Виталий Зыков - Владыка Сардуора

Но коротышка справился. Не изменившись в лице, он без особых затей встретил атаку древком копья. Раздался громкий треск и сразу же – могильный вой. Не давая гостю из Запределья опомниться, Гхол погрузил левую руку в туман и выкрикнул длинную гортанную фразу. В ней несколько раз повторялось какое-то заковыристое слово. Наверняка имя то ли демона, то ли духа. Затем еще одно короткое движение копьем – и ручеек тумана устремился к телу эльфа. Так и не пришедший в сознание Длинноухий захрипел.

Вслед за первым духом Гхол вызвал еще шестерых. И каждый раз повторялась одна и та же сцена: бестелесная сущность нападала на шамана, а тот ее усмирял. Под конец гоблин едва стоял на ногах. Его трясло и шатало, но он упрямо продолжал обряд. Наконец ург вздохнул, расправил плечи и побрел к Перворожденному, используя копье как посох. У Терна шевельнулась мысль подойти помочь, но он не рискнул. Мало ли: вдруг ритуал не предусматривает появления новых участников…

У тела раненого Гхол воткнул пальму в землю и, крепко обхватив древко руками, начал пятиться в сторону бездыханного К’ирсана. Командир лежал шагах в десяти от костра, около зарослей дикого друла. Терн с досадой подумал, что надо было перенести друга поближе. Ну, да теперь поздно сожалеть.

Листовидный наконечник резал землю с громким хрустом. Казалось, гоблин шагает не по траве, а по битому стеклу. Словно холм в какой-то миг исчез для остального Торна, начав жить по каким-то иным законам…

Наконец была пройдена последняя сажень. Гхол пятой копья коснулся груди хозяина, произнес несколько негромких слов, и тела эльфа и К’ирсана соединила дуга из тумана. А по ней, как по мосту, устремился поток света.

Радуга, увитая языками серой мглы… Наверное, это выглядело красиво, если бы не было так страшно. Один умирал, чтобы другой начал жить. Сейчас Терн почти сочувствовал Длинноухому. Впрочем, дай ему возможность отыграть все назад, он вновь голосовал бы за смерть Перворожденного. Если на чашах весов жизни врага и друга, то на самом деле выбора просто нет.

– Котелок… Сбрось котелок, – вдруг донесся до Терна едва слышный стон Гхола. – Не могу остановить…

– Какого мархуза?!. – Согнар даже растерялся от неожиданности.

Гоблин и вправду был плох. Он уже едва стоял, навалился на копье и лишь чудом не падал. Но и не Терну проклятое колдовство заканчивать, в самом-то деле?!

Бормоча ругательства, сержант подобрал палку потяжелей и швырнул в полный бурлящей магии котелок. С глухим стуком тот опрокинулся и упал на землю.

Как все завыло! Терн даже испугался на мгновение – решил, что сделал что-то не так и разгневанные духи теперь примутся за него. Но нет, обошлось. Облако тумана вскипело и как водоворот начало затягиваться обратно в чародейскую посудину. Мост, по которому текла жизненная сила эльфа, распался на семь частей. Бешеными змеями те замотались над головами, но и их одну за другой затянуло в воронку. Напоследок неслабо громыхнуло, упругий толчок опрокинул Терна на спину.

Наступила тишина.

– Слышишь, мелочь ушастая, ты жив? – крикнул Согнар, поднимаясь.

Гоблин что-то промычал в ответ, даже не сделав попытки встать. Сержант хотел было глянуть, что с ним, но передумал. Сначала – К’ирсан.

Внезапно изо всех сил заверещал Руал. После Чилиза зверек не отходил от раненого хозяина, отказывался от еды и лишь горестно свистел. И вдруг такая бурная реакция. Неужели… Терн и не заметил, как подлетел к зарослям друла.

Но – нет, сегодня Светлый Оррис был на их стороне, чудо свершилось, и К’ирсан очнулся. Выглядел он еще не ахти, но глаза уже открыл и смотрел вполне осмысленно. Увидев сержанта, Кайфат едва заметно ухмыльнулся и попытался подмигнуть.

– Добро пожаловать обратно в мир живых! – расхохотался Терн. – У твоего коротышки все-таки получилось!

– Э-эльф? – шепнул К’ирсан.

– А? Да, Гхол эльфа использовал.

Внезапно Терну в голову пришла одна мысль. Как ему показалось, весьма интересная. Раз в тело командира перелили силу Перворожденного, то не заострятся ли у него теперь уши или, на худой конец, не пропадут шрамы? Он наклонился еще ниже и принялся бесцеремонно рассматривать друга.

Несмотря на слабость, К’ирсан сразу догадался, что ищет сержант.

– Д-дурак… Я п-получил второе рождение, но не с-стал Длинноухим. Жизненная сила напитала заклинание и в-вернула душу в тело. Больше н-ничего!

– Но я думал…

– Ж-жизнь – сложная штука. Б-боюсь, оставаться мне уродом до с-самой смерти.

К’ирсан оживал на глазах. Начал шевелиться, попытался встать, но едва не упал – его совсем не держали ноги. Терну пришлось помогать. Невдалеке начал подавать признаки жизни Гхол.

Только сейчас Терн ощутил, как ослабли стальные тиски, сжавшие сердце при известии о гибели К’ирсана. Теперь все будет хорошо – они справились. Сейчас оба мага немного очухаются, и можно будет отправляться дальше. Конечно, еще ничего не закончилось, власти Ралайята в покое их не оставят и ищут беглецов. Не стоило забывать и об эльфах, Нолде, всех остальных известных и не очень недругах Кайфата. Но это все – потом, если удастся по-быстрому пересечь границу, многие проблемы отпадут сами собой…

Однако надеждам Терна не суждено было сбыться. Хоть обряд и вернул К’ирсана к жизни, тот оставался слаб и беспомощен. После короткого разговора Кайфат вдруг начал терять силы и скоро впал в забытье. Испугавшийся Согнар сунулся к гоблину, но тот тоже был плох. Свернувшись калачиком, Гхол спал, и его никак не получалось разбудить. Ург лишь мычал, слепо отмахиваясь руками. Пришлось обоих грузить на телегу и вновь отправляться в путь. Даст Оррис, враги их не достанут, Кали им всем в жены!

Вот и получилось, что вожделенную границу они пересекли лишь через седмицу. Причем им еще повезло: сразу удалось прибиться к каравану, куда Терн с бойцами нанялись охранниками. И скромная телега с двумя ранеными затерялась среди многих других…

Первым пришел в себя Гхол. Гоблин очнулся на вторые сутки, вылакал целую флягу воды и сразу занялся К’ирсаном. От опасений Терна, что капитан больше не очнется, лишь отмахнулся.

– Смерть – очень утомительная штука. Тело хозяина нуждается в исцелении. Как только раны затянутся, он придет в себя.

Так, в общем-то, и вышло, а к исходу второй седмицы К’ирсан уже самостоятельно сел на лошадь, и Терн смог окончательно расслабиться. Жизнь возвращалась в привычное русло, капитан вновь встал во главе их маленького отряда, а значит, ближайшее будущее перестало казаться таким уж беспросветным. К’ирсан доказал свою способность справляться с любыми тяготами. Справится и на этот раз.

Впрочем, первый же разговор с командиром показал, что не все так гладко, как кажется.