Ангел-стажёр (СИ) - Ирина Буря
— Стас, хватит, — поднял я руку, останавливая его. — Я теперь понимаю, каково тебе пришлось, но поверь мне, настоящий кошмар еще даже не начинался.
— Чего? — вытаращил он на меня глаза.
— Это действительно была не случайная авария, — в полной уверенности сообщил ему я. — Татьяна в самый последний момент руль крутанула, и я уже ничего не успел.
— Зачем? — снова рявкнул он.
— Я думаю… — напряженно соображал я. — Нет, зная ее, почти уверен, что она так детей из-под удара хотела вывести, хоть на время. И кроме того, — вдруг сложилась у меня следующая часть картины, — она к нам хотела попасть.
— Зачем? — повторил Стас, но уже с опаской.
— Не знаю, — решил я не вдаваться в подробности наших с ней разговоров о ситуации, сложившейся вокруг Игоря. — Может, свою точку зрения на детей изложить. Может, на решение по ним повлиять. А может, наблюдателей за горло взять. Или самих отцов-архангелов.
Теперь за голову схватился Стас. Без стона, правда, с неудовольствием заметил я.
— Ты можешь себе представить, что она натворит без присмотра? — решил я добавить ему жару.
— Не очень, — с сомнением в голосе отозвался он.
— Вот и я не хочу, — согласился я. — Отсюда главный вопрос — где она?
— А я откуда знаю? — с удивлением воззрился он на меня. — Это же ваша парафия, это ты должен знать, что с вашими клиентами потом происходит.
— Да меня это раньше как-то не интересовало, — неловко признался я, и быстро продолжил, заметив ухмылку у него на лице: — А где она может быть?
— У нянек, наверно, — пожал он плечами, и быстро поправился в ответ на мое недоумение: — У наставников, в смысле.
Отлично! Меня просто подбросило с его дивана.
— Какой этаж? — коротко спросил я, делая шаг к двери.
— Какой еще этаж? — снова округлились у него глаза. — Новобранцев всегда отдельно держат.
— Где держат? Сколько держат? Обучают где? — посыпались из меня вопросы, с которыми я к нему и пришел.
— Да там же и держат, и обучают, у наставников, — снова как прописную истину сообщил он мне. — Там у каждого подразделения свой павильон, где новичков и дрессируют. — Он неловко поморщился под моим взглядом.
— Рассказывай, где, — решил я воздержаться от замечаний. Пока. Вот найду Татьяну, потом … пусть только выяснится, что ее там … дрессируют!
— А ты уверен, что тебя к ней пустят? — прищурился он.
— Мне этого никто не запрещал, — уверил я скорее себя, чем его.
— Ну, со мной тебе тоже не запрещали встречаться, — проворчал он, берясь за ручку и начиная набрасывать план. — Ладно, ты выкрутишься.
— Спасибо, — с чувством ответил ему я, переминаясь с ноги на ногу и мысленно подгоняя его.
В голове у меня не то, что полные потемки — туман уже почти рассеялся. Естественно, я найду способ добраться до Татьяны! А там она мне вмиг расскажет, что задумала. И почему опять у меня за спиной и без моего участия. И в моих родных пенатах, между прочим. Нет уж, здесь у нее отныне будет полный контроль!
Глава 3. Обучение
Из своего первого дня занятий я не запомнила абсолютно ничего. Нет, потеря памяти у меня не прогрессировала, ведь в моей новой жизни все было важно и значительно — я просто больше по сторонам смотрела, чем слушала.
Выйти в свет оказалось совсем не просто. В последний момент на меня вдруг напала паника, и моя маленькая комната показалась мне очень уютной и, главное, безопасной. Но я все же сказала себе, что если уж реализовалась главная, по всей видимости, мечта моей прошлой жизни, то глупо отступать от нее из-за минутной неуверенности.
Я перешагнула порог своей комнаты, надеясь окончательно побороть необъяснимый страх по дороге к месту своего обучения.
Идти к нему, однако, не пришлось. Я ступила из комнаты прямо в … да, аудиторию. Она была совершенно круглой и просто огромной, по крайней мере, по сравнению с моей комнатой. По периметру ее располагались двери — очевидно, в другие комнаты. Везде стояли небольшие столы, слегка спускающиеся уступами к ее центру, в котором находился … преподаватель, всплыло в памяти еще одно слово.
А за ним и другое — студенты. Их там оказалось намного меньше, чем столов. И сидели они за ними, внимательно слушая преподавателя, в противоположной от меня части аудитории.
Неужели я опоздала? Я замерла на месте, не зная, что делать.
— Здравствуйте, Ангел! — вдруг обратился ко мне преподаватель, и студенты, все как один, повернули ко мне головы. — Мы очень рады, что Вы с нами. Проходите, присаживайтесь, и продолжим.
Я неуверенно двинулась вперед. Похоже, мое опоздание не вызвало неодобрения — наверно, по первому разу — но мне все же не хотелось и дальше привлекать к себе внимание, спускаясь через всю аудиторию. Я сделала несколько шагов, но они показались мне настолько громкими, что я тут же присела бочком за ближайший стол и замерла, пытаясь сообразить, как проходит обучение и что от меня требуется.
На столе передо мной лежали письменные принадлежности: что-то вроде — слова выскочили сами собой — блокнот, строго посередине, несколько ручек, строго параллельно ему, и стопка цветных листиков чуть в стороне. Я глянула украдкой в сторону других студентов — что-то записывали лишь некоторые из них. Так нужно писать, что говорит преподаватель, или нет?
Больше на столе ничего не было — вот только в правом дальнем углу было какое-то углубление, закрытое, однако, какой-то прозрачной пластиной вровень с поверхностью стола. Я снова бросила быстрый взгляд в дальнюю часть аудитории. Никто там ничего другого на своем столе не делал, даже те, которые не писали. Я тоже решила пока ничего не трогать.
Чуть расслабившись на довольно удобном стуле, я начала было слушать преподавателя, но глаза у меня сами собой принялись рассматривать аудиторию, а память — лихорадочно подыскивать слова, обозначающие увиденное. Аудитория действительно была большой, и какой-то десяток присутствующих Ангелов лишь подчеркивал ее размеры — мне показалось, что она и сотню их могла с легкостью вместить.
Ощущение простора этой аудитории придавали и спускающиеся … амфитеатром к ее центру столы, и потолок — не ровный, как у меня в комнате, а … куполом. Она также была очень светлой, и так же, как у меня в комнате, у этого света не было видимого источника — он словно исходил из стен, купола, даже пола. А вот цветом он отличался: не холодно-белый, как было у меня в комнате
