И в горе, и в радости
- Вы не помните, как выглядите, лея?
Тут же поняла моя собеседница, о чем я ей говорю. Мне не оставалась ничего другого, как кивнуть в знак согласия. Мысль о том, что я схожу с ума, меня очень беспокоила. И это мягко говоря. Поэтому для меня так важно было увидеть свое отражение. Увидеть себя.
Не знаю, что на моем лице прочитала знахарка, вот только ее взгляд сразу же стал жалостливым, а рука, опустившись мне на голову, принялась ласково поглаживать меня по волосам.
- Не стоит так волноваться, девонька, - услышав, как ко мне в очередной раз обращается старуха, я вновь напряглась. - Иногда такое бывает у тех, кто несколько дней находился без сознания или метался от жара. Они не узнают близких, не помнят своего имени или забывают, что происходило в последние несколько дней перед их болезнью. Особенно это касается тех, кто пережил горе или опасность. А у тебя и то было, и другое, и даже третье. Я с трудом удержала твою душу на самой грани. Так как она все время пыталась уйти за край, в чертоги богов. Но ты слишком еще молода для этого. Тебе еще жить и жить. А память вернется, стоит окрепнуть и все сразу же вспомниться.
Чем больше женщина говорила, тем сильнее мне хотелось закричать. Да что уж там, я с трудом удержалась, чтобы не оттолкнуть ее от себя.
- Пожалуйста, дайте мне зеркало. Прошу вас.
Свою просьбу я процедила сквозь сжатые зубы, но за счет того, что голос мой был мягкий и нежный, она прозвучала не грубо, а скорее раздосадовано.
- Хорошо.
Старушка вышла из комнаты, оставив меня одну, чем я тут же воспользовалась и откинула одеяло в сторону. Мне несложно было догадаться, что именно увижу, но все равно худенькое щуплое тело девушки-подростка, одетое в длинную, до самых пят рубашку, повергло меня в шок. На всякий случай я даже ощупала себя, убеждаясь, что это правда.
- Вот. Оно небольшое, но думаю, вам, леа, хватит и такого размера, чтобы рассмотреть свое лицо.
Сгибая по очереди то руки, то ноги, я пропустила тот момент, когда моя сиделка вернулась. Она несла в руках маленькое овальное зеркальце, размером не больше двух моих ладоней, в оправе из серебра и с удобной ручкой, за которую его можно было держать. Но перед тем как в него посмотреться, я на несколько секунд закрыла глаза. Мне откровенно было страшно. Но бойся не бойся, а я хотела увидеть правду. Набравшись все же храбрости, я поднесла зеркало к лицу и открыла глаза, впившись взглядом в свое отражение. И да, это была не я. Не я в том возрасте, в котором себя помню. Не я в молодости или юности. В отражении я не нашла ни одной общей черты со мной. Это было чужое лицо. Чужое молодое лицо девушки лет пятнадцати-шестнадцати, не старше.
- Ну что, вы узнаете себя?
Старушка стояла рядом с моей кроватью, внимательно следя за моими действиями. Уверена, она заметила мое разочарование, поэтому врать было бессмысленно.
- Нет.
- И имени рода своего не помните?
- Нет.
- И каким даром владеете?
- Я даже не понимаю, о чем вы говорите.
Отвечая на вопросы, я внимательно рассматривала черты своего лица. Пыталась понять, как так случилось и почему я считаю себя одним человеком, а в отражении вижу совершенно другого. И ведь я все прекрасно помню. И то, кто я, откуда, где родилась и училась, и как прожила жизнь. Где успела побывать. Кто был моим мужем, и как родила сына. Вот только та девочка, которую я сейчас вижу в отражении, при всем желании не может иметь тридцатилетнего сына. А еще она не может быть преподавателем в университете. А ведь свой предмет я отлично помню. Спросите меня по любой теме о геологии, о породах, о рудах и минералах. При всем желании человек не может настолько тщательно придумать и продумать мир или увидеть его, пока лежит без сознания. Что же тогда произошло? Неужели я умерла и переродилась заново? Но тогда я должна быть младенцем, а не подростком. Про то, что мне положено все забыть и говорить нечего.
- Вы только не волнуйтесь, леа, не сегодня, так завтра, но все будет у вас будет хорошо. Мы сможем узнать, кто вы, и найти ваших родных. А попав домой, в привычную обстановку, вы сразу же все вспомните.
Услышав последнее замечание, я не удержалась и грустно усмехнулась. Эта усмешка мне кого-то напомнила. Вот только кого? Я продолжала всматриваться в черты бледного лица, рассматривая небольшой прямой нос, несколько тонковатые губы, красивые аккуратные брови и карие миндалевидные глаза, обрамленные черными ресницами средней длины. Точно, я же знаю эти глаза.
Прищурившись, я с подозрением посмотрела на свое отражение, и ко мне тут же пришло осознание, кого именно я вижу. Ведь именно с таким подозрением Чечевичная всегда смотрит на выходки Тихонова. И вот так же может усмехнуться лишь одной стороной губ. Я не сразу ее узнала, так как у девушки волосы значительно короче, где-то до плеч и выкрашены в яркие цвета. Еще и макияж у нее всегда броский в тон волосам. На этой же девушке не было ни грамма косметики, плюс из-за перенесенной болезни или что там с ней случилось, она сильно исхудала. Ее щеки впали, а вокруг глаз залегли темные круги. Но это не отменяло того, что отражение было похожим на Светлану Чечевичную. И мы вновь возвращаемся к вопросу, как такое возможно.
Отложив в сторону зеркальце, я стала вспоминать все то, что произошло недавно. Значит так, Светлана обнаружила пещеру, которой не должно быть. В этом я была уверенна на сто процентов. А все потому, что тот склон, за семь лет, и я и мои студенты, облазили сто-пятьсот раз. Ну не было там ничего и внезапно появиться не могло.
Но и это еще не все. В этой пещере она нашла просто невероятные залежи золота, которых также не может быть в горах Зюраткуля. И стоило этому случиться, как на давно спящем предгорье, начинается, неожиданно, сейсмическая активность, в результате которой я попадаю под обвал и оказываюсь в воде во внутреннем озере и начинаю тонуть.
