Мэгги Фьюри - Пламенеющий Меч

Вслед за этой парочкой вышел великан Боан, бережно неся на руках Вульфа, сына Ориэллы, который появился на свет после тяжелых и мучительных родов, — а вокруг в это время бушевала битва, и было это всего два дня назад (о боги, неужели всего два дня!). Да, это имя очень подходит новорожденному, подумал Паррик, содрогнувшись. Бедный младенец был проклят еще до своего рождения: злобный Верховный Маг Миафан наложил на него заклятье, и согласно ему ребенок должен был принять обличье первого зверя, которого Ориэлла увидит после родов. Когда волшебница призвала на помощь стаю волков, бродивших в лесу, участь маленького Вульфа была решена. Паррик печально посмотрел на крохотного щеночка в огромных руках Боана. Хорошо еще, что у ребенка есть такой защитник! Не очень-то удачно начинается жизнь у бедного малютки. И когда же к нему вернется мама? Почему она уехала так внезапно? И вообще, что понадобилось Ориэлле в стране Крылатого Народа?

В Нексис пришла весна. Солнечный свет преобразил город, позолотил купола на башнях, высушил ветхие соломенные крыши и глинобитные стены хижин. В купеческих садах на южном берегу реки зазеленели первые листочки, а на северном берегу над трубами заклубился дымок: хозяйки грели воду, готовясь к весенней стирке и уборке, и вскоре на задних дворах и на высоких балконах затрепетало на ветру разноцветное свежевыстиранное белье.

Повсюду раздавалось пение птиц; Жители распахивали ставни и окна, чтобы проветрить комнаты, а оттуда уже доносился стук молотков и визг пил: горожане спешили поправить ущерб, причиненный зимней непогодой. Напевая песенки, женщины принялись за уборку, а ошалевшие от радости детишки, вырвавшись наконец из темных, душных комнат, с воплями носились по улицам, не обращая внимания на едва подсохшую грязь.

И лишь два сердца в Нексисе не радовались весне. Миафан. Верховный Маг, Владыка Волшебного Народа, стоял у низкого парапета храма, венчавшего Башню магов, а рядом с ним — властительница Погоды Элизеф, та самая, чьи честолюбивые замыслы умерли вместе с противоестественной зимой, вызванной ею. Это было ее творение — и ее оружие, и теперь ярость и отвращение искажали красивое лицо волшебницы, а холодные серые глаза напоминали глаза хищной птицы, упустившей свою жертву. Поглядев на нее, Миафан подавил ироническую усмешку. Его собственные планы тоже были нарушены, но он был достаточно стар и опытен, чтобы понимать: подобные вещи все-таки можно поправить, это лишь дело времени. Кроме того, хоть Верховный Маг и сам пострадал во время столкновения со своей беглой ученицей, поражение Элизеф немного утешало его.

То ли Владыка не особенно старался скрыть свои мысли, то ли Элизеф думала о том же, что и он, но волшебница вдруг повернулась к Миафану и бросила на него испепеляющий взгляд.

— Ну что, гордишься своей ученицей, а? Упустил ее с проклятым любовником — и вот полюбуйся, что она натворила! — Элизеф злобно посмотрела на залитый солнцем город, словно тот был ее личным врагом. — Во имя всех богов, что же нам теперь делать?

— Не знаю. — Колдунья хотела что-то возразить, но Миафан властным жестом остановил ее. — Пока, не знаю. Но не падай духом, Элизеф, — битва еще не окончена. Именно сейчас нам как никогда, необходимо сохранять хладнокровие и размышлять: мы должны тщательно обдумать наш следующий ход. — Он перешел на другую сторону плоской крыши и устремил взгляд своих глаз-камней на юг, словно хотел за много миль разглядеть находившуюся там Ориэллу. — Даже если мы ничего не будем делать, она придет к нам сама — нужно только ждать.

Ориэлла чистила меч.

— Это обязательно делать в постели? — сонно пробормотал Анвар.

— Я просто ждала, пока ты проснешься. Теперь-то, конечно, я найду себе занятие и получше. — Ориэлла бросила быстрый взгляд на лежащего рядом мага. Обретя Арфу Ветров, Анвар изменился, — как, впрочем, и сама Ориэлла, когда воссоздала Жезл Земли и овладела им. Теперь в облике юноши чувствовалась новая сила, взгляд его голубых глаз стал лучистым, а волосы — золотыми. Теперь Анвара окружала некая аура власти, выделяющая его из прочих. Но Ориэлла знала, что это лишь внешние изменения и не они определяют душу мага. В самом главном юноша оставался таким же, каким был всегда.

Анвар потянулся и зевнул.

— Который час? Ориэлла пожала плечами.

— Понятия не имею. — Она посмотрела в окно. — Уже стемнело — похоже, мы проспали весь день. — Ориэлла вздохнула. — Должно быть, за нами скоро пришлют гонца с приглашением на празднество в честь Черной Птицы. Хотя вряд ли это будет настоящий пир: из-за холодов у Крылатого Народа сейчас плохо с едой.

— Я настроен более оптимистично, — заметил Анвар. — Помнишь, вы с утра разговаривали с Шиа, и Черная Птица вспомнила о тех запасах, что мы оставили в Лесу, на краю Каменной Пустыни? Она сразу же взяла воинов и полетела туда, чтобы все это забрать. Ну и, конечно, испытать свои исцеленные крылья.

— Провалиться бы ей! Я ее только-только вылечила, а она уже подвергает себя такому напряжению!

Анвар нахмурился.

— Не понимаю, зачем ты вообще это сделала! — со злостью сказал он. — После того, как она предала всех нас!.. Ориэлла успокаивающе коснулась его руки.

— Не сердись, милый. Ведь здесь был ты — в заточении, и Шиа тоже была здесь — в ловушке. Я хотела попасть сюда как можно скорее, и мне нужна была помощь Черной Птицы. — Она посмотрела на Шиа, которая все еще спала на странном круглом ложе, что служили кроватями Крылатому Народу. Огромная кошка невероятно устала, взбираясь на скалу, чтобы доставить Анвару Жезл Земли, а потом еще была битва в храме Иинзы — та, что завершилась смертью Черного Когтя, отвратительного Верховного Жреца. А кроме того, Шиа очень тяжело переживала гибель своей старой подруги Хризы, зверски убитой в храме кровожадной толпой Тело несчастной пантеры так и не удалось найти.

— Извини. — Голос Анвара отвлек Ориэллу от печальных размышлений. — Я понимаю, у тебя были серьезные причины, просто меня это.., ну, раздражает, что ли… Все-таки по ее вине нам пришлось столько пережить… — Юноша заставил себя сменить тему. — Ну да ладно, Черная Птица подождет. А что это за лучшее занятие, на которое ты только что намекала? — Он лукаво улыбнулся и подмигнул волшебнице.

— Сейчас увидишь. — Со счастливой улыбкой Ориэлла вложила в ножны свой драгоценный Коронах, погладила возлюбленного по золотистым волосам и нежно обняла его…

И в это мгновение на площадке перед дверью захлопали крылья и кто-то яростно заколотил в створки. Язур и Чайм, спавшие в соседней комнате вместе с Хану, сородичем Шиа, тут же вскочили и обнажили оружие.