Александра Лисина - Время перемен. Лабиринт Безумия

— Давай, — измученно прикрыл глаза Таррэн. — Может, мне полегчает?

Хмера потрясла головой, но рычать и возмущаться отчего-то не стала. Просто сидела в двух шагах, задумчиво шевеля кончиком хвоста, и внимательно рассматривала нахала, который вдруг обессилено уронил голову на руки и ненормально затих. Как сумел влезть-то? Как может меня слышать? Как вообще это провернул, если ни одной ниточки от меня к нему не тянется?! Может, от Белки осталась? Она настороженно обнюхала спящую хозяйку, но нет: ничем не пахло. Гм, тогда в чем дело? Как он умудрился? Или это кровь сказалась? Не зря от него несет почти так же, как от того, ДРУГОГО. Или же дело в другом? Эй! Ушастый, ты меня слышишь? Такое бывает?

Эльф потерянно покачал головой.

— Не знаю. Ничего уже не понимаю. Просто невозможно… наверное, я сошел с ума?

Траш хитро прищурилась.

— Не продолжай, я понял, — Таррэн поспешно открыл глаза и с силой растер виски. — Может, ты права, и дело именно в крови? Если тот эльф сумел поделиться с Белкой своей, да еще руны Сродства использовал… не собирался же он каждый раз слюни ронять при одном только взгляде?!.. в общем, явно нашел какой-то способ не поддаваться этой магии. Жаль только, не знаю какой. Прости, но вам, кажется, придется терпеть меня еще не один день.

— ЧТО?!! Какой еще день?!! А ну, проваливай отсюда! — гневно прошипел кто-то от распахнутой двери.

В ту же секунду в проеме нарисовался встревоженный Карраш. Мимикр шумно втянул ноздрями воздух, просительно заскулил, но быстро осекся. Его кто-то властно отпихнул, бесцеремонно отодвинул, а в тесную комнатушку решительным шагом ворвалась сгорбленная старушенция с всклокоченными седыми волосами и сморщенным, как печеное яблоко, лицом. Она была очень стара. Худа, как палка. Очень маленькая и вся какая-то усохшая. По меркам эльфов, и вовсе — при смерти, однако все еще довольно шустрая, рассерженная, как дикая кошка. Шипящая нелестные эпитеты в адрес наглого нелюдя, осмелившегося тут рассесться, как у себя дома. При этом очень опрятная, в ослепительно белом переднике и с зажатой в руках кучей чистых тряпиц.

— Вон отсюда! — замахнулась она на эльфа. — Прочь, кому сказала! Кто ее опять до такого довел?! Ну?!! Отвечай!!

— Случайность. Они с Траш перестарались с узами.

— Я тебе дам «случайность»!! Сейчас как уши-то оборву длинные!!

— Не кричи, мать, — поморщился Таррэн, невольно обратившись к бабке, как было принято у смертных. — Ей выспаться надо и отдохнуть. Не дай небо, разбудишь.

— Ты, что ль, узы свел? — вдруг хищно прищурилась старуха, сверля его пристальным взглядом черных, как терновая ягода, глаз.

— Я.

— Маг? Хранитель, никак?

Темный эльф только вздохнул.

— Можно и так сказать.

— Гм, а чего бледный такой? Чего руки дрожат, будто курей крал? Идти-то сможешь?

— Смогу, — Таррэн подавил новый вздох и неохотно поднялся. Его снова шатнуло в сторону, опасно повело, как в свирепый шторм. Ноги отчего-то дрогнули и позорно подогнулись, а в груди появилось такое чувство, что буквально отрывает себя по-живому. Что стоит ему только выйти наружу, как с Белкой случится что-то нехорошее. Сердце немедленно сжалось, заледенело и пугливо затрепетало. На висках выступил холодный пот, дыхание на миг прервалось, а в глазах странно потемнело.

— Что, несладко? — понимающе хмыкнула бабка. — Бывает. А ты… неужели коснулся? Ого! Вижу, что сглупил! Ишь, как тебя крутит!

Она откинула покрывало, придирчиво изучила одежду Белки, которая была в абсолютном порядке, зачем-то коснулась живота, провела морщинистой ладонью по гладкой щеке и удивленно обернулась.

— И ты сдержался? Сам?! Даже под рубаху не полез?!!

Таррэн устало привалился к косяку и мотнул головой: нет. Сказал же: не стану уподобляться другим… самцам. Не трону ее, хоть это и дьявольски трудно. И остальным не позволю.

— Ого, — с нескрываемым уважением протянула старушка. — Обычно вашего брата надо волоком оттаскивать, а то и… все, иди-ка ты к фонтану, остроухий, да водой холодной умойся! Понял? Станет полегче. А за девочку не волнуйся: рану я сама перевяжу и стяну. Не надо тебе смотреть. Нельзя. Никому из вас нельзя, а то разум потеряете… ну, чего встал?! Слаб ты нынче со мной спорить, так что топай, пока не помогла!

Темный эльф с трудом отлепился от косяка и, вяло переставляя ноги, выбрался наружу, шатаясь, как пьяный, и не совсем представляя, как в таком состоянии сумеет одолеть несколько десятков шагов до спасительного фонтана. Но буквально сразу под руку ткнулось что-то твердое, он машинально ухватился, благодарно кивнул умнице Траш, вовремя сообразившей подставить холку. И так, с чужой помощью, все-таки дополз. После чего опустился на мраморный бортик и буквально сунул голову под ледяную воду.

Бабка оказалась права: в самом деле полегчало. Настолько, что он смог встряхнуться, сбросить с себя странную одурь и уже вполне осмысленно оглядеться по сторонам. Гм. Странно, казалось, что в доме он провел немало времени — никак не меньше получаса, но встревоженный и гудящий, как злые осы, народ только-только начал выбегать во двор и обеспокоенно оглядываться. Вон и Седой летит, и рыжик. Даже Элиар. Гончие опять же… ага, целым выводком. Неужели я выбежал оттуда с такой дикой скоростью, что сам не заметил?! А они не успели даже с лавок вскочить?! Ну, хоть одно хорошо: никто ни видел недавнего позора.

Траш серьезно заглянула в прояснившиеся глаза эльфа, в которые вновь вернулась прежняя сила, ободряюще лизнула руку и с огромным уважением подумала, что он действительно очень силен. Настолько, что смог уйти сам. Без пинка. Тогда как прежде ей всегда приходилось волочь дураков на себе. А он справился, сумел удержаться, как-то смог перебороть эту странную магию и очень быстро пришел в себя.

— Таррэн? — вихрем налетел на эльфа взъерошенный Урантар. — Ты живой? Траш? А с Беликом что?!

— Я-то живой, — невесело улыбнулся эльф, отирая лицо рукавом. — И с Белкой все нормально. Сейчас это просто обморок. Узы я снял, и она больше не сорвется. Просто еще полдня проспит, пока не восстановится полностью, а потом придет в себя. Там сейчас бабка хозяйствует.

Урантар с непередаваемым облегчением перевел дух. Слава богам! Жива, не пострадала, спит себе, как миленькая, да еще под надежным присмотром.

— Ну, ты даешь, остроухий! — прерывисто выдохнул подошедший Адвик. — Носишься, как метеор! Даже я за тобой не успел!

За Адвиком стремительно подтянулись и остальные Гончие. Обступили, переглянулись, молча обменялись впечатлениями и предположениями. Вслух, как обычно, ничего не произнесли, но выражения их лиц были определенно странными. Шранк придирчиво оглядел мокрого, как мышь, остроухого, его влажные волосы, в беспорядке заброшенные за уши, нещадно перепачканную рубаху, слегка ошалелые глаза… и понимающе хмыкнул.