Евгений Константинов - Факультет рыболовной магии

Огромным усилием воли Алеф заставил себя отвернуться и посмотреть на Эразма Кшиштовицкого. Ну, что же он медлит-то?

С непокрытой головой, черноволосый, черноглазый, стройный, улыбчивый декан невозмутимо смотрел на свои наручные часы…

Команда Старт! была выкрикнута так резко, громко и даже зло, что соискатели непроизвольно замешкались. Первым, как это ни странно, из оцепенения вышел долговязый тролль, гигантскими скачками кинувшийся в дальний береговой угол зоны. Во дает! – подумал Железяка, прежде чем со всех ног броситься в ближний к берегу угол.

Успел, успел, успел… – тараторил он про себя, вгрызаясь ледобуром в ледяной панцирь летнего озера. – До берега четыре метра восемьдесят сантиметров, до края зоны ровно столько же. Все по науке, все правильно! Недаром последние два года тренировался.

Он сверлил и посматривал на соперников. Те разбрелись по всей зоне. Кое-кто вознамерился искать рыбу поближе к берегу, причем один гном, отказавшийся от традиционного гномьего топора и предпочтя ледобур, уже затупил его ножи о вершину лежащего на дне большого валуна. Несколько людей и эльфов бурили лунки на дальнем от берега крае льдины. Ближе всех к лекпину просверлила лунку та самая темноглазая, но на нее Железяка решил вообще не смотреть.

Между состязающимися засновали судьи, в задачу которых входило следить, чтобы участники не пользовались заклинаниями, да и просто не жульничали. Судьи уже успели разнять двух гномов, не поделивших лунку и затеявших нешуточную драку на топорах. Обоим нарушителям правил было вынесено строгое предупреждение.

Алеф просверлил ровно семь лунок – его любимое число, которое он считал счастливым. После чего по очереди прикормил каждую лунку из серебряной кормушки с утяжеленным дубль-серебром дном (которая досталась в наследство все от того же деды Паааши). А вот флажки, предназначенные для обозначения занятых лунок, были изготовлены лекпином самолично. Одним из двух флажков он обозначил первую просверленную лунку – согласно Правилам факультетских соревнований, никто из конкурентов не имел права приближаться к лунке с флажком ближе пяти метров. Второй флажок воткнул в снег рядом с самой дальней от берегового края лункой, таким образом отвоевав у соперников еще несколько метров ледяного пространства. После чего быстро вернулся к первой лунке.

Теперь успокоиться, и первая рыбка – моя! – С этой мыслью лекпин стал опускать крохотную мормышку с единственным рубиновым мотылем на крючке в круглое окошко черной воды. Тончайшая леска дециметр за дециметром ускользала в воду. Поклевка могла произойти в любое мгновение.

Как только мормышка достигла дна, рыболов начал медленно поднимать правую руку с луковкой, при этом часто-часто вибрируя кончиком удочки между указательным и безымянным пальцами левой руки. В самом начале проводки сторожок лихорадочно вздрогнул, но подсечка оказалась неудачной.

Надо же, первую поклевочку профукал! – расстроился Железяка. – Даже веса рыбы не почувствовал!

И снова у самого дна произошла поклевка, и снова мимо, и так – три раза подряд. Лекпин начал нервничать. Переживания усилились еще больше, когда метрах в десяти от него засверлился какой-то человек – настолько худосочный, что его скорее можно было принять за тень – и после первой же проводки вытащил из-подо льда окунька. Он снял рыбу с крючка, но, прежде чем убрать в ящик, ненадолго впился зубами в окуневую голову.

Вампира в соседи мне только еще не хватало! – передернуло Алефа.

Рядом с лекпином появился судья-доброволец Воль-Дер-Мар.

– Ну, что ты, дорогой, не дергайся, – сказал судья, улыбаясь в пышные черные усы. – Подсечь не можешь? Так удочку поменяй, может, у тебя крючочек тупой.

Сам ты тупой, – сказал про себя Железяка.

Однако удочку поменял, выбрав снасть с маленькой черной мормышкой-шариком. Стал опускать ее в лунку, и еще до того, как мормышка достигла дна, сторожок выпрямился, даже приподнялся. Подсечка.

Рука ощутила приятную тяжесть, в душе возникло непередаваемое чувство предвкушения успеха.

Аккуратненько, пальчиками, пальчиками работаем, слабину, слабину не дать, – думал Альф, опуская руку в лунку. Там он ухватил за жабры здоровенную плотву, снял с крючка и постарался как можно незаметнее отправить ее в поясную сумочку.

Одна есть – это уже хорошо, уже не ноль. Интересно, как у других?

– Клюет, клюет у других. – Голос незаметно подошедшего декана заставил Железяку вздрогнуть.

– Господин декан, для меня очень большая честь разговаривать с вами!

– Лови, лови, отрок, не отвлекайся. – Декан двинулся дальше смотреть, как обстоят дела у других соревнующихся.

Алеф продолжил ловлю, но поклевок на первой лунке больше не увидел. То ли плотва была там действительно одна, то ли остальную рыбу он распугал. Одну за другой лекпин сменил пять лунок, от бесклевья даже руки начали замерзать. Словно в колодце ловлю, – думал он, бросая взгляды по сторонам. Вампир куда-то убежал – наверное, тоже не клевало. А вот та самая, с томным взглядом, так и осталась у своей первой лунки. Она почему-то сидела лицом против ветра, правда, спиной к остальным участникам. Железяку удивила техника ее игры – не постепенное поднятие руки с удочкой вверх, а словно поглаживание воды. Он обратил на это внимание и вдруг увидел, как девушка поднесла к лунке другую руку, и вдруг в ней очутилась рыба. Не понял, – удивился Алеф. – Она же совсем не вываживала…

– Да ведь ты колдуешь! – крикнул лекпин. – А это не по правилам!!!

– Тише, чего разорался, – зашипела ведьмочка, но было уже поздно. Первым рядом с нарушительницей оказался Эразм Кшиштовицкий, за ним – Воль-Дер-Map и еще кто-то из судей. Приговор не замедлил быть произнесен во всеуслышание: ДИСКВА!

Обуреваемый непонятными чувствами, Железяка провожал взглядом покидавшую зону ловли нарушительницу. Прежде чем ступить на мостик, она тоже на него посмотрела, но теперь в глазах ведьмочки было совершенно иное выражение, от которого лекпина даже передернуло.

Но чувства в сторону. Из трех часов, отведенных на соревнования, прошел уже час. Может, на глубину рвануть? – подумал Алеф, глядя на группу рыболовов, сидящих в дальнем углу зоны. – Быстренько проверю оставшиеся две лунки и рвану.

– Ой-е-е-е!!! – пронзительный крик, в котором угадывалась знакомая интонация, заставил лекпина обернуться.

Тубуз Моран, подпрыгивая, но не выпуская полупустую кружку из левой руки, правой пытался оторвать злодейски вцепившегося в его штаны рака. Видать, за границу зоны заступил, – подумал Железяка. – Без приключений обойтись не может…

В шестой лунке глубина оказалась метр с небольшим. Едва он приподнял мормышку от дна и совершил ею парочку колебаний, как сторожок резко кивнул. Лекпин не был готов к этому, но все же инстинктивно подсек и через секунду отправил в сумку неплохого окуня. Только бы ты был не один, браток, только бы вас там было много, – шептал Алеф.