Ирина Дворцова - Записки целителя Максимилиана Харта, сделанные им во время дежурств.

— Ах, какая жалость, сэр, что у вас не сифилис! — судя по громкости вопля и легкому грассированию это Райзенберг устраивает очередную свою клоунаду — Был бы у вас сифилис, мы бы и горя не знали, сплошное счастье и радость! Я лично бы напоил вас зельями от венерических болезней и через двадцать минут выгнал с диагнозом «здоров». И нам бы больше не пришлось с вами общаться, никогда! Ни мне, ни миссис Стаут ваше общество радости не доставляет. Она порядочная женщина, зачем ей разговаривать с дураками?! Поймите же наконец, у вас три серьезных наследственных проклятия. Их надо снимать, вы должны следовать моим назначениям и принимать лекарства вовремя и вовремя приходить на процедуры. Вас мне не жалко, живите со своими проклятьями. Но ведь вы когда-нибудь женитесь и у вас будут дети, и если вы не вылечитесь сейчас, ваши бедные дети получат себе эти проклятья. И ваша жена станет плакать, когда ей придется хоронить их. Пожалейте хотя бы жену и детей, если не хотите пожалеть своего старого несчастного целителя и несчастную медсестру, которая с ним работает!!! — Райзенберг орет громко, призывая в свидетели всех ему известных сподвижников Мерлина, маггловского бога-отца, профессоров учивших его когда-то в Московской школе магической медицины и почему-то любавичского ребе. Понятие «медицинская этика» Райзенбергу незнакомо, все вокруг будут знать чем болен его пациент и почему его пациент идиот, но если Райзенберг орет и тащит кого-то за шиворот в сторону процедурной или ритуального зала, значит дела идут на поправку и проклятья он все-таки снимет. Когда молчит, вот это уже плохо, очень плохо.

Кстати, надо бы выяснить, кто такой этот любавичский ребе и чем он знаменит.

Келли ведет детский прием, дети ее хорошо воспринимают, слушаются. Надо будет ее кабинет как следует заколдовать на звукоизоляцию, а то после райзенберговских шоу, родители перепугаются и перестанут водить к нам детей. Пойду поколдую насчет звукоизоляции. Почему я? Да потому что ждать кого-то из технического персонала можно долго, как раз до пробуждения Мерлина, так и получается, что я хоть и старший целитель в этом скорбном доме, а отоплением, освещением и прочей канализацией я занимаюсь собственноручно. Вот по коридору плетется Малфой-племянник, в руке чья-то история, мысли его в горних сферах. Ловлю его за рукав и спрашиваю, друг ли он мне. Гвенаэль тут же со мной соглашается, даже не выныривая из своих размышлений. Я его аккуратно разворачиваю и веду в сторону кабинета Келли.

— Макс, я же шел не туда — недоумевает он, когда оказывается, что мы почти пришли к Келли.

— Но ты ведь сам согласился, что друг мне.

— согласился — отвечает

— А раз согласился, помоги мне наложить заглушающие на этот кабинет, я один до вечера провожусь, сам видишь, тут простым Муффлиато не обойдемся. Райзенберг опять на больных орет, всех детей нам перепугает и доведет до энуреза. И заодно пару окон в коридоре от сквозняков зачаруем, холодно же.

Малфой молча кивает, сует историю в карман и достает из рукава палочку. Хороший он, все-таки, человек и яркая иллюстрация маггловского принципа «раненого целителя». Надо будет и про это статью какую-нибудь написать. Не про Малфоя, конечно, а про сам принцип. Обязательно наведу в статье тень на плетень и что-нибудь такое душераздирающее сочиню про Диона МакКехта и его сына, и пошлю в Русский Целительский Вестник, чтобы сволочи не забывали про наши славные традиции колдомедицины. А в соавторы или в рецензенты Райзенберга возьму, почему-то его полное имя страшно раздражает русских. Кстати, главному целителю госпиталя св. Мунго, по неизвестной причине, очень не нравится исследовательская активность нашего отделения, не любит он, что мы статьи пишем и рассылаем в иностранные издания и бесится, когда его на международных конференциях спрашивают про «научную группу целителя Харта». А сделать ничего не может — вот оно реальное доказательство нашей полезной деятельности.

Временами мы кого-то лечим и даже расколдовываем.

Коллега Тонкс пришел и ребенка с собой привел, попросил, чтобы я его дочку посмотрел, смущенно так попросил. Хорошая девочка с салатовыми волосами, один глаз фиолетовый, а другой зеленый. Интересно, почему ко мне, а не к Келли? Оказывается, к ней уже ходили и больше она не собирается пускать к себе малютку Дору — очень уж много разрушений производит эта милая деточка в единицу времени, а лечебные и диагностические артефакты с помощью Репаро не восстанавливаются.

Посмотрел на ребенка, спрашиваю самого Тонкса, почему он решил к нам обратиться. Оказывается, Дора по матери Блэк, а на Блэках родовых проклятий как блох на бешеной собаке, вот и волнуется, и падает она все время и все разбивает. Успокоил, проклятий на малышке нету НИ ОДНОГО, ни спящего, ни активированного, при том что она по крови и магическому потенциалу не Тонкс ни разу, а очень даже Блэк. Такое уникальное явление природы — непроклятая Блэк. А сшибает все на своем пути и вся в синяках, так она метаморф, у нее центр тяжести гуляет, вот и двигается как умеет. Посоветовал сварить пару ведер бальзама от синяков, убрать дома все ценные фарфоровые безделушки и тарелки, мягкие накладки на углы и мебель сделать и окна зачаровать на всех этажах, чтобы ребенок не свалился туда. Самому Тонксу категорически велел завести еще троих таких же, потому что непроклятые Блэки это редкость и ценность великая, небывальщина еще более удивительная, чем вменяемый министр магии. Пока я все это говорил, тихий ребенок, сидел на кушетке, грыз леденец убийственно-розового цвета и ломал маггловский целительский артефакт под названием «кружка Эсмарха».

Кажется, я понял как Келли лечит детей. Она каждый месяц выписывает в больничной аптеке целый ящик леденцов и пастилок безумных цветов с добавкой легкого седативного зелья. Интересно, все педиатры так делают? Если только она, пусть напишет статью, будем первооткрывателями.

Ходил ругаться к главному, я хочу чтобы у нас были отдельные боксы на каждого пациента, пять штук, а не одна палата на пять коек. Главный уперся, говорит, у вас в основном амбулаторные больные, да консультативный прием, а стационар не нужен вообще. Бездна и Хаос мне свидетели, когда наших больных придется госпитализировать, никому мало не покажется, а этот плешивый козел не понимает ничего! Он же сам из старой семьи, лорд вроде как, неужели напрочь забыл семейные предания, про то как людей с активировавшимися проклятиями крови заживо замуровывали в фамильных склепах и поверх накладывали пять слоев рунических заклинаний. Нет, не помнит, маразм у него, старческое слабомие! И он будет меня убеждать, что все для чего мы нужны это расчет подходящих женихов-невест! Да мы бы счастливы были женихами-невестами заниматься, только кто же нам даст… О! Сейчас скажу ему, что нам надо подземелье под архив с картотекой расширить и зачаровать понадежнее, все-таки конфиденциальная информация. Ничего я от главного не добился, послал меня лорд Ллеувеллин далеко и невежливо… А у меня, между прочим, хреновые предчувствия, очень хреновые, если у Шанти сейчас народу мало, попрошу ее погадать, она вроде как умеет.