Сторм Константайн - Серебряное сердце

Даже сами мысли о переменах были преданы анафеме. Может, Лорды воистину были слепы по отношению к происходящему вокруг их древних дворцов? Если осыпалось здание, они просто приказывали укрепить его железными и стальными поясами. Дополнительный ряд золотых фигур маскировал кренящийся карниз. Металл давал и защиту и силу. И так должно было быть всегда.

Покосившиеся и заброшенные дома на некоторых улицах города уже начали указывать на его возраст. Смерть, безусловно, является неизбежным следствием более чем почтенного возраста.

Однако в Карадуре ходили легенды, предсказывающие городу совсем иную судьбу. Внизу в переулках свободных зон, где оборванные философы до хрипоты спорили о своих теориях за высокими кружками затхлого пива, говорили, что гибель может быть неожиданно предотвращена, и если бы только Карадур смог воссоздать забытый рецепт собственного спасения, это спасло бы всю Множественную Вселенную. Уровни реальности, тысячелетия назад начавшие изгибаться и дробиться, восстановились бы, полностью подготовленные к вечной борьбе между Жизнью и Смертью, которую многие называют борьбой Добра со Злом.

Согласно подобным легендам, конечный результат должен зависеть, что довольно несправедливо, от одного человека, юноши, который и не представляет, что приготовила ему судьба, и который никогда по собственной воле не взял бы на себя такую ответственность. Некоторые даже отваживались утверждать, что этот юноша уже живет среди них, и они знают его имя. Но все это были только слухи, полные надежд мечтания, тонущие в пивных лужах. Если же легенды не лгут и такой человек реально существует, он должен быть мастером тонких энергий создания и разрушения, энергий, которые обычно называют магическими.

Лорды Карадура отрицали существование тайных наук. Следуя опыту, вынесенному из темных времен Клановых Войн, тысячелетия назад, вновь созданные Советы Металлов запретили изучение колдовства и связанных с ним наук. Было объявлено вне закона даже электричество, поскольку его нельзя увидеть невооруженным глазом. Во время Клановых Войн злоупотребление тонкими энергиями Множественной Вселенной привело к разрушительным последствиям, поэтому все манипуляции ими сочли опасными и запретили. Так произошла великая Реформация. Разрешена была только энергия пара, потому что ее могли увидеть и почувствовать все. Это был реальный, безопасный и естественный способ запустить машины. Электричество было слишком таинственным, чтобы довериться ему, и давало возможность всем типам странных приборов угрожать стабильности города. Это сконцентрировало бы слишком много власти в одних руках. Во время Войн подобная ситуация подвела мир к опасной черте, позволив создавать разнообразные приборы – такие как думающие машины, – амбиции которых невозможно контролировать. Так же было и с магией и прочими лженауками: те, кто использовал их силы, теряли над ними контроль. Изучающие черное, агрессивное искусство также осуждались и наказывались, как угрожающие безопасности и миру в умах целого сообщества. Тайные силы Множественной Вселенной были изменчивы и нестабильны. Они внушали страх.

«Магии, – декларировали Лорды, – не существует. Те же, кто осмеливался заниматься ею – все были шарлатанами и лгунами. Любой, заподозренный в практиковании запрещенных искусств, будет обвинен в публичном обмане и наказан, самые злостные нарушители – заключены в мрачную Крепость Грагонатт на перевоспитание. Никто не будет освобожден. До сих пор никто не сумел сбежать и в будущем не сбежит из крепости: побег невозможен» – так сказали Лорды.

Но такие декларации не имеют надежной почвы и легко опровергаются. Множественная Вселенная, являясь сутью изменений, не может безропотно терпеть и находит трещины в структуре веры, сквозь которые просачиваются сбивающие с толку противоречия. Таким образом, если бы в Карадуре дела оставались в прежнем положении – он был бы просто погребен во льдах и забыт и нам было бы не о чем рассказывать. Когда происходят великие изменения, они часто зарождаются в сточных канавах, ветхих лачугах и воровских притонах. Так случилось и в Карадуре.

БЕДСТВИЯ И ВИДЕНИЯ

ГЛАВА ПЕРВАЯ

ВОР В ГРАГОНАТТЕ

В тусклом свете салона парового экипажа Леди Мелодия Голд выглядела голодной, но это был не физический голод от недостатка пищи, а скорее некое неутоленное желание. Золотая плиссировка ткани ее платья выглядывала из-под плотно запахнутого, чтобы защитить свою хозяйку от холода, красного вельветового плаща. Сидящий напротив Лорд Прометеус Айрон видел это странное нетерпение, которое Леди Мелодия пыталась скрыть за маской холодного презрения, и оно внушало ему легкое отвращение. Его собственный интерес в предстоящем деле был куда более серьезным. Он, так же как и Мелодия, хотел опросить заключенных – их арестовали во время кражи ее драгоценностей из Нового Мятного Двора, – но его мотивы были намного глубже.

Холод, как хищный зверь, таился в темноте улиц, ведущих к зданию тюрьмы – Крепости Грагонатт в центре Ирна. Ночи всегда были жестоки в Карадуре. Холод, выползающий изо льда, старался заморозить и усыпить механизмы экипажа, чтобы погасла топка в кабине. Тогда дыхание ночи смогло бы хлынуть в салон и отметить голубой печатью смерти находящихся внутри пассажиров.

Чугунная решетка под сиденьями излучала тепло, душный воздух от двигателя поднимался вперед, и без них путешественники могли замерзнуть и умереть.

Еще одним пассажиром был Капитан Корнелиус Коф-фин, сидящий на той же плюшевой скамье, что и Лорд Айрон, но на некотором удалении от него. Коффин был одет в строгий черный мундир со стальными пуговицами и толстое черное пальто, распахнутое на груди. Его широкополая, отделанная железными заклепками шляпа лежала рядом на сиденье. Лицо капитана с жесткими чертами и квадратными челюстями всегда казалось слегка небритым – в любое время суток. Коффин выглядел одновременно и злорадствующим, и страстно ожидающим прибытия. Он был уверен, что достоин поощрения, если не повышения в звании. До сих пор Лорд Айрон хранил упорное молчание относительно причины их вечерней поездки. Он должен был сам убедиться, прежде чем предпринимать дальнейшие шаги, что заключенный в Крепости человек – не кто иной, как бесстыдный вор Макс Силь-вер-Скин.

Сильвер-Скин был бельмом на глазу уже долгие годы. Паршивая овца. Дурная кровь. Сомнительное происхождение, плюс ко всему. Его отцом был благородный член Клана Серебра, который по одному ему лишь ведомым причинам – хотя может просто из похоти – связался с дальней родственницей, женщиной семьи Сильвер-Ски-нов, из младшей ветви Клана. Максимилиан стал несчастным плодом этого неразумного союза. Сильвер-Скины всегда славились странным характером и считали себя новаторами и мыслителями. Они жили на окраине Акры, у самой границы свободных зон, чуть ли не в самой зоне. Женщины Сильвер-Скинов имели репутацию занимающихся запрещенными или опасными искусствами, и вся семья была знаменита своими еретиками. Клан Серебра отказался признать брак между этими двумя, так что неизвестно где и когда Августус Сильвер и Софелия Силь-вер-Скин в действительности поженились; согласно одной из причудливых версий, их свадьба имела место в одном из легендарных Городов Окраин, лежащем далеко за горизонтом. Другие истории утверждают, что влюбленные сбежали в Ледяные Пещеры под поверхностью Равнины, где по слухам существуют целые города. Несомненно, все это лишь фантазии, и не было человека в Карадуре, который мог бы или пожелал бы рискнуть выйти на лед, дабы увериться, что хоть что-то в этих рассказах было правдой. Прежде всего, такое путешествие было бы невозможным: паровые экипажи могут перемещаться на очень небольшие расстояния от города, а без транспорта на льду никто не выживет. В далеком прошлом горстка смельчаков отважилась выйти на разведку, но ни один из них так и не вернулся и не смог подтвердить существование Городов Окраин или подземных поселений.