Николай Воронков - Хочу остаться собой

На следующий, наверное, день меня опять привели в сознание ведром воды. Охрана поволокла меня по коридорам. Несмотря на волочащиеся ноги, меня пробило на хи-хи. Больно уж всё начинает напоминать старые фильмы про партизан и гестапо. Я и рад бы всё рассказать, только это уже никому не нужно. Меня приволокли в тот же подвал и тот же председатель начал действо, напоминающее судилище. Вызывали каких то людей, их о чём-то спрашивали, они что-то отвечали. Я в это время валялся на полу, так как сил не было даже сидеть. В конце концов, председатель сделал умный вид, что-то грозно прокричал, подписал какую-то бумагу, махнул рукой и меня опять уволокли.

Следующие несколько дней я провёл как король. Отдельная камера, никаких сквозняков, двухразовое питание, можно целыми днями валяться и ничего не делать. Тело, правда, всё в синяках, морда как подушка, глаза заплыли и сил хватало только миску с баландой приподнять. Но главное никто не трогает, а вскоре так или иначе всё кончится.

Потом пришла охрана, надела кандалы на руки и ноги, выгнали во двор этой тюрьмы. Меня с двумя десятками таких же бедолаг загрузили в клетки на телегах, запряжённых лошадьми, и куда-то повезли. Первый день я просто наслаждался покоем, солнышком и спал как на полке в лучшем купейном вагоне. На второй я очухался настолько, что мне наконец — то пришла в голову мысль — а куда же я собственно вляпался? Информации к размышлению было мало и вся какая — то странная. Первое, что приходило в голову — меня продали в рабство куда-то в южные края. Вроде и климат очень тёплый, и кинжалы у всех мужиков объясняет, и язык непонятный. Только вот покрой одежды больше напоминает средневековый, да и какой идиот купит такого дохлого бомжа как я? Опять же, за целый день не видел ни одной машины. Неужели в такую глухомань загнали? Тогда это объясняет, что почти все охранники шли с чем-то вроде мечей или сабель. Вроде бы у некоторых южан до сих пор принято ходить с саблями. Хотя, не видно ни одного ружья или автомата, а те же горцы всегда их с удовольствием использовали. Так ничего и не придумав, решил подождать дальнейшего развития событий.

Ехали мы ещё два дня. Охрана с нами не очень цацкалась. Кусок хлеба, плошка воды утром и вечером. В остальное время они смотрели сквозь нас не замечая. Зеки же вели себя немного странно. Все ехали молча. Ни шуток, ни зубоскальства. Хотя контингент подобрался весьма разный. Если судить по одежде и лицам, тут были и солдаты, и откровенные бандюги, и вообще непонятно кто-то (типа меня). Но ехали все как на смертную казнь, хотя зачем было тащить нас в такую даль? Шлёпнули бы в той же тюрьме, из которой забрали. Значит место, куда мы приедем, весёлым точно не будет.

Мы ехали — ехали и на четвёртый день приехали. Телеги остановились возле небольшого сооружения. Нас выгнали из клеток и цепочкой завели внутрь на какую-то площадку, усадили на землю в кучку и оставили ждать. Сооружение по планировке напоминало амфитеатр. Небольшая, метров двадцать на тридцать арена, загородка, три ряда сидений. Для театра как-то неудобно, аудитория для студентов — так под открытым небом. Охрана спряталась в тенёк, а мы так и сидели понурые под солнышком. Часа через три в голове осталась только мечта о чашке с водой, но всем на нас было наплевать. Тех, кто пытался вякнуть, охраны быстро успокаивала плетьми и дубинками. Наконец, ещё через пару часов началось какое-то шевеление. Нас подняли, поставили в шеренгу и опять стали ждать. Вскоре появились и наши новые хозяева, вернее хозяйки. Гуляющей походкой к нам подошла группа молодых женщин. Все фигуристые, симпатичные. Одежда довольно разная — одни как нормальные — в длинных платьях, другие в одежде как у амазонок (штаны, сапожки, куртки, мечи у пояса или за спиной). Но почти все с кинжалами разных размеров у пояса.

Потом начался местный шопинг. Во всяком случае, мне это живо напомнило продажу рабов на невольничьем рынке (как я это себе представлял со школы). Дамочки стали прогуливаться вдоль строя. Совершенно не обращая внимания на нашу реакцию, они подозвали начальника охраны и тот на полусогнутых рассказывал им что-то о привлёкших к себе внимание зеках. Хотя по-настоящему понравились только двое. Мужики крепкие, высокие. Им и зубы посмотрели и мышцы пощупали. Ну точно, рабов выбирают. Остальным внимания было несравнимо меньше. А до меня (я стоял с краю) и вообще дошла только одна. Причём, в весьма плохом настроении. Скривив презрительно мордашку, вперилась в меня взглядом. Мне в это время уже всё надоело и в голове вертелась только одна мысль — будут ли нас сегодня кормить и когда. Так что на её злой взгляд я ответил совершенно равнодушно и это её, похоже, зацепило. Дело в том, что остальные зеки, как я заметил, при приближении дамочек начинали дёргаться как от испуга. Постояв передо мной и не дождавшись никакой реакции, она вообще взбесилась и оскалилась на меня как волчара, причём буквально. Клыки у неё оказались весьма приличные. Вот тут я очень удивился. Не каждый день симпатичная женщина скалится на тебя так. Вампирша что — ли? А что ещё придёт в голову после уймы всех наших фильмов ужасов и книжек для детишек. Хотя по фильмам, вроде на солнышке они ходить не должны, а эти гуляют. А кто тогда она? Может, с таким дефектом уродилась? Видя мой ступор, вампирша медленно закрыла рот и сама с удивлением уставилась на меня. Потом что-то про себя решила, сморщилась, как будто хотела сплюнуть, но воспитание не позволило. Подозвав стражника, о чём-то поговорили. Резко крутанулась, и, не оглядываясь, ушла к общей группе. Закончив осмотр, дамочки собрались все вместе и что-то начали обсуждать. Мне даже показалось, что они бросали между собой жребий. Затем вперёд вышла первая. С довольной улыбкой забрала одного из пары лидеров нашего смотра и тут же умотала. Вторая забрала следующего и тоже ушла. Третья подошла к нашему строю уже без улыбки. Ещё раз пройдясь вдоль строя, она пренебрежительно махнула рукой и тоже ушла. Четвёртая сделала также. А вот пятая подошла к строю уже в самом поганом настроении. Видя её поджатые губы и раздувающиеся ноздри, других вариантов не возникало. Пройдясь перед строем, она вдруг остановилась и начала что-то зло выговаривать. Когда она закончила, на минуту повисла гнетущая тишина. Затем женщины молчком отправились на трибуны, по нашему строю пронёсся вздох обречённости а стражники двинулись к нам, неся какие-то свёртки. В них оказались самые разномастные мечи, сабли, ножи. Идя вдоль строя, стражники перед каждым зеком метрах в пяти бросали что-нибудь из оружия. С меня сняли кандалы и бросили передо мной ржавый меч. Пока раздавали оружие, никто даже не пошевелился. Я сначала подумал, что это из-за лучников, которые пристально следили за нами. Но поглядев на остальных, увидел на всех лицах обречённость. Хорошо, что я не понял ни словечка, поэтому и мог ещё воспринимать окружающее более-менее спокойно. Но, судя по приготовлениям, нас хотели свести в гладиаторских боях. Однако действительность оказалась проще и страшнее. Злюка во время приготовлений нервно расхаживала по другой стороне арены. Когда всё было готово, она вышла на середину арены и что-то резко скомандовала. И начался кошмар. Весь строй зеков бросился к лежащему на земле оружию. Похватав его, они, кто поодиночке, кто группами пошли на злюку. Та рассмеялась и сама пошла на них. А дальше началось избиение. Во все стороны летели брызги крови и отрубленные части тел. У зеков просто не было шансов — злюка превосходила их несоизмеримо. Я как зачарованный смотрел на эту бойню. Нереальность происходящего вдруг оформилась у меня в отчётливую мысль — это не Земля. Не может быть такой дикости у нас, чтобы вот так, для развлечения, убивать людей. И жить мне осталось несколько минут. Вдруг взыграла моя гордость (или хотя бы её остатки). Совсем не такой представлял я свою смерть. Умереть от голода и болезней — с этим я почти смирился. Но вот быть зарезанным как скот какой-то психованной бабой для развлечения?! И как часто бывает в минуту приближения смерти, я поднял голову к небу и зашептал: