Людмила Безусова - Каждый выбирает по себе

Морена повернулась спиной к гостье и снова занялась прядением, словно осталась в одиночестве.

С тяжелым сердцем Чернава вышла из ледяных чертогов, резким жестом отогнала надоедливых мар. За место под солнцем каждый борется, как может. Слишком легко ей в свое время удалось взять верх над своенравными колдуньями, не без помощи Морены, конечно, теперь хоть умри, а отслужи.

Ведьма зябко повела плечами, закуталась в мех по самые брови, подняла с земли свое обледеневшее помело и вскоре зависла над лесом, осматривая окрестности. Ну и местечко для жилья выбрала себе пряха! Отсюда до реки Смородины рукой подать…

Вдалеке, почти на пределе взгляда, темной полосой поднимается в небу дым, черной смрадной тучей клубится, даже досюда дух скверный доносится. Вот уж где согреться можно на всю жизнь… Молва идет, что не вода в той реке течет, а смола кипит, пузырями бурлит, огонь выше леса стеной полыхает, а через реку мост железный перекинут, докрасна раскаленный. Да кто об этом точно знает? Сама Чернава там никогда не была, да и не стремилась, как и любой из ныне живущих. А вот если Морене не потрафит, вполне может туда угодить, ответ-то все одно держать придется, за все дела, что в Яви творила…

Ведьма развернула кисть отводящим беду знаком — указательный и мизинец распрямлены, остальные загнуты вниз — в сторону дымного марева, задержала на мгновение, пока губы беззвучно шептали заклинание, потом, немного подумав, повторила, только в этот раз над чертогами Морены. Ей все равно, конечно, но лучше поостеречься.

Пряха подняла голову, прислушиваясь, и усмехнулась. До чего наивна Чернава, но исполнительна, пусть тешится…

ГЛАВА 1

— Ой, лихо у нас, Антон… — Баюн спрыгнул на пол и подошел к парню, заглядывая ему в глаза снизу вверх.

Парень хмыкнул — на убитого горем кот никак не походил: морда довольная, бока заметно округлились, угольно-черная густая шерсть лоснится, только кончик хвоста почему-то белый, хотя… Он вспомнил, что раньше этот самый хвост выглядел весьма плачевно. Каким же ветром занесло сюда Баюна, так неожиданно покинувшего их? Неужто просто так пришел, на жизнь пожаловаться, но он, Антон, здесь при чем?

— Да, да, — Баюна нисколько не смутил скептический взгляд парня. Кот давно уже жил по принципу — "стыд не дым, глаза не выест" — и свои интересы для него всегда стояли превыше всего. Почти… — Без тебя никак не обойтись.

— В каком смысле без меня?

— В самом прямом… Беда случилась непоправимая… — внезапно в бархатистых тонах котофеева голоса дискантом прорезались страдающие нотки, звучавшие так же нарочито, как искусственный надрыв у исполнителей русского шансона, стонущих о якобы загубленной молодости.

— Беда? — поднял брови вверх Антон, удивленный такой резкой сменой настроения котофея, и не поверивший ему ни на грош. Баюн, конечно, лицедей тот ещё, но в этот раз роль ему не удалась. — Толку от меня? Где я и где вы…

— Только ты помочь можешь.

— А я-то тут при чем?

Опять туда? Но ведь он сам хотел… Антону стало немного неловко от своего недавнего стремления вернуться во что бы то ни стало, навеянного непонятно чем: то ли необъяснимым влиянием этой квартиры, казалось, ещё хранящей запах любимых духов сестры, то ли сложной адаптацией к реалиям современной жизни, или же слишком резким переходом к праздному ничегонеделанью. Этот мимолетный порыв оказался неподвластен осмыслению — просто до желудочных колик захотелось снова оказаться рядом с Людмилой. Сейчас же мозг парня словно проснулся от зимней спячки: это что же, опять бесконечные скитания? Снова в мир, в котором он так до конца не разобрался, действуя скорее по наитию, чем осознанно, частенько волей обстоятельств оказываясь на волосок от смерти и только случайно избегая её? "Там хорошо, но мне туда не надо…" — промелькнул верткой мышью и тут же пропал, вытесненный возмущенным воплем разума, фрагмент песни.

— Не о том говоришь, не о том, — совершенно безнадежным тоном сказал кот, усевшись у ног парня. — Я вот думаю, что приобрел ты гораздо больше, чем потерял. Подумаешь, парочку другую шишек набил, зато такого ты никогда и нигде не испытаешь, хотя это с какой стороны посмотреть… — Баюн с интересом уставился на дергающийся кончик своего хвоста, словно сроду не видел ничего более увлекательного, а больше его ничего и не волнует.

Сначала парень потерял дар речи, а потом заорал на кота:

— Пару шишек, говоришь? Да меня Кащей чуть не убил, и Птах твой разлюбезный тоже… А Тимка там вообще ни при делах был! К нему чего приклепывались? — Сердце тоскливо сжалось. За мальчишкой он скучал больше всего, и острая боль лишь усиливалась от понимания того, что они не увидятся уже никогда, и с Людмилой тоже. По крайней мере, в этой жизни…

— Ну, с тобой же все в порядке… — котофей наплевательски отнесся к крику души парня, — а вот Баба-Яга пропала…

— Как? — выдохнул Антон.

— Если б я знал… А мне, поверь, многое ведомо… В-общем, решай, ты идешь со мной или нет?

Легко сказать — решай… Выбор всегда сложен, неважно какой, даже если просто выбираешь чай в магазине и то порой сомневаешься "а не ошибся ли ты?", а тут тебе предлагают невесть что… Насколько проще все было с зеркалом — оно само за всех все решило, а здесь… Антон задумался: — "Толку от меня ноль, ну чем я могу помочь Людмиле? Я не воин, не колдун, силой немереной не обладаю, умом и сообразительностью, как птица говорун, тоже особо не отличаюсь…". Парень отрешенно обвел взглядом комнату. Томноокая дама, слегка прищурив темные глаза, в упор смотрела на него. Сложенный веер из пушистых длинных перьев лежал на её ладони. Лежал… а ведь раньше прикрывал глубокий вырез платья. Игра теней или он видит это на самом деле? Антон по широкой дуге обогнул кота, подошел поближе к стене, всматриваясь в лицо, мастерски выписанное искусным художником давным-давно. Несмотря на то, что паутинка тонких, хорошо заметных, трещинок покрывала картину, женщина не казалась простым изображением. Она жилА… Здесь и сейчас…

Парень не выдержал, прикоснулся к картине — кончики его пальцев уперлись в шершавую поверхность. Он надавил сильнее. Жесткий холст чуть прогнулся и тут же, словно предупреждение, короткий булавочный укол заставил Антона отдернуть руку: — "Черт…".

— Что ты там застрял? — немного сварливо окликнул его кот. — Решил?

Дама внезапно лихо подмигнула Антону, её губы слегка шевельнулись, и мгновенно, словно застеснявшись своей выходки, она прикрылась раскрывшимся веером.

— Ты видел? — обернулся парень к котофею, указывая на портрет.