Джон Толкин - Властелин колец
– Оно, наверное, спешило не опоздать на свидание с Бильбо, — усмехнулся Фродо. — Уж лучше бы какого–нибудь орка подцепило! Чем ему орки не потрафили?
– Тебе все шуточки, — строго оборвал его Гэндальф. — А смеяться бы ох как не следовало! За всю историю Кольца этот случай — самый странный. Подгадало же твоего дядюшку оказаться там именно в тот миг и вслепую нашарить в темноте Кольцо! Тут сработало сразу несколько сил, Фродо. Кольцо вознамерилось вернуться к прежнему владельцу, соскользнуло с руки Исилдура и предало его. Потом, когда представился случай, оно поймало несчастного Деагола, и тот поплатился за свою находку жизнью. Наконец, Голлум. Голлума оно проглотило с потрохами. Больше от несчастного нельзя было получить ничего — он слишком мелкая сошка, слишком жалок. Имея при себе Кольцо, Голлум ни за что не покинул бы своего темного озера. Поэтому стоило истинному хозяину пробудиться и мысленно позвать Кольцо из Чернолесья, как оно само покинуло Голлума. Покинуло, чтобы угодить в руки самого неподходящего владельца, нелепее и не придумаешь: Бильбо из Заселья! Нет, за всем этим стоит еще что–то, не входившее в расчеты Хозяина Кольца. Я могу сказать только, что Бильбо было предопределено найти Кольцо[92], но создатель Кольца об этом не знал. Из этого следует, что тебе тоже предопределено стать владельцем Кольца. Это вселяет некоторую надежду.
– Не вселяет это никакой надежды, — отозвался Фродо. — Правда, я не уверен, что понял тебя правильно. Как тебе удалось проведать о Кольце и о Голлуме? Ты знаешь наверняка — или это одни догадки?
Гэндальф посмотрел на Фродо. Его глаза сверкнули.
– Я и прежде знал немало, а теперь узнал еще больше. Но тебе я отчета давать не собираюсь. История Элендила, Исилдура и Единого Кольца известна всем Мудрым. Огненная надпись на твоем кольце явственно гласит: вот оно — Единое! Других доказательств не требуется, хотя есть и другие…
– А когда ты узнал, что на нем есть эта надпись? — перебил Фродо.
– Сию минуту, в этой самой комнате, — резко ответил волшебник.– Но другого я и не ждал. Я вернулся сюда после долгих скитаний по темным землям и долгих поисков именно ради этого последнего испытания. Других не требуется — все ясно и так. Чтобы восстановить историю Голлума и заполнить пробел, мне, конечно, пришлось поломать голову. Начал я с догадок, но теперь гаданиям конец. Я не предполагаю — я знаю. Я видел его.
– Голлума?! — воскликнул пораженный Фродо.
– Вот именно. Это надо было сделать обязательно — по возможности, разумеется. Я давно искал с ним встречи и наконец добился своего.
– Что же с ним сталось после того, как Бильбо удалось убежать? Ты разузнал?
– Разузнал, но не все. То, что я тебе сказал, поведал мне сам Голлум, хотя, конечно, в его устах этот рассказ звучал совсем иначе. Голлум — лжец, и его слова надо тщательно просеивать. Например, он упорно называл Кольцо «деньрожденным подарочком». Он уверял, что получил его от бабушки, у которой водилось множество вещичек вроде этой. Смех, да и только! У меня нет сомнений, что бабушка Смеагола была настоящим матриархом[93] и в своем роде личностью недюжинной, но чтобы у нее «водились» эльфийские кольца? Чушь! Тем более она не стала бы их раздавать просто так, направо и налево: это уже прямая ложь. Но в этой лжи таится зернышко правды. После убийства Деагола Голлума мучила совесть, и он изобрел себе оправдание. Снова и снова повторял он своему «сокровищу», сидя в темноте и обгладывая кости, пока сам чуть не поверил собственной лжи: это был его день рождения. Деагол должен был отдать ему колечко по доброй воле. Каждому понятно, что кольцо появилось именно ради дня рождения, нарочно, чтобы сделать Смеаголу подарочек. Это был деньрожденный подарочек. И так далее, и так далее. Я терпел сколько мог, но истина требовалась срочно, и в конце концов мне пришлось поступить довольно жестоко. Я застращал его огнем и капля по капле вытянул из него истинную историю, как бы он ни корчился и ни огрызался. Ему, видишь ли, кажется, что его в свое время неправильно поняли и не оценили по заслугам… Наконец он добрался до игры в загадки, обругал Бильбо — и вдруг остановился. Кроме темных намеков, дальше добиться от него ничего нельзя было. Кто–то напугал его сильнее, чем я. Он беспрестанно бормотал, что, мол, еще вернет свое «сокровище»… Кое–кто еще увидит, потерпит ли Голлум, чтобы его пинали, не пускали в дом, а потом загоняли в подземелье и грабили! Теперь у Голлума есть хорошие друзья, хорошие и очень влиятельные. Они ему помогут. Теперь Бэггинс — воришка Бэггинс — заплатит за все! Эту угрозу Голлум повторял на многие лады. Он ненавидит Бильбо и проклинает его. Более того, Голлум знает, откуда Бильбо родом.
– Но как же он это выведал?! — ахнул Фродо.
– Что касается имени, то Бильбо сам по глупости открыл, как его зовут. А где имя, там и страна, тут у Голлума сложностей не было, сумей только выползти наружу. И он выполз. Тоска по Кольцу, жажда вернуть его оказались сильнее, чем страх перед орками, сильнее, чем нелюбовь к свету. Через год–два он покинул свое горное убежище. Видишь ли, тяга к Кольцу в Голлуме осталась, но самого Кольца при нем уже не было — оно перестало разъедать его, и он немного ожил. Он чувствовал себя глубоким, дряхлым стариком, отвык смотреть на свет, а главное, смертельно проголодался. Света, то есть солнца и луны, он боялся все так же и так же ненавидел. Думаю, это уже неизлечимо. Но ему помогла хитрость. Он обнаружил, что от дневного света и лунных лучей можно спрятаться, и передвигался только глубокой ночью, в темноте, быстро и бесшумно, высматривая бесцветными, холодными глазами насмерть перепуганных или слишком беззаботных зверюшек. Новая пища и свежий воздух придали ему силы и дерзости. Как и следовало ожидать, вскоре он оказался в Чернолесье.
– Там ты и отыскал его?
– Там я его впервые увидел, — ответил Гэндальф. — Но прежде, чем там очутиться, он успел проследить путь Бильбо довольно далеко. От него трудно было добиться чего–либо определенного, поскольку он то и дело прерывал сам себя, ругаясь и угрожая. «Что у него было в кармансах? — повторял он. — Не хотел признаться, не хотел сказать. Лгунишка! Это был нечестный вопрос! Он первый обманул нас, да, да. Он нарушил правила. Надо было сразу задушить его, да, Сокровище мое! И мы это еще сделаем!» Вот образец его речей. Надеюсь, достаточно? Я вынужден был выслушивать это много утомительных дней. Но из намеков, которые он ронял, я догадался, что он дошлепал до самого Эсгарота и побывал на улицах Дейла, всюду подслушивая и заглядывая в окна. Никуда не денешься — новости о великих событиях гремели по всем Диким Землям, так что имя Бильбо было знакомо многим. Знали и страну, откуда он явился. Мы не делали тайны из того, каким путем Бильбо вернулся домой, на запад, и Голлум с его чутким слухом в два счета разузнал, что хотел.
– Почему же он не выследил Бильбо до конца? Почему не объявился у нас в Заселье?
– Хороший вопрос! Я как раз подхожу к этому. Думаю, что он так и собирался поступить. Он покинул Дейл и направился к западу, к берегам Великой Реки. Но там он почему–то свернул в сторону. Уверен — расстояния его не пугали! Что–то заставило его отклониться. Так думают и мои друзья, охотившиеся за ним по моей просьбе.
Первыми его выследили Лесные эльфы. Им это было нетрудно, так как след еще не остыл. Он шел напрямик через все Чернолесье, а потом обратно. Правда, поймать Голлума эльфы не смогли. Лес полнился страшными слухами. Переполошились даже звери и птицы. Лесные жители говорили, что в лесу поселилось жуткое существо, по виду призрак, а на деле — упырь: он–де взбирается на деревья и разоряет гнезда, проникает в норы и крадет детенышей, а то юрк в окно — и выискивает, где колыбелька. Но настичь его не удалось — на западной окраине Пущи след ушел в сторону. Видимо, здесь Голлум свернул на юг, ушел из заповедных эльфийских обиталищ и… пропал. Здесь я совершил серьезную ошибку. Причем далеко не первую, Фродо, хотя, боюсь, на этот раз роковую. Я оставил поиски. Дал ему уйти. Мне было чем заняться и о чем подумать в те дни. К тому же я все еще верил знаниям и опыту Сарумана.
С тех пор минуло немало лет. Я заплатил за свою ошибку многими черными, полными опасностей днями. Когда я вновь занялся поисками, было уже слишком поздно. Бильбо к тому времени ушел из Котомки. Поиски мои не привели бы ни к чему путному, если бы мне не помог друг — Арагорн, величайший следопыт и охотник нашей эпохи. Ни на что особенно не надеясь, мы прочесали с ним весь Дикий Край и ничего не нашли. Но в конце концов, когда я отказался от поисков и направился в другие земли, Голлум объявился. Пройдя через великие опасности, мой друг привел эту несчастную тварь ко мне. Чем Голлум занимался все это время — узнать было невозможно. Он лил слезы, клял нас за жестокость, через слово вставлял свое «голлм, голлм!» — а когда мы поднажали, поднял скулеж, скорчился и принялся тереть руки, то и дело облизывая длинные пальцы, словно они у него болели,– ни дать ни взять в прошлом кто–то подверг его пытке… Я сказал «кто–то», но боюсь, тут гадать нечего, все и так ясно. Медленно, крадучись, тишком, ползком, версту за верстой, к югу да к югу — так и добрался он наконец до самого Мордора[94].
