«Первый». Том 8. Часть 3 (СИ) - Савич Михаил Владимирович
Бар «Челленджер» местечко ещё то, даже для этих мест. Пойманный у Волмарта таксист обрадовался парочке выгодных клиентов, но резко поскучнел, услышав адрес. Взял пятерку сверху но высадил всё же в паре кварталов не доезжая до места, ждать отказался наотрез, уехал пулей.
По дороге к бару из темноты вышли трое, Валя вжалась в меня, пытаясь сделать вид, что её здесь нет, а это маленькая и незаметная часть меня. Лица у негров в темноте рассмотреть сложно, но подойдя ко мне ближе, они что-то для себя поняли и передумали. И правильно.
Что интересно, так это реакция моей новой способности. Страха и угрозы я не почувствовал. Должно быть, у ребят были только ножи или другая причина, но мимо них я прошел спокойно и даже не обернулся. Хотя Валя сделала это за меня раз двадцать. А ведь она права. И в самом деле, похудеет здесь за один вечер килограмм на пять.
Бар я бы не узнал, если бы заранее не уточнил место. В самом деле, кому нужны вывески? Те, кому надо, и так знают. Колокольчик. Ну куда без него. Руку после касания дверной ручки очень захотелось вытереть, а лучше помыть, но я удержался. Бармен смотрел на нас, как опытный мясник на вырезку. Как будто пытался понять, какой кусочек по сочнее.
— Класс. Никогда так не боялась.
Валя едва не тряслась, и прижималась так, что я стал опасаться самопроизвольного обучения в реале заклинанию СЛИЯНИЕ. Я его у Афанасия перенял и на него ещё много надежд. Но не сейчас же.
Два десятка столиков не пустовали, но завсегдатаи на нас внимания не обратили. Только пара взглядов.
— Валил бы ты отсюда, а девочку лучше оставить.
Бармен меня не удивил, чего-то в этом роде я и ожидал в таком месте. Чувство тревоги молчит, а значит это так. Треп. Но до времени, что дальше будет, пока не знает никто.
— Привет. У меня дело. Василий Ефимович здесь?
Это был спорный момент. Мой бывший наставник имел по жизни несколько правил. Он и сам их исполнял и следил, чтобы другие не нарушали. Ножом он всегда владел мастерски, я одно время думал, что это врожденное.
Глава 14
Да и сейчас не уверен. Убеждать он мог всех, даже меня, хотя по молодости я частенько ерепенился. Одним из основных пунктиков Василия Ефимовича было уважение. Ты или его уважаешь или нет. В смысле тебя нет. Все, кого я знал из его окружения, его уважали. Остальных я не застал.
Одной из форм выражения такого уважение было непременное обращение по имени отчеству. Не кликуха, прозвище, или, не дай вам бог, погоняло. Василий Ефимович. И только так. С уважением и к нему, и к его отцу. Одной из причин, по которым я сюда пришел, был интерес к тому, как с этой задачей справляются аборигены. Не так просто англоязычным произносить русские имена полностью правильно и с выражением, а иначе никак, если жить хочется.
То, что вопрос бармен понял, было видно по глазам, а вот появившееся чувство опасности проснулось и скакнуло вверх с завидной энергией, что удивило. Должно быть, заматерел здесь мой учитель по профилю угона. Пушистым он не был никогда, но судя по лицу бармена и наступившей в баре тишине, авторитета он здесь добрал серьезно. В глубине зала даже щелкнул курок, или что-то подобное. Шутка? Тест?
Бармен позвонил по проводному телефону и кивнул мне на дверь в углу.
— Валь, не хочешь тут одна посидеть и подождать? Проникнуться атмосферой, сбросить вес?
— Весь? Иди ты. Но со мной.
Поиздевавшись. Не все же ей! Я открыл нам путь в неизвестность. Только Света ко мне прижималась сильнее. Как она там?
В помещении довольно убогом и неприхотливом хозяин сидел за обычным деревянным столом. Оба были не первой свежести. Так сразу и не скажешь, кто из них старше. В руках обычный для него нож. Тот самый. Не знаю, как он его в штаты провез. На этом лезвии столько всякого, что я бы не рискнул.
Если бы у ножей в реале была аура, то этот бы напоминал новогоднюю елку в Кремле. Вряд ли на ней больше зажжённых огоньков, чем у этого инструмента — погашенных.
Возраст собеседника определить я не мог никогда, сейчас это не изменилось. Это потому, что сам Василий Ефимович не изменился. Как говориться ни на йоту. Узнал он меня не сразу. Я бы на его месте и сам себя не узнал. Мы с Валей вошли и сели. Два стула стояли у стола так, будто гости всегда приходят по двое.
Видя перед собой явно не молодого человека, одетого скромно, но аккуратно. Неприметно. Худеющая толстушка немного успокоилась, хотя нож в руках хозяина её слегка завораживал и смущал. К тому, что так встречают гостей, она явно не привыкла:
— Здрасьте. Темновато тут. Пару килограмм точно в минус. Сыру хочется.
— Мих? Ты? Точно? Только он мог это ко мне привести и надеяться увести.
— Что за хрень? Это кто тут это…
— Добрый вечер, Василий Ефимович. Давненько не виделись.
— Передумал?
— Нет, у меня своё дело.
— Крупняк?
— Да.
— Долю?
— Нет, но неожиданно здесь проблема возникла. Нужна сумка с крестом.
Василий Ефимович, как это ни странно, или наоборот не странно совсем, был очень религиозен, хотя в церковь не ходил никогда. Крестик он всегда клал в сумки всех ребят, идущих на дело. У меня тогда была своя личная с привычным, проверенным набором инструментов, как механических, так и электронных. Нечто в этом роде мне сейчас и нужно.
— Что за дело?
Собеседник мой был человек строгих правил, я уже упоминал. Главным для него было досконально знать, о чем идет речь и быть уверенным в том, что последствия всех его действий всегда просчитаны и предсказуемы, а главное — соответствуют его личному представлению о справедливости.
Многому я у него тогда научился. Кроме одного. Ложь он нутром чувствовал всегда, хотя только у своих, у тех, кого сам подбирал. То есть подбирал тех, кого понимал и был уверен, что читает их в любой ситуации. Возможно, именно поэтому на зоне был только раз и в очень молодые годы. Лгать ему — нарываться на нож. Да я и не собирался:
— Между нами. Есть в штатах секта. Отмороженные на всю голову сатанисты. Ловят девушек помоложе, насилуют и приносят в жертву сатане. Они уверены, что едва зачатая жизнь самая ценная для дьявола, в ней больше силы и жизни. Из моей группы одну поймали. Чисто случайно на дороге. Их я нашел. Но секта оказалась больше, чем можно было ожидать.
— Плохие люди. Наказать нужно. Не об их пропаже во всех газетах?
— Это проблема?
— Власть имущие. Не докажешь в суде на этом уровне ничего. Сам чистоту наводить будешь?
— Да.
— Помочь надо?
— Пока нет. Спасибо. Дальше видно будет.
— За сумку должен будешь. Не деньгами. Поможешь при случае. Ты вон какой стал. Заматерел и быстро. Не по годам. Царь.
— Фигня. Бог круче.
— Молчи, ребенок.
— Недооцениваешь, Василий Ефимович. Это она в одиночку тебя по скудным данным из моей памяти вычислила и через сети нашла.
— Сам ведь тебя учил, что внешность часто обманывает. Старею. Не думал, что такой поиск возможен. Сольёшь?
— Чего это? Это моё. Не дамся.
— Без проблем.
— Тогда так.
Он встал и подошел к стеллажу с книгами, взял с полки простой сотовый телефон. Моторола ещё, что само по себе ….
— Держи. Позвоню, когда готово будет. Скажешь, где заберёшь сумку. Или СМС — гонец доставит. А сейчас иди. Ты тут таким появлением шороху навел. Нужно волны погасить. Потом адресок сетевой пришли, раз уж пересеклись черти где, то это судьба. Увидимся ещё не иначе.
Мы пожали друг другу руки, Валя побоялась, покосилась на нож и помахала ладошкой как-то уж совсем по-детски, чем вызвала у старика улыбку. Мне такого добиться не удалось ни разу. Да и вообще впервые вижу. В самом деле стареет или это наша Валя — уникум? Второе на правду похоже больше.
— Пойдем, торт купим. Худышек не любят. Внучке об этом расскажу. Он в Афгане воевал!
— Да. В первый год той войны. Это ты из сети узнала?
— Татушки у моего дяди Коли. Ух ты, а это как?
