Елена Ларичева - Сонная ученица

Мой наглый взгляд задержался на закатанных до колен старых штанах, на покрытых синяками тощих ногах, потом скользнул выше на сильные жилистые руки, сейчас вцепившиеся в металлические колеса кресла. Ты не смирился, Сокол, что летаешь только во сне, не потерял надежды ходить самостоятельно. И мне это нравится.

Чародей тоже размышлял, покусывая нижнюю губу и полуприкрыв глаза. Узкое красивое лицо, казалось, окаменело. На вид Соколу было чуть больше тридцати. Короткая бородка и усы ему шли, но отчего-то мне подумалось - ему нужно регулярно бриться. Порой внимание к собственной персоне дисциплинирует, придает сил…

- Слишком поздно начинать прямое обучение, - нарушил он тишину. - А не учиться - опасней для тебя самого. Двадцать два года - критический возраст для чародея.

- Я вытерплю, учитель. Дайте мне шанс. Мне некуда больше идти.

Это было правдой. После исчезновения вряд ли кто из родных примет меня назад. А если еще проведают причину побега, не факт, что не доложат властям. Моя жизнь будет недолгой, но яркой. Пока горит костер…

- Я не гоню, - он снова улыбнулся. - Сам звал, сам дорогу показывал. Завтра начнем тренировки, а сегодня отдыхай. Ты вялый, точно не очнувшаяся от зимней спячки муха.

Ура- а-а! В смысле, прекрасненько. Мне как раз пора было заняться собственным внешним видом. Нечего тебе пока знать мой маленький секретик. Чем позже проведаешь, тем лучше будет нам обоим.

Отвесив низкий поклон наставнику, вымотанный дальней дорогой ученик направился в выделенную Людоедом комнату. М-да, не хоромы. По сравнению с моими покоями в отцовском особняке - просто берлога нищего. Выбеленный высокий потолок, выкрашенные в бледно-зеленый цвет стены (на обоях и коврах сэкономили, жмоты), платяной шкафчик, тумбочка, узкая жесткая лежанка. Пыльные тяжелые шторы обнимали не очень чистое окно, прикрывая притаившегося в углу рамы жирного паука. Фу!

Ага, на стене портрет моего милого учителя. Нет уж, подглядывать ты за мной не будешь, дражайший начальник. На твою милую мордашку я еще налюбуюсь. Как бы не опротивела. Портрет был приговорен к бессрочному созерцанию крашеной стены.

Клянусь, назвавшийся Тишалем, заняться твоей мужественной внешностью попозже, а сейчас срочно нужно поймать Миля-Людоеда, стребовать с него пару тазиков, тряпок, мыла и горячей воды, помыться и убраться в этом свинарнике.

Старик, видя мою возню с тазиками, только хмыкал, чистя клинок длинного кривого меча. Спасибо, что молчал. На что угодно готова поспорить, он первым догадается, что перед ним не парень, а переодетая и тщательно зачарованная девчонка. Попробовала бы я в своем истинном облике пересечь три границы одна одинешенька, без сопровождающего и защитника. Впрочем, защитник у меня был и сейчас есть: фамильный талисман с широкими возможностями. Но не в любом случае его можно активизировать. Вернее, не в любой ситуации им можно рисковать.

К вечеру убедившись, что доставшаяся мне комната приобрела вполне приличный вид, а выстиранные и высохшие шторы заблестели золоченой ниткой в узоре, я с чистой совестью завалилась спать.

Выровняв дыхание и досчитав от ста до единицы, я произнесла заветную формулу. И тут же разноцветные стрекозы стаей ринулись мне навстречу, окружили, заключили в трещащий шевелящийся кокон и помчали в царство Сновидений.

С девятнадцати лет я зачастила туда. Вначале самостоятельно. Яркие картинки образов мелькали передо мной одна другой чудеснее. Невероятные истории с пугающей правдоподобностью перетекали в сновидения. Казалось, неделя-другая, и я научусь прихватывать из своих путешествий то яркую раковину, то спелое яблоко, то диковинную зверушку. Но сны оставались снами, не желающими забываться с наступлением рассвета. Я глазела на них, как ребенок смотрит на яркую игрушку, не задумываясь, почему ни разу ТАМ не видела себя. Близкие смеялись, зубоскалили - мол, замуж пора тебе девка. Без мужа и от праздной жизни всякая фигня мерещится.

Несмотря на обилие поклонников, привлеченных немаленьким приданым и положением в обществе старшего брата, я не спешила связывать свою жизнь с кем-либо. Возможно, невеселый пример сестры, выданной замуж в шестнадцать за нелюбимого, и к двадцати пяти годам потерявшей всякий намек на фигуру от бесконечных родов, меня отпугивал. А может, я была слишком похожа на своего свободолюбивого отца. Не могу сказать. Но превращения в домохозяйку я боялась панически. Поэтому энтузиазмом убегала в выдуманный мир, всегда понимая - это сон. Вот сейчас я посмотрю еще одну забавную или не очень сказку и проснусь…

Полгода сны со мной случались. Именно случались, ибо повлиять на них я была не способна. Ведь самой меня в них не было. Пока однажды среди героев грез не появился ОН. Из ночной мглы пролегла лунная дорожка, засеребрилась на травах роса, жидкий свет стекал с листьев и цветов сирени. Я впервые почувствовала во сне себя. Не человеком, а невесомым облачком, неспособном принять конкретную форму. Одному Творцу известно, как я перепугалась. Я висела в темноте, недостижимая для лунного света, и зачарованно смотрела, как ко мне движется воин с головой сокола. Приблизившись вплотную, он протянул руку и приказал:

- Парень, отныне я беру тебя под свою опеку, пока ты не наделал глупостей.

Он ни на минуту не допускал, что я могу быть девушкой. И подчиняясь его фантазии, белое облачко превратилось в угловатого паренька. Выглядел он несколько моложе, чем я тогда, но его внешностью мне еще предстояло заняться. А Сокол уже живописал все ужасы неконтролируемого дара.

- Не подоспей я к тебе, Сновидец этакий, ты бы по глупости перенес свои грезы в реальность. Стоит тебе увидеть близких или друзей во сне больными или мертвыми, как это случится на самом деле. Стоит увидеть себя бедным или несчастным, как это тут же материализуется. Плохое - первое в списке на воплощение. Поверь мне, мальчик, до хорошего редко когда доходит очередь.

Я слушала и холодела от ужаса. Выходит, мои милые невинные забавы столь опасны! А он продолжал.

- Но это еще не самое страшное. Продолжишь балов а ть во сне в одиночку, однажды можешь не вернуться. Перешагнешь по неосторожности грань, останешься в Запредельном, будешь служить его демонам долгие века. Они любят заманивать к себе чародеев и ведьм. Это гораздо страшнее костра, поверь, мальчик.

Я понимала - это не просто сон. Это судьба. Я поступила на обучение к Соколу, следовала всем его рекомендациям, отлично зная - как только пламя силы разгорится, придется оставить родной дом. Стоит слугам Молчаливых богов почувствовать мои таланты, меня ждет вязанка просмоленных дров, а семью позор и изгнание, за то, что породили "демонову посланницу". Моя родина - единственная страна, где чародеев не жалуют, а ведьмаков снисходительно терпят. Что поделать, место рождения не выбирают.