Вера Чиркова - Простая история

— Потому что он умеет заставить говорить любую женщину! Ты всё сама ему расскажешь, и как, и сколько, так он тебя заведет. А когда услышит про наши шалости, то выгонит тебя без единого медяка, и мне тоже жалованье не выдаст, чтоб не лез на девушек раньше хозяина! Вот и не будет у тебя денег ни за мои шалости, ни за игры с ним. Поэтому лучше выпей чаю, и расскажи что-нибудь интересное.

— Неужели он такой жестокий? — упрямая девица все не может поверить, что мои денежки проплывают мимо её кошелька.

— Не жестокий, красавица, а принципиальный! Да разве у тебя мало бывает клиентов с разными причудами?! — игриво подмигиваю ей, не забывая помешивать соус.

Оказалось, что саринянка ничего не пьет на работе, а ест только из одной чаши с клиентом. Видать, кто-то здорово обидел девицу, раз у нее такие железные правила.

Я потерял почти три часа, прежде чем услышал про нее. И израсходовал почти полсотни монет, изображая заядлого игрока и выпивоху, пока собутыльники не прониклись ко мне доверием. Они играли и пили в этой гостинице почти каждый день, завсегдатаев в любой таверне можно узнать по панибратскому обращению с хозяином и развязным позам. И знали почти все, что произошло за последние годы.

А Шинер пропал всего пять дней назад. Ну, если считать по времени отправления последнего отчета Джусу. И можно отнять от этих пяти дней несколько часов, которые он провел вот за этим самым столом. Нет, азартным игроком Шинер не был, и пил он немного. Его слабостью были смуглокожие горячие саринянки.

А вот эту самую Фатну он ценил из них больше всех. И именно с ней ушел в тот вечер в свой номер, поведали мне, грязно ухмыляясь, собутыльники. Вернее, они сказали наоборот, это Фатна увела козлика стричься.

Под большим секретом я поведал новым друзьям байку о своем нанимателе, который должен приехать через день и отправил меня все заранее приготовить. Нанять хорошие комнаты, заказать обед, привести женщин. У него богатая и ревнивая жена, и он наймет себе скромную комнату рядом. А ночью поменяется со мной местами.

Изворотливость моего мифического хозяина очень понравилась подвыпившим игрокам, и уже через пару минут я услышал имя Фатна. А рекомендацией ей послужило постоянство господина Шинера, уже больше года останавливавшегося только в этой гостинице.

И теперь ничто не мешало мне выяснить, когда и куда исчез Шинер.

Горка желтоватого от жира риса, политая острым мясным соусом, стояла между нами на столе, и я уже смял со своей стороны рис и соус в однородную массу и сунул в рот первую ложечку, когда девушка, фривольно хихикнув, развернула глиняное блюдо.

Лукаво заявив, что желает узнать мои мысли.

Да, пожалуйста, сколько угодно, пожав плечами, начинаю снова мять рис. Некоторое время мы едим молча, потом, по её лихорадочно заблестевшим глазам, понимаю, что ыса начала действовать. Я предвидел старый фокус с поворотом блюда, поэтому несколько точек, куда подсыпал снадобье, отметил горошинками перца. И одну из них постарался расположить против себя. Так что девушка попалась в довольно простую ловушку.

Разговор, специально подведенный мною к торговцу Шинеру, закончился примерно через час, полным поражением саринянки. Рассказав в подробностях, как ее щедрый друг ушел рано утром за вызвавшим его парнем, и точно описав внешность гонца, девушка начала засыпать прямо за столом.

Гонец, приходивший за Шинером, говорил с восточным акцентом, и был одет как портовый грузчик.

Кроме того, приметливая Фатна, больше всего боявшаяся, чтобы никто из подруг не переманил постоянного клиента, немного проследила за ними из окна и точно указала направление, в котором скрылся её благодетель. И заметила одну важную деталь, Шинер размахивал двумя руками, а посыльный одной, вторую бережно прижимая к груди.

Я отнес Фатну на широкое низкое ложе, окаймленное муслиновым балдахином, и заботливо прикрыл покрывалом.

Потом вычерпал из блюда в пустую миску рис со снадобьем и поставил в корзину. Туда же сложил все свои вещи, закатал повыше штанины и облачился в цветастую читэру, оставлявшую неприкрытыми только ступни ног и глаза. Остатки риса я постарался перемешать как можно сильнее, чтобы нельзя было понять, кто и что тут ел. Собственное расследование, которое, проснувшись, начнет проводить Фатна, должно неизбежно зайти в тупик. Девушки ее профессии неплохо приплачивают охранникам гостиницы и те с большим рвением следят, чтоб их овечек не обижали клиенты.

А за угощение ысой, по неписаным законам борделей и гостиниц полагается очень серьезное наказание.

Прислушавшись к шагам за дверью, я осторожно покинул дорогой номер и, неслышно перебежав коридор, нырнул в узкую дверцу дешевого чуланчика, снятого мною именно в этом женском наряде на одну ночь. Чтобы уже через минуту выйти оттуда, громко шаркая плетенными из прутьев сандалиями и протопать по лестнице вниз.

Сдав хозяину ключи, некоторое время петляю по городу, потом, избавившись от чаши с едой, снимаю в самой дешевой портовой гостинице комнатушку, и отправляюсь на поиски гонца.

Хотя интуиция упрямо не верит в успешность его поисков. Вот только никакой другой зацепки у меня все равно нет.

Поздно вечером, голодный и злой, я шел по направлению к башне переноса, болтая связкой свежей рыбы, купленной для конспирации. Последняя ниточка оборвалась, а я так ничего нового и не узнал, поэтому решил вернуться в Торсанну за дополнительными сведениями. Жаль было зря потраченного времени, пришлось просидеть до вечера на старых лодках вместе с рыбачками, ожидающими возвращения мужей, и выслушать кучу неинтересных мне случаев из их семейной жизни. Причем с такими подробностями, каких никогда не рассказывают друг другу мужчины. Однако я сумел-таки, словно ненароком вставить вопрос про парня с больной рукой. Оказалось, его знали многие. Он нанимался раньше моряком на богатое торговое судно, но месяца три назад вернулся из плаванья покалеченный, и с тех пор работал посыльным. Ноги-то у парня были здоровые. Но два дня назад его неожиданно приняли матросом на один из небольших парусников, уходящих в полугодовое плаванье к жемчужным островам и сейчас он где-то далеко в море.

Башня переноса уже была в паре минут ходьбы, когда я заметил неладное. Возле неё толклось столько народу, сколько не бывает и в те весенние дни, когда возвращаются домой паломники с горы, где стоит хижина святого Мусаила. Я убавил шаг, и устало зашаркал ногами, пытаясь рассмотреть как можно больше подробностей. И по замеченному догадаться, что там такое могло произойти. Самые страшные подозрения я отбросил сразу, магические фонари у входа светят исправно, следовательно, маги пока целы и невредимы.