Пепел и снег - Санчес Сильвана Дж.

– Приятель, ты еще не совсем поправился, – раздался голос второго мужчины. На этот раз тон был мягче. – Не думаю, что тебе стоит…

– Еще раз, Эссгард! – прорычал Эш.

И снова сталь встретилась со сталью, пока я медленно шествовала к окну. По пути я взяла пригоршню ягод и, прислонившись плечом к стене, выглянула в окно, стараясь, чтобы меня не было видно с улицы.

На листьях ароматной лозы, поднявшейся по решетке на самый верх, сверкали последние капли утренней росы. Прохладную ночную свежесть сменил запах разогретой солнцем земли, а небо окрасилось в нежно-розовые и золотистые оттенки. Я вздохнула полной грудью, наслаждаясь тишиной и покоем, которые обрела в логове Семерки.

Заняв наблюдательный пост, я начала следить за мужчинами внизу. Эш ловко замахнулся мечом и с яростью ударил им о меч Эссгарда. Оба мужчины скрестили мечи, напрягли плечи, продолжая поединок. Маг сделал шаг вперед. Эш поморщился от сильной боли, его рука, сжимавшая рукоятку меча, дрогнула, меч Эссгарда выскользнул и освободился. В результате этого маневра Эш потерял равновесие. Он покачнулся и упал на колено, и в то же мгновение меч Эссгарда оказался у его горла.

– На сегодня хватит, приятель. – Голос Эссгарда был спокойным, он уверенно держал свой меч. Убрав его от горла Эша, он спрятал оружие в ножны и протянул Эшу руку, чтобы помочь подняться.

– Не нужно напрягаться так сильно, – предупредил его маг, обняв Эштона за плечи, пока они шли к двери черного хода.

Эш кивнул и опустил голову.

Около двери оба мужчины остановились. Эссгард повернулся к Эшу, его лицо стало холодным и мрачным.

– Когда зло нанесет свой удар, нам пригодится каждый меч, – сказал он ему.

– Я буду готов, друг мой, – ответил Эш. – Даю тебе слово.

На мгновение оба замолчали.

Внезапно Эш обернулся. Когда он поднял голову к окну, я тут же отпрянула, молясь всем богам, чтобы он не заметил меня. Я прижалась спиной к стене, а руку положила на грудь, пытаясь унять биение сердца.

«Когда зло нанесет свой удар». От этих слов меня бросило в дрожь. Могло ли здесь, рядом с этим убежищем притаиться нечто еще более страшное, чем Злая Королева? Она была способна протянуть свою темную руку и за пределы мира людей. Возможно, она уже добралась до Красного леса, в котором скрыто логово Семерки? Если охотник, напавший на Бриндел, в самом деле был ее посланцем, то непонятно, почему его сопровождал баргест? Эти адские создания не интересовались людьми, разве что в качестве пищи, в которую они могли вонзить зубы.

– Пора завтракать, друзья! – послышался в саду голос Ромни. – Сегодня у нас лунные пирожки! Я никого не стану ждать.

Я никогда не пробовала ничего подобного, но звучало очень соблазнительно. Предвкушая скорую трапезу, я направилась к умывальнику.

Взяв в руки кувшин, я заметила грязь на руках и только в этот момент осознала, что не умывалась с того времени, как покинула Уайтхейвен. Взгляд скользнул по платью: подол был весь в пыли и грязи, но настоящий шок я испытала, когда увидела багровые пятна на потрепанном шелке. Кровь… Моя? Нет. Кровь моего отца.

Я ахнула и в ужасе провела пальцами по волосам. От этого зрелища в душе у меня снова поселился ужас, что оставил меня с тех пор, как я оказалась в безопасности в логове Семерки. Я заметила и на пальцах следы от запекшейся крови, что осталась в моих волосах в память о той трагедии.

– Нет… – пробормотала я, и внезапно меня охватило такое отчаяние, что оно отдалось болью во всем теле. – О боги, нет!

Я сразу же погрузила руки в чуть теплую воду и отмыла их мылом. Но этого было недостаточно. Я быстро разделась и, смочив льняную салфетку, тщательно протерла ею все тело, пока моя кожа не стала чистой и свежей. Жаль, я не могла точно так же смыть мучительные воспоминания о гибели отца.

Налив еще воды, я ополоснула волосы. Я видела, как красноватая вода стекала в умывальник, но в конечном итоге она стала совсем прозрачной. Когда я вымылась, мне стало неприятно снова надевать это платье. Тогда я решилась на смелый шаг – оторвать подол, оставить только нижнюю юбку и слегка потрепанный корсаж. Я бросила изорванную ткань в камин и пообещала себе сжечь ее после завтрака.

По дороге к двери я посмотрела в зеркало и замерла. На лице появилась недовольная гримаса. Нужно будет найти способ раздобыть новое платье после того, как я попробую эти вкусные лунные пирожки.

– Ну надо же! – Я стала пальцами распутывать свою гриву влажных иссиня-черных волос. Кое-как справившись с этим делом, я быстро заплела их в косу – это была единственная прическа, которую я могла соорудить сама – научилась у моей фрейлины.

– Спасибо тебе, Агнес, – тихо проговорила я, разглядывая свое отражение с довольным, но немного грустным лицом. – Надеюсь, ты будешь мной гордиться.

Я набрала в грудь побольше воздуха, выдохнула и постаралась прогнать мрачные мысли.

Желудок снова заурчал, я поспешила к двери, распахнула ее и вздрогнула от неожиданности – у самого порога оказался Миллиндрел. Он уже поднял руку, чтобы постучать.

– Снежка. – Щеки мага стали пунцовыми. – Мы думали… – промямлил он и почесал затылок, – ты проспала весь день… – он прикусил нижнюю губу.

– Да? – спросила я и провела ладонью по дверному косяку.

Миллиндрел нахмурил брови и стал ковырять ногти, а потом все же выпалил:

– Туриад попросил проверить, не отравилась ли ты.

Я удивленно выпучила глаза.

– Отравилась? – я прижала ладонь к губам и подавила смешок. Уж что-что, а такого я от него услышать не ожидала.

Миллиндрел скривил рот.

– Ну знаешь, эль… – проговорил он и почесал свою короткую бороду, а затем взволнованно пригладил пальцами светлые волосы. – Это крепкая штука. – Когда его пронзительно-голубые глаза встретились с моими, на его губах заиграла хитрая улыбка.

– Что верно то верно. Но спасибо, я выжила, – призналась я, с трудом сдерживаясь, чтобы не рассмеяться. – И с радостью сама сообщу об этом Туриаду. – Я коротко кивнула ему.

– Значит, ты спустишься к завтраку? – спросил он и, приподняв брови, посмотрел на меня с надеждой.

– Ты шутишь? – сказала я, приподняв подол юбки. – Сегодня день лунных пирожков. Я ни за что не пропущу такое! – усмехнулась я.

Он уставился на меня, не скрывая своего приятного удивления.

– О, это самые вкусные пирожки в пяти королевствах! – сказал Миллиндрел и повел меня к лестнице.

– Мне уже не терпится их попробовать! – проговорила я, осторожно спускаясь вслед за ним. – У нас не пекли таких в замке…

Миллиндрел замер посреди лестницы.

– В замке? – изумленно спросил он.

Меня охватила паника. Все тело тут же напряглось.

– Моя хозяйка, – уточнила я не оглядываясь, – она жила в замке.

Маг прошел мимо и преградил мне путь, расправив широкие плечи и положив на талию свои покрытые татуировками руки.

– Похоже, у твоей госпожи и Совета фей много общего. – Он кивнул, а затем наклонился, словно собираясь поведать мне секрет. – Обворовывать их – все равно что выщипывать шерстку у кролика. – Он громко рассмеялся.

Я нервно хихикнула и стиснула пальцы в ладони.

– Пошли, – сказал он и проводил меня в обеденный зал. – Ребята! Смотрите, кто, наконец, проснулся!

Едва я вошла внутрь, как Ромни радостно вздохнул.

– Наконец-то! – воскликнул он. – О боги! Как же я хочу есть! Давайте уже начнем?

– Можем начинать. – Леандр вошел в зал и остановился в нескольких футах от меня. В руках у него был посеребренный поднос, заваленный до краев дымящимися пирожками. В ту же минуту воздух наполнился приятным запахом корицы и сахарной помадки. У меня уже потекли слюнки, а я ведь еще не видела пирожки вблизи.

– Садись, Снежка. – Эссгард выдвинул стул почти в самом начале стола. Это было почетное место, против которого и водрузили поднос для завтрака.

Я поблагодарила его изящным кивком, затем слегка приподняла юбку и расправила ее так, что, когда я садилась, шелк окутал сиденье.