Юлия Галанина - Мельин и другие места

Что нам людишки с их мелочными законами и дурацкими порядками — мы выше их толпы, мы маги.

Он обвёл взглядом окруживших его чародеев.

— И именно здесь, на земле, не принадлежащей ни людям, ни Дану, я положил начало тому, что спасёт нас, что станет нашей силой. Первый шаг сделан. Всё остальное проще.

— А можно поподробнее, магистр? — не смолчала Лив. — Красивые слова — это очень хорошо, но…

— По-моему, утрясать дела на мокрой полянке неразумно, не так ли, дорогая Лив? Нам пора.

— А куда мы направляемся, мастер? — чуть ли не хором спросили Арк и Гарам.

До недавнего времени они болтались в Мельине, пробиваясь случайными заработками. Но работы становилось всё меньше и меньше — и в первую очередь у молодых магов, не имеющих громких имён.

Искать счастья в захолустье, подобно коллегам, ни Арку, ни Гараму совсем не улыбалось. Они были магами высшей ступени, и неутолённое честолюбие грызло обоих.

Но с недавних пор чувство голода стало их постоянным третьим спутником, пусть не мучительное, пусть умело заглушаемое магическим образом, — но оно неустанно нашептывало приятелям, что маги тоже нуждаются в пище, как и обычные люди.

Вопрос Лив про подробности их похода Арку и Гараму очень понравился, потому что игра в раздачу цветов вызвала лишь глухое раздражение. Лив права в том, что им сейчас надо о куске хлеба думать, а не радугу в небе созерцать. Комнинус Страза, конечно, великий маг и мудрец, но как всякий мудрец частенько ведёт себя подобно блаженному или ребенку.

Кутул, Флавиз и Угус промолчали: они раньше остальных почувствовали, как слова магистра об охоте на бродячих магов начинают сбываться.

Этой весной Кутул был объявлен вне закона по всей Империи. За редкое умение быстро и качественно создавать оборотней по желанию заказчика. Всё лето Кутул был вынужден скрываться, не имея возможности даже костёр разжечь с помощью магии. А осенью, когда он в отчаянии приготовился сам оборотиться в медведя и залечь на зиму в спячку, его настиг призыв мастера Комнинуса встретится в славном городе Гунберге.

А на плечах Флавиза и Угуса висела баронская погоня за дела, которые они наотрез отказывались раскрывать. В основном из-за боязни презрения, ибо оголодавший и опустившийся маг, разменивающий свое искусство на мелкое жульничество — в глазах тех же стервозных красавиц Лив и Солей — просто смешон. Единственное, что они не скрывали — это список городов, куда им вход закрыт. В вышеупомянутый список не попал, похоже, только Шавер — просто Флавиз с Угусом до него в своё время не добрались.

Так что этим троим было всё равно, куда идти.

Но не попадавший пока в серьёзные переделки мельинский белоручка Арк переспросил ещё раз, более настойчиво:

— Так куда мы идём?

— А куда могут брести изгнанники? — поднял бровь Комнинус Страза.

— Ну конечно же во всеми заброшенный замок на краю чародейского леса.

Я люблю иметь надежную крышу над головой, а не протекающую пихтовую кровлю. Когда мы доберёмся до замка, сможем обсудить все дела подробно и со вкусом. Только на наше несчастье, замок на том краю Дадрроунтгота.

— А почему он заброшен? — насторожился бывалый Кутул.

— Опасно близок к Друнгу, — пояснил магистр. — Во время войны люди его захватили, превратили в свой форпост, потом владения Дану сократились до сегодняшних границ и крепость оказалась на ничейной земле, ни туда, ни сюда. Вот и пустует. А нам в самый раз сгодится, я давно её присмотрел, задолго до того, как начал вас собирать.

Он опустил капюшон на лицо и добавил:

— Дождь ушёл далеко, пора миновать Друнгский лес. Пройти через него Дану нам не дадут. Под ним тоже нельзя — от тарлингов не отобьешься, тут и бадья каменного уксуса не спасёт. Поэтому остается путь аэра. Держитесь повыше, — осенью перелетных птиц везде сторожат остроносые стрелы.

Остальные тоже опустили капюшоны поглубже, стали вокруг магистра.

Он начал медленно вращаться вокруг себя, невнятно выговаривая гортанные слова заклятья. Маги подхватили его движение, поднимая краями плащей мокрые листья с земли. Глуше и тише становились слова, быстрее кружение.

Через несколько мгновений девять иссиня-чёрных воронов поднялись на крыло.

Выше, выше — в умытое дождём небо.

Друнгский лес лежал под ними спокойный и величественный, не имеющий врагов, не боящийся даже зимы, стороной обходившей владения Дану.

Он вольготно раскинулся на слабохолмистой равнине. Ни один людской тракт не рассекал его, ни одна лесорубная просека. Дороги же легконогих Дану, повторяющие извивы звериных троп, были укрыты под лесным пологом, и даже сверху различить их было сложно.

Комнинус Страза в обличии ворона зорко оглядывал Друнг.

В заброшенном замке, укрытым в стороне от торных дорог, в глухой мешанине из обычных и истинных деревьев, неярким красным светом поблёскивало окно.

К ночи дождь вернулся, снова забарабанил по листьям. Ощутимо похолодало, запахло стылой осенью, предвестницей зимы.

В каминном зале старого замка пылала огонь в громадном очаге, гибкой рысью скакал с полена на полено, вился в неистовом, диком танце, салютую разожегшим его россыпью трескучих искр.

Раньше у этого огня, пылающего ровно и победно, слушали дивноголосых менестрелей гордые Дану в парадных нарядах цвета серебристой ночи, забкого рассвета, солнечного утра. В чёрных волосах их, словно на гаснущих угольях, мерцали мирриады огненных искорок.

Они были хозяевами этой земли, как и эльфы, Вольные, гномы, орки и тролли. Весь мир принадлежал им, мир необъятных лесов, и в видениях прорицателей не было Берега Скелетов с выплёскивающейся на прибрежный песок неостановимой людской волной.

А когда Берег Скрелетов стал явью, не стало прорицателей… И надолго погас огонь в каминном зале.

Теперь же одичавшее пламя освещало водопад светлых локонов хрупкой красавицы Лив, скинувшей на пол мокрый плащ и протянувшей к огню озябшие ладони.

По залу бродили сквозняки, колыхали знамёна огня над бастионами поленьев. Долго бездействовавший камин поддымливал. Призрачные тени, отбрасываемые пламенем, падали на лицо чародейки, странно меняя его. Оно то становилось невинным, как у спящего младенца, то, наоборот, алчным и исступлённым, опалённым недобрыми страстями.

Не подозревая об этих метаморфозах, Лив с закрытыми глазами впитывала огненное тепло, тонкие пальцы в свете камина казались полупрозрачными.

Её закадычна подруга-соперница Солей медленно расхаживала по залу, придирчиво рассматривая его убранство.