Патриция Бриггз - Удар Ворона

– Побольше, Тол, – сказал он сыну, который только наполовину покрыл дно горна углем. – Утро не ждет, пока ты раскачаешься.

– Да, папа, – ответил мальчик тоном, едва скрывавшим недовольство.

– Следи за…

Его прервал крик Лорры.

– Непохоже на деревню, папа, – сказал Лер.

Таер улыбнулся младшему сыну, который за последние несколько месяцев превратился из мальчика в мужчину. Пепельно-светлые волосы, наследие народа матери, спрятаны под шапкой, но наблюдательный человек сразу определит, что в нем есть кровь Странников.

Лер, широко шагая, без труда держался наравне со Скью, хотя старый боевой конь Таера шел быстро. Таер поменял позу в седле, пытаясь облегчить боль в правом колене. Он верил пословице, утверждающей: если у тебя что-то болит, значит, ты еще не умер, но это не означало, что боль его радует. Он глубоко вдохнул свежий лесной воздух, напоминая себе, что он свободен и направляется домой: немного боли – не слишком дорогая плата за это.

Он, прищурясь, посмотрел на кучку домов в небольшой зеленой долине.

– Деревня маленькая, но видишь первое здание? Рядом с ним печь. Это гончарная мастерская или пекарня.

– Но, папа, – сказал старший сын Таера Джес, который шел по другую сторону от отца, – Бенрольн говорит, что нам нужно зерно, а не посуда или хлеб.

– Это правда, – согласился Таер. – Сюда привезут зерно, если поймут, что здесь можно получить больше прибыли, чем на крупных рынках.

Джес удивленно нахмурился. Возможно, находил объяснение слишком сложным – или его отвлекло что-то другое.

Странно, что именно Джес, который выглядит точно так же, как любой деревенский парень из Редерна, дороже всех платит за кровь Странников, кровь своей матери. И меньшая часть этой платы в том, что он медлителен в мыслях и словах, отчего многие считают его недалеким, хотя это совсем не так.

– Что-то здесь не так, – сказал Джес немного погодя.

– Что именно? – спросил Таер. За словами Джеса иногда следить так же трудно, как за пересмешником в полете.

– Дома.

Джес неожиданно остановился и посмотрел вперед. Таер остановил Скью и попытался понять, что привлекло внимание Джеса.

– Над кузницей нет дыма, – сказал Лер.

– Вот именно, – сказал Джес, как всегда, кивая преувеличенно энергично. – В кузнице должен быть дым.

– Может, кузница сегодня просто не работает, – сказал Таер. – Скоро будем там.

Он слишком энергично сжал ногами бока коня и не смог сдержать болезненного вскрика.

Тень, истощившая его, колдуны, сломавшие ноги, и Странница-Целительница, не сумевшая залечить их быстрее.

Последнее несправедливо, и он это знал. Брюидд предупредила его, что поездка верхом, а не в фургоне, приведет к тому, что колени будут дольше восстанавливаться. Но и так плохо, что он едет верхом, когда все остальные тащатся пешком, – он ни за что не сядет в фургон.

– С тобой все в порядке? – спросил Джес, приближая руку к ногам Таера. – Мама велела мне присматривать за тобой.

– Это колени. – Таер, несмотря на боль, улыбнулся старшему сыну. – Слишком долго они приходят в норму. Должно быть, я старею.

– Мама говорит, что ты их слишком напрягаешь, – ответил Джес, нахмурившись. Очевидно, улыбка Таера была не такой убедительной, как он надеялся.

Все они суетились вокруг него, и Таер находил это одновременно трогательным и раздражающим. Он предпочел бы переживать свою боль в одиночку.

– Брюидд говорит, что твоя мать слишком нервничает, – ответил Таер.

– А мама говорит, что лечение нужно предоставить Жаворонку, – добавил Лер, хотя тоже выглядел озабоченным. – Брюидд знает, что делает.

Джес нахмурился.

– Со мной все в порядке, – повторил Таер.

Леру он мог бы сказать, чтобы тот оставил его в покое, но Джес, если что-нибудь взбредет ему в голову, становится удивительно упрям. Поэтому Таер посмотрел ему прямо в глаза и твердо сказал:

– Даже твоя мать согласилась с тем, что я вполне могу отправиться в деревню, чтобы договориться о продуктах: ведь именно это и должны делать Барды. Мы должны этому клану Странников больше, чем можем заплатить, но я могу купить для них припасы дешевле и обеспечить благоприятный прием, когда они будут здесь в следующий раз. Колени все еще беспокоят меня и будут беспокоить еще с месяц или два, но постепенно мне становится лучше.

Помогало то, что он говорил правду. Джес это услышит.

– Мне не нравятся эти колдуны, – сказал Джес, и на мгновение в его голосе прозвучало нечто мрачное и чуждое.

– Мне тоже, – согласился Таер. Ему трудно было забыть о связи между больными коленями и колдунами, которые приказали их разбить. – Но они ушли навсегда и больше никому не причинят вреда.

– Мы тебя спасли, – с неожиданным удовлетворением сказал Джес. – И ты выздоровеешь, и мы идем домой. Ринни нам обрадуется. Я не хотел бы оставаться с тетей Алиной.

– Твоя тетя – хороший человек, – укорил его Таер. Его сестра с трудом воспринимала странности Джеса и поэтому хуже всего обращалась именно с ним. Тем не менее она его сестра, и он ее любит.

Джес с вызовом вскинул голову.

– Она груба и любит приказывать.

– Как мама, – сказал Лер с солнечной улыбкой, которая у него бывает так редко.

– Мама – Ворон, – сказал Джес, как будто это объясняло и оправдывало ее недостатки, что, знал Таер, в основном справедливо. – И она груба только с дураками.

Лер рассмеялся.

– К ним относится большинство людей, которые ей встречаются.

Таер покачал головой.

– Обычно она не груба, просто страшна.

– Как скажешь, – ответил Лер. – Разве мы не собираемся торговаться за зерно? Или весь день простоим здесь, сплетничая, как старухи?

Джес застенчиво улыбнулся и наклонил голову.

– Папа будет торговаться, а мы смотреть. Я люблю смотреть.

– Хорошо. Только не скажи ничего о Странниках, пока не скажет сам папа.

Таер снова послал Скью вперед, на этот раз всей свой тяжестью и цокая языком. Пестрый мерин пошел своим обычным ровным шагом.

В деревне, куда послал их Бенрольн, всего три дома, кузница, небольшая пекарня и несколько более мелких сооружений. Но когда Лер постучал, из пекарни никто не ответил, никто не вышел на его окрик. Лер открыл дверь и заглянул внутрь.

– Никого.

Поэтому они направились к соседнему дому.

Кузница – навес с тремя стенами и открытой четвертой стороной – оказалась такой же пустой, как пекарня. Таер перебросил ногу через спину Скью и сполз – осторожно из-за больных коленей – на землю. Привязал поводья коня и хромая направился в кузницу. Лер и Джес шли за ним.

Внутри инструменты были развешаны по стенам, в углу у горна лежали куски металла, как будто их только что бросили. Таер протянул руку к углям печи, потом осторожно коснулся их, но не почувствовал даже слабого тепла.