамы и увечья? А я ведь даже не оказал ей минимальную помощь…. Борис прав.

— Мир-р-рия! — вскрикнул ворон.

— Спускайся, не стой там. Кушать будешь? — я поднялся со стула.

— Спасибо.

— Спасибо да? Или Спасибо нет? — наконец она улыбнулась. Правда, совсем чуть-чуть но улыбнулась.

— Да. — расплылась она в улыбке.

Я усадил ее за стол, поставил перед ней немного салатика, кинул на решетку мясо и сунул его в камин, над углями. Выставил два стакана из нового сервиза и взялся за подаренный коньяк. Задумался, надо фрукты нарезать. Выдернул из двери нож, и быстро нарубил яблоки и апельсины. Раскидал их на тарелке и насыпал сверху черешню. Красота наведена. Повернулся с тарелкой и уронил ее на пол….

За столом сидела девушка, что никак не походила на Мирию. Темные, почти черные волосы, кажется даже вымытые и причесанные, слегка вились и спадали ниже лопаток, фигура девушки может, и не выходила на идеал этого мира, но великолепное сочетание грудной клетки и талии видно было даже со спины. Юбка что частично попадала в поле зрения, имела длинный разрез от середины бедра и до самых лодыжек, а уже что торчало из этого разреза…. Длинная, стройная, аккуратная ножка, а не костлявая палка, что была ранее. Ведьма. Настоящая ведьма. Интересно, она чары на меня наложила или так в реальности выглядит? Я присмотрелся, полог тьмы, что прикрывал ее все это время — отсутствовал. Есть надежда, что костлявая жаба оказалась прекрасной принцессой из сказки. Я наклонился и собрал все свои труды обратно в тарелку, затем все это закинул в таз с водой. Перевернул решетку с мясом и вернулся за стол.

Новая Мирия, а с этого момента мне приятнее понимать, что это моя жена, спереди выглядела на пять порядков лучше и краше. Серые глаза стали черными и глубокими, невзрачные бесцветные губы стали почти алыми и припухлыми. Вся костлявость лица и шеи сменилась красивой стройностью и грацией. Волны волос открывали довольно спелое и привлекательное личико. Она не из красоток, о которых мечтают молодые юнцы, но она полна жизни и какой-то изюминки, чтобы запомниться и оставить неизгладимое впечатление на любого мужчину, кроме Птаха. Грудь! У нас появилась грудь, не огромная бидонистая как у пекарши с пятого переулка, а упругая и желанная. Идеал женской груди — едва помещаться в мужской ладони, а ладони у меня не мелкие. Небольшое декольте на ранее плотной кофточке подчеркивало ее белизну и чистоту кожи и слегка приоткрывало ложбинку между грудей. Мирия даже повыше немного стала. Вся жалость к бедной девочке вмиг исчезла. Я получил приз! Я победитель!

Я опрокинул один стакан коньяка и поморщился. Шаман что не в курсе, что готовый продукт надлежит водой разбавлять? Налил второй стакан, наполовину, пододвинул его к своей супруге.

— Почему? — спросила она. А голос не изменился, все такой же милый и детский.

— Что почему? — женщины, хрен поймёшь, что они говорят. — Почему половину налил?

— Почему спас меня? — а тебе какое дело? Спас и все.

— Мне стало жалко тебя. Мелкую, побитую, без права выбора, без права на жизнь. Да и Тьма просила за тебя. — девушка вздрогнула и подняла на меня несмелый взор своих бездонных глаз. Красивая чертовка. — Но это было вчера.

— Спасибо. За еще один день… — вот только слез сейчас не надо. Я пододвинул стакан поближе к ней и она выпила его. — Что Это?!! — еле выдохнула она.