Екатерина Лесина - Котофеерия

  Снежинки. Белые и хрупкие, тают от одного прикосновения, и солнца больше не видать. Продавленное тучами небо почти касается сугробов, иногда мне кажется, что еще немного и оно треснет, а мелкие колючие звезды посыплются сквозь дыру. Я бы подарил одну Фее, но ее больше нет.

  "Там" теперь пусто, чердак зарастает пылью, а в зеркале ничего не видать, и весна похожа на неумелый рисунок акварелью, краски чересчур яркие, запахи назойливые, а на вылизанном солнцем подоконнике невозможно лежать, до того он холодный.

  Я искал ее, и в сундуке - детские коньки, порванный резиновый мяч и пионерский галстук - и за сундуком, и в самом дальнем темном углу, заглядывать в который было жутковато, но я все равно заглянул. Пусто.

  И "здесь" ее тоже нет. Хотя, наверное, бесполезно искать здесь то, что потерял "там". Я и не ищу, я просто... присматриваюсь. Вечером снежинки белые-белые, как хлопья пепла...

  ... пахнут дымом. Она сидит, укутавшись в крылья, и грустно смотрит на меня.

  - Привет.

  - Привет, - отвечает Фея, а я не знаю, что говорить дальше, поэтому просто запрыгиваю на сундук и сажусь рядом. Осматриваю, чтобы убедиться, что это именно она. Впрочем, второй такой с мышиными хвостиками, измазанным платьем и мятыми серыми крыльями нету. Молчание угнетает, мне кажется, что если не заговорить, то она снова исчезнет, и спрашиваю первое, что приходит в голову:

  - А почему пепел?

  - А почему рыжий? - она, наконец, улыбается, и на чердаке становится чуть-чуть теплее. - И глаза желтые? У кошек зеленые, а у тебя желтые?

  - Потому что я - особенный.

  Она смеется, хотя не понимаю, чего тут смешного? У обыкновенного кота не может быть такой замечательной Феи.

  - А я не фея, - отвечает она, подвигаясь ближе. - Я - Муза...