Владимировна - Славянский шкаф, или Малахитовые часы

— Чего глупость говоришь, на ночь глядя? Куда я пойду? Мне и тут нравится.

— Зачем ты ко мне банным листом прилип? Я думала, Красс ушел, одна поживу.

— Это его мать приходила? Красивая женщина!

— Шел бы ты к ней что ли.

— А возьму и пойду, вдруг не прогонит, — сказал Самсон, надевая рубашку.

— Самсон, вы, что — всеядный? Вам все равно кто? — спросила Ивина, застегивая молнию на халате и надевая тапочки на ноги.

— Не знаю. Меня бабы боятся, или боятся, что прокормить не смогут.

— Скорее последнее, оделся? Счастливо! — сказала Ивина, не думая о том, что надо быть благодарной Самсону за антикварный магазин.

Самсон вышел из квартиры Ивины, даже не думая на нее обижаться.

В квартиру решительно звонил крупный мужчина.

Дверь ему открыл Красс:

— Вы к кому?

— Я пришел к вашей маме, мне с ней поговорить надо, я для нее мебель делал.

— Что вы говорите! Только без меня, — сказал Красс и вышел из открытой для Алексашки двери, и тут же позвонил в дверь Ивины.

Ивина посмотрела в глазок, увидев знакомый силуэт Красса, открыла дверь.

— Привет, Красс!

— Да мы сегодня уже виделись, просто день выдался длинный.

— Ты прав, проходи, садись.

— Можно, но не на твои стулья восемнадцатого века.

— Чай с лимоном пить будешь? У меня вафельный торт есть.

— Давай, чай, если больше нечего дать.

— Я спать хочу, день трудный был. Сам чай нальешь? Все на кухне.

Красс пошел на кухню, походил, покрутился, вернулся в комнату.

Ивина спала…

В кресле тихо спал Красс, равномерное дыхание мужчины не нарушало общий покой комнаты. Ивина, проснувшись сквозь остатки сна, пыталась вспомнить, кто в ее комнате спит? Она чувствовала второе дыхание. За окном светлело. Ивина перевернулась на другой бок и увидела спящего в кресле бывшего мужа. Его не было несколько месяцев, и она успела от него отвыкнуть, но родные флюиды любимого человека вновь стали тревожить сонный покой.

Красс открыл глаза:

— Привет, Ивина. Проснулась? Я тут, как твой сторож сижу, точнее охранник, от Самсона стерегу.

— Доброе утро, если не шутишь. Еще есть время поспать, ложись на постель.

— Ты не прогонишь? От тебя все можно ожидать, устал жить гонимым мужем. Я еще не выяснил, что здесь делал Самсон. Вы с ним спали? Вот на этой постели?

— Красс, 'что было, то было, и нет ничего, люблю, как любила, тебя одного…'

— Опять на песни перешла вместо слов, а я возьму и лягу, рядом с тобой.

Ивина вся потянулась, перевернулась, укрылась одеялом.

Красс прошел в ванную, пошумел водой, вернулся и скромно лег на спину, на краю широкой кровати, потом не выдержал, повернулся и нырнул под одеяло к бывшей жене. Они обнялись порывисто, страстно и привычно…

Алексашка зашел в квартиру к Инессе Евгеньевне:

— Здравствуй, хозяйка! Не прогонишь? Мы одним миром с тобой помазаны, дерево любим.

— Чего от меня хотите?

— Любви.

— Вы в своем уме? Пришли так поздно, и без стыда мне предлагаете, Бог знает, что! — от возмущения, у Инессы Евгеньевны голос стал прерывистым.

— А чего уж я такого предложил? Просто я соскучился.

— Вот, о чем и речь, у нас с вами связь крепче, значит, и любовь будет крепче.

Инесса Евгеньевна задумалась, вспоминая, что там у нее по плану в ее жизни написано, но вспомнить слова астролога не смогла, или как ее там еще называют…

Она внимательно посмотрела на Алексашку:

— Вам сколько лет, молодой человек?

— Я Алексашка, мне много лет, я бобыль.

— И я вдова.

— Так чем мы не пара? Я знаю больше о вас, чем вы можете представить. Вы старше меня, но лет на семь не больше, а семь лет никогда не считаются…

— Вам сорок лет? А мне сорок семь. Вроде и не старая.

— А кто сказал, что вы старая? Кормить меня не надо сегодня.

— Вы, где живете?

— От вас в трех автобусных остановках живу, вы меня не бойтесь, у меня есть квартира.

— Скажите честно, я смогу от вас сегодня избавиться? — спросила Инесса Евгеньевна со смутной тревогой в голосе.

— Вряд ли. Не тянет меня сегодня домой, у вас уютней, хочется женского уюта, знаете ли. Мне одному жить надоело, моя хозяйка Ивина Андреевна померла, привык я бабам подчиняться.

— Красс сейчас вернется. Да я теперь и не директор антикварного магазина.

— Да ни за что ваш Красс от такой бабы не уйдет, я ее видел в открытую дверь.

— А ведь вы правы, ради счастья Красса можно вас ночь потерпеть в своем доме.

— И на том спасибо, мне только диван большой нужен.

— Кровать у меня огромная, ложитесь на нее, а я на диван Красса лягу.

Под утро проснулась Инесса Евгеньевна, спать на диване сына под пледом ей было неудобно. Она села на диван, сунула ноги в тапки, поправила халат, в котором так и спала из-за чужого для нее человека в квартире. На миг ей показалось, что медведь оказался медвежатником, вскрыл ее сейф и скрылся. Она почувствовала дуновение ветра и тревогу в душе. Набравшись храбрости, женщина вышла в прихожую. Дверь в комнату, где спал Алексашка, была плотно прикрыта. На вешалке для гостей висела его огромная куртка. На полу стояли гигантские кроссовки. Входная дверь светилась спокойствием от утренних лучей света, падающих на нее из кухни. Она бесшумно прошла по ковровой дорожке на кухню.

Алексашка сидел за столом и смотрел в окно.

— Алексашка, почему не спите?

— Меня вчера сам черт попутал, к вам ворвался, стыдно, знаете ли, на утреннюю голову, а я ведь и не пил вчера. Простите, если можете, я сейчас уйду.

— Я не отпущу, еще чего доброго к Ивине пойдете стучать, звонить, уж лучше часок здесь посидите, так надежнее.

— У меня ведь тоже есть сын, ему четырнадцать лет, я с его матерью развелся.

— Так вы нормальный человек. У вас все есть. Чего не хватает?

— Женской заботы, люблю я женское внимание, уход, домашний уют, чистоту.

— Это всем нравиться, а чем можете оплатить женское внимание к своей особе?

В куртке, весящей в прихожей, зазвонил сотовый телефон.

Алексашка быстрым шагом подошел к куртке, достал из кармана телефон:

— Маня, привет, чего рано звонишь? Что? Где он сейчас? Не знаешь?! Время пять утра!

Ладно, еду домой, — прокричал с паузами в трубку Алексашка, и обратился к Инессе Евгеньевне, закрывая крышку телефона, — Инесса Евгеньевна, мне надо уйти, сын у меня сидит под дверью, от матери убежал, а я тут у вас.

— Да, конечно, поезжайте, машина у вас есть? Транспорт еще не ходит.

— Я бегом добегу, машины с некоторых пор у меня нет.

— Могу вас подвезти, да мне и самой интересно, что там с вашим сыном.