Олег Бондарев - Гриф и Гильдия

Единственной радостью были вечера у Лин, где мы любили завалиться на ее поистине королевское ложе и… ну, в общем, любили!

А теперь и она меня отправила на все четыре стороны. Я уже начинал сомневаться, не сглазил ли меня кто?

По груженный в мысли, я не заметил, как мы оказались у дверей конюшни. Керж требовательно заржал: бедняга тоже намаялся за день. Я спрыгнул на землю и похлопал его по крупу, стараясь взбодрить, но он лишь отвернул наглую морду. Вот так-то – собственный конь меня отвергает! Впрочем, чего ему меня любить: кормлю – мало, езжу – много. Отдыха, опять же, никакого. Да и толку от той постоянной беготни – не больше. Мысленно махнув рукой (хватит себя накручивать), я взял мерина под уздцы и повел в стойло. Привязав его, я двинулся к выходу, уже предвкушая долгожданный отдых, однако у коня были на мой счет совсем другие планы.

– Ну, что тебе, Керж? Что случилось? – Проклятое животное ухватило меня зубами за воротник и выпускать, пока я его внимательно не выслушаю, явно не собиралось.

Мерин виновато кивнул на ясли: те были пусты. Я укоризненно посмотрел на коня:

– Ты чего, все сожрал? Я ж тебе только с утра насыпал!

Керж смущенно потупился.

– Совести у тебя нет. – Я сплюнул ему под копыта. – Денег почти не осталось, с Лин поругался, Гильдия забыла. Скоро пойдем паломниками по Семи Обителям, чтобы с голоду не сдохнуть! Чего смотришь?! Понял?! Киваешь… Да ничего ты и не понял, скотина! – Я насыпал ему полные ясли и пошел в дом, мрачный, как туча.

Едва зайдя внутрь, я сбросил пыльные сапоги и с разбегу прыгнул на диван. Блаженство! Огонь в камине весело вспыхнул да затрещал – магический, четко чувствует хозяина – и мне невольно подумалось, что все не так уж и плохо. Конечно, денег осталось немного, но ведь не в них же счастье, а в том, что на них можно купить.

Отбросив в сторону ставшую уже навязчивой мысль о золоте, серебре и прочих драгоценных металлах, я начал думать, где бы скоротать остаток вечера. На ум приходили только две вещи: усесться за древний фолиант «О пользе драконьей крови», который Джош Книгочей по сей день считает без вести пропавшим, или навестить старину Стопола в его таверне? Ну, пара монет у меня где-нибудь да найдется, так что последнее вполне-вполне…

И хоть идти куда-то не шибко хотелось, я решил, что читать старую книжку, в которой даже нет картинок, не самое подходящее для настоящего Ловкача занятие. Да и зачем мне, в конце концов, эта драконья кровь? Я ее и в глаза-то не видел (и, надеюсь, что не увижу!).

– Ну-ка, где там мой кошелечек? – Я отстегнул висящий на поясе мешочек и дернул веревочку, намереваясь пересчитать монеты, когда в дом влетел камень.

Обычный человек, окажись он на моем месте, не задумываясь, запустил бы этим же самым камнем вдогонку проклятым шутникам, но Ловкач обычным человеком не может быть по определению. Расстаться с камнем я успею всегда, а вот прочитать, что написано на листке бумаги, примотанном к нему, – нет. Аккуратно перерезав бечевку, я развернул сложенный вчетверо лист и прочитал: «Девять часов вечера. Добрая Псина. Фетиш».

О-хо-хо – в Гильдии опять поменялся главарь!

Мне везло вдвойне: мало того, что наконец-то перепало прибыльное (а я уверен – оно прибыльное: у меня нюх!) дельце, так еще и Ловкачей возглавил мой бывший учитель! Поистине, судьба решила искупить свою вину предо мной двумя щедрейшими подарками!

Как же долго мне пришлось ждать этого проклятого заказа! Я уж, грешным делом, подумывал начать честную, порядочную жизнь, а тут – бах! с камнем ко мне приходит спасенье! Наконец-то я получу давно обещанный титул мастера Ловкачей и… немножко денежек на карманные расходы.

Вновь повесив на пояс кошель и сунув в ножны любимый Секач (кинжал с тончайшим лезвием из рунна в пять пальцев длиной), я вышел из дома.

Запирая замок, решил, что прекрасно обойдусь и без Кержа: до «Псины» всего минут двадцать ходьбы. Как раз к девяти доберусь!

Не знаю, почему, но, пока я шел, мне казалось, что кто-то за мной пристально наблюдает. Однако стоило войти в портовую часть Тчара, и таинственный наблюдатель (если он и был) от меня отвязался. Я еще раз огляделся вокруг и, решив, что показалось, надбавил ходу.

Часть первая

СТАТУЭТКА ЛОКИ, или ДРУГ ПОЗНАЕТСЯ В БЕДЕ

Глава 1. Грамота мэра, или Убийца на дому

«Добрая псина» – не слишком удачное название для достаточно тихой портовой таверны, которая одиноким двухэтажным замком возвышается среди рыбацких домиков-коробок. Ей скорей подойдет название «дохлая», потому как особой жизни в таверне (да и порту вообще) обычно не наблюдается; только редкие посетители, словно улитки, переползают из угла в угол, да и то слишком вяло, будто засыпая на ходу.

Возможно, поэтому наша Гильдия и сделала «Псину» своим штабом. Да, публика тут была подходящая: порт Бедди населяли в основном продажные девицы, лихие пираты, бродяги без гроша за душой да проныры-карманники, всегда готовые вытащить пару монет у зазевавшегося посетителя. И хотя в Гильдию щипачи и входили, но прав у них было не больше, чем у любого из новичков. Разгильдяй*[1] их и брал в Гильдию только на то, чтоб тчарский порт легче в руках держать. Хотя, впрочем, и вся северная часть города тоже была под негласным контролем наших. В южной же уже давным-давно обосновались прихвостни Орагарской короны, и зариться на нее Разгильдяй не решался: слишком огромен кусок, легко и подавиться. Хотя в последнее время самые храбрые (или глупые) Ловкачи часто устраивали этакие «набеги» на вражескую территорию, с каждым разом все более кровопролитные. Это не могло не повлиять на и без того слишком натянутые отношения сторонников короля и мошенников.

Быть в городе большой резне, не иначе. Благо, я, может, буду как раз заказ выполнять, а то еще ненароком и меня заденет.

Подмигнув стоящей возле входа в таверну «ночной бабочке», я зашел внутрь. Тут же в нос ударила мощная волна табачного дыма вперемешку с ядреным перегаром. Я невольно поморщился: никогда не любил подобной смеси «ароматов», и, хотя часто хаживал в «Псину» чего-нибудь выпить, до сих пор никак не мог к запахам этим привыкнуть.

Посетителей, как всегда, было немного: двое пиратов боролись на руках за столиком у окна да высокий кобольд пил пиво, умиротворенно похрюкивая и качаясь на стуле (мебель жалобно поскрипывала, но степняк явно не собирался прекращать развлеченье)…

Возле стойки стоял добротно одетый мужчина лет сорока с короткой опрятной бородой и кустистыми бровями, сросшимися на переносице. Завидев меня, он приветливо улыбнулся и, усевшись за стол по центру зала, жестом предложил к нему присоединиться. Со стороны эта сцена напоминала встречу старых приятелей, случайно увидевшихся в таверне после нескольких лет разлуки. Однако я с некоторым разочарованием понял, что учитель неискренен со мной: все его движения были наиграны и ненатуральны, что называется «на публику».