Ирина Шевченко - Дочь Хранителя
- Ну? Почему мы не можем переплыть это море?
- Мы можем, - вздохнул Эн-Ферро.
- Тогда давай так и сделаем. Или есть какие-то проблемы?
- Никаких проблем, - заверил меня он и снова вздохнул.
Серебряные Ключи мы покинули на рассвете. Мне снова пришлось влезть на огромную ящерицу и, уповая на милость здешних богов, надеяться, что повторную длительную поездку я перенесу куда легче. Если так, то к морю с труднопроизносимым названием мы доберемся уже к вечеру следующего дня, как и планировал Лайс.
Однако нескольких часов в седле хватило, чтобы боевой запал сошел на нет. Грязная коморка в "Радости путника" представлялась мне теперь королевским дворцом, и я готова была пожертвовать прекрасными мечтами о карьере мага, лишь бы вернуться туда. Для того чтобы план D не сорвался в самом начале своей реализации, требовалось как минимум вмешательство высших сил. И видимо, они таки вмешались Через полчаса после того как я сползла с кера и завалилась в придорожную траву с твердым намерением остаться в ней на веки вечные, на дороге показалась крестьянская телега. Лайс перебросился парой слов с сидевшим на козлах мужичком, снабдил душевную просьбу парой монет, и путь я продолжила лежа на душистом свежескошенном сене, убаюкиваемая размеренным покачиванием повозки и тихими голосами мужчин.
- Так вы, говорите, из Ключей будете? - неожиданно громко спросил возница, когда я уже почти задремала. - А в Сарасте что твориться, слыхали? К вечеру вчера такой переполох был! Башня чародейская трещину дала. Небывалый случай, говорят. То-то колдуны переполошились! Она ж огроменная, башня-то, неровен час, рухнет!
Я вспомнила чванливую троицу магов из "приемной комиссии", представила как они суетились вчера вокруг этой трещины, вооружившись волшебными шпателями и тазиками с магическим цементом, и довольно сощурилась. Есть все-таки в мире справедливость. Даже в этом странном Мире есть!
Тэсс* - вежливое обращение к женщине (девушке) в Каэтарской Империи. К мужчине, соответственно, - тэр.
Лар'эллан** - столица эльфийского королевства (Эльфийского Леса), но часто так называют и все королевство.
Глава 8
Да, высшая справедливость - штука серьезная. В любом Мире настигнет, и на суше, и на море.
- Господин магистр, хотите ветчинки? - я помахала надкушенным бутербродом перед позеленевшей физиономией Лайса.
- Убери это, - простонал он, сдерживая новый приступ тошноты.
- Только, если вы попросите меня на каэрро. А за саальге я принесу к вам в каюту ведро.
Знала я, что будет и на моей улице праздник! Лайсарин Эн-Ферро, магистр Пилаг первой степени страдал от морской болезни. Жестоко страдал. А как правильно заметили древние, ничто так не радует, как горе ближнего.
- З-завтра, - процедила сквозь зубы жертва качки, - я буду в порядке. А вот ты...
Когтистый палец вперился мне в грудь, но что же случится со мной завтра, я так и не узнала - корабль качнуло и карда скрутил очередной приступ. Ну что ж, поживем - увидим, философски решила я и отправилась исследовать судно.
Корабль был большим. Сама я в парусниках не разбираюсь, но Лайс при посадке авторитетно заявил, что по количеству мачт и типу парусов он больше всего соответствует земному фрегату. Земных фрегатов я никогда не видела и поверила ему на слово. "Братец" оплатил наш проезд в каюте на нижней палубе. Так как существовали еще и каюты на верхней палубе, в которых вальяжно расположился цвет общества, и общий отсек, где в тесноте и в обиде ютились простолюдины, можно было сказать, что мы путешествуем вторым классом. После "Радости путника" это выглядело существенным подъемом по социальной лестнице.
К морю мы добрались без происшествий. Естественно, возлежать на сене всю дорогу мне не довелось, но остаток пути я преодолела с честью. В Халстире мы оставили в керсо ящерок, получив обратно залог, и в тот же день купили билеты на следующее до Мискана судно. Времени на прогулки по городу не осталось, но я не жалела. Вряд ли небольшой портовый городок изобиловал достопримечательностями. Экскурсию Лайс пообещал организовать по прибытии. Если, конечно, быстро оклемается. Никак не ожидала, что прославленный Проводник через Миры сляжет, едва ступив на борт. Не вязался этот банальный недуг с репутацией наемника.
Покинув каюту и пройдя по узкому коридору, я оказалась на палубе. Сначала, естественно, на нижней, а потом поднялась и на верхнюю. Стоявший у лестницы матрос меня не остановил, из чего я сделала вывод, что подобные передвижения не запрещены.
Народу и там оказалось немного. Подозреваю, что большая часть путешественников сейчас занимались тем же, что и мой спутник - страдали. Более счастливые, подобно мне прогуливались вдоль борта, наслаждаясь свежим морским бризом. Я оценила костюмы дам, и с удовольствием констатировала, что, в кое-то веки, ни затасканный путеводитель, ни Лайс меня не обманули, и брючный костюм, одетый сейчас на мне, - обычная для путешествующей женщины одежда. Правда, в отличие от наряда аристократок, а это были, несомненно, аристократки, мой костюмчик, купленный по дешевке в лавке готового платья, отнюдь не казался образчиком элегантности и хорошего вкуса. Если бы я, по примеру покойной тетушки, освоила в свое время кройку и шитье, то вполне могла бы подогнать обновку под себя, чтоб и мой наряд, как и у этой фифы, изящно облегал грудь и бедра, подчеркивая талию.
Разглядываемой мной даме такое внимание не польстило - она склонилась к своей шарообразной спутнице и нарочито громко прошептала на каэрро:
- Диди, милая, идем отсюда. Эти полукровки совсем обнаглели. Только посмотри на эту бесстыжую девку, это надо так беззастенчиво пялиться! При старом императоре, она не посмела бы даже ступить на этот корабль!
Я мысленно возрадовалась безвременной кончине старого императора. Хотя и огорчилась, что нельзя догнать высокородную хамку и навалять ей за "бесстыжую девку".
- Простите мою сестру, тэсс, она не хотела вас обидеть.
Быстро же ему полегчало!
- Бедная девочка впервые в таком обществе и абсолютно не умеет себя вести.
Ыгы. Я скромно потупила глазки и безрезультатно попыталась покраснеть.
- Какой приятный молодой человек, - услышала я мурчание толстухи Диди. - Видишь, Элоя, и среди полукровок попадаются достойные экземпляры.
Как только они удалились "достойный экземпляр" накинулся на "бедную девочку".
- За какими демонами ты сюда выперлась?!
- А что я должна была неустанно бдеть у твоего смертного одра?
- Занялась бы языком. Или этикетом. А не путалась бы под ногами у имперской графини.
- С чего ты взял, что она - графиня?
- Вот-вот, и геральдикой занялась бы.
Ну, пошло-поехало. Я еще и в Школу не поступила, а уже ни дня без уроков.
__________
Лайс Эн-Ферро прислушался к мерному посапыванию, доносящемуся с соседней койки. Сделал несколько неуверенных пасов, но в последний момент передумал - судовой маг мог отметить возмущение силы. Зажег масляный светильник. Теперь еще и присмотрелся - спит.
Вынул из сумки тетрадь в кожаном переплете и купленную еще на Земле шариковую ручку. Пролистал исписанные страницы.
"14 августа по времени Тара. Восьмой день. Девочка проявляет необыкновенные мнемонические и лингвистические способности. Уже освоила большинство слов и понятий двух основных языков. Иногда еще испытывает трудности с правильной постановкой времен, в саальге немного путается в артиклях, но, думаю, постоянная практика исправит положение. Прекрасно изучила географию, историю, политическое устройство Мира. Учится контролировать дар. Уже неплохо устанавливает защитные блоки, научилась закрываться от поверхностного сканирования. Собственные сенсорные способности либо пока блокированы, либо отсутствуют..."
Девушка шумно заворочалась во сне. Дыхание стало чаще, губы искривились, словно от боли, и до слуха мужчины донесся тревожный стон.
Кард вытянул над спящей руку ладонью вниз, широко растопырив пальцы. Сон. Просто неприятный сон. Когтистые пальцы прошлись по невидимым струнам. Прикрыв глаза, маг что-то чуть слышно, монотонно зашептал, нащупал несколько тоненьких ниточек нервно пульсирующей силы, потом вдруг резко сжал кулак и одним коротким движением оборвал, отбросил в сторону. Лицо девушки разгладилось, дыхание стало ровным. Так-то лучше.
Он еще какое-то время постоял рядом, прислушиваясь, не столько к спящей, сколько к собственным ощущениям, и отошел, довольно сощурившись.
Вернувшись к столу, с сожалением посмотрел на неоконченную запись, но все же убрал тетрадь и погасил светильник.
