Бернхард Хеннен - Меч эльфов

Он поглядел вниз, на большой город, раскинувшийся на берегу фьорда и простиравшийся вдоль побережья на целую милю. Клубы дыма поднимались прямо вверх из сотен труб. На широких улицах почти никого не было. У сторожевых костров на крепостной стене королевского замка виднелись группки темных фигурок.

Взгляд короля устремился к широкому поясу из могильников и земляных валов. Строгие геометрические формы не подходили к городу с его запутанными улочками и фахверковыми домами с ровными резными фронтонами. Пройдут годы, прежде чем будут готовы новые крепостные стены. Гуннар знал, что все это напрасный труд. Если рыцари священников Тьюреда вдруг окажутся под стенами Фирнстайна, то его королевство будет обречено на погибель, и неважно, насколько крепкими окажутся крепостные стены. Рыцари могли прийти только с юга, и если их знамена покажутся у стен города, значит, все королевство уже покорилось им.

Не стены, а только сила, расположенная по ту сторону каменного крута, может принести спасение. Вот так, как сейчас, в этот отчаянный час, когда Роксанна и ребенок борются со смертью.

Щек Гуннара коснулся теплый ветерок. Король обернулся к каменному кругу. Его окружил аромат весеннего цветущего луга. Он услышал, как зашептал ветер в листве, хотя ближайшие деревья находились от него на расстоянии доброй мили.

Его просьба была услышана! Он должен радоваться. Однако встреча с весной посреди зимы напугала его. Что-то изменилось в каменном кругу. Спиральный узор… Казалось, он пришел в движение.

Гуннар часто заморгал и неуверенно отступил на шаг. Земля, на которой он стоял, была каменистой. Свет просачивался через линии в скале, словно сквозь дверную щель.

Король отошел еще дальше. Свет поднялся, образуя пляшущие линии, из которых вскоре сложилась высокая арка ворот. Не надо смотреть туда! Знает он эти истории… Слишком многих его предков увел Альвенмарк. Они были вырваны из жизни, которую должны вести люди, и ни один не стал там счастливым. Лучше никогда не видеть этого чужого мира!

И все же Гуннар не мог отвести взгляд. За вратами, сотканными из пляшущего света, было заполненное мраком пространство, которое пересекала золотая тропа. А на другом конце тропы, всего лишь в паре шагов от начала, открывались вторые ворота. Гуннар увидел весенний луг, холм, вершину которого венчал могучий дуб…

А затем появилась всадница. Казалось, она парит над золотой тропой, словно призрак. Всего лишь один удар сердца — и она прошла сквозь ворота. Пляшущий свет померк. Мгновение еще доносился аромат весеннего луга, затем снова воцарилась зима.

Гуннар увидел эльфов, как только научился ходить. Еще при дворе его отца они были частыми гостями. Но никогда прежде не доводилось королю видеть, как они приходят из другого мира. Он во все глаза глядел на женщину на молочно-белой кобыле, словно на привидение. Она была одета в серебристо-серые одежды, настолько нежные, что они казались сотканными из лунного света. Ледяной северный ветер играл ее длинными черными волосами. Она была так невообразимо прекрасна, что король не мог вымолвить ни слова.

Всадница была одета так, словно собиралась на праздник летней ночи, тем не менее ледяной холод как будто не доставлял ей ни малейших неудобств.

— Ты сказал, твоя жена на грани смерти.

Гуннар смог только кивнуть. Он откашлялся, но голос оставил его.

— Меня зовут Морвенна, дочь Алатайи, — сказала она и протянула ему руку.

Хотя она была ниже его и очень изящна, рукопожатие получилось крепким. Без всяких усилий она подняла Гуннара и посадила на лошадь перед собой. Затылком он чувствовал ее теплое дыхание. Эльфийка натянула поводья, и лошадь понеслась вниз по крутому склону. Они скакали по его следам, по широкой оставленной им борозде, когда он с трудом поднимался в гору. Обитые серебром копыта лошади даже не проваливались в снежное покрывало. В пути их сопровождал лишь нежный звон колокольчиков на сбруе, а вокруг стояла тишина. Ночь наблюдала за ними, словно чувствуя, что в мир людей вторглось нечто чуждое.

Гуннар с тоской подумал о своем предке и цене, которую Мандред когда-то заплатил за помощь эльфов. Тревога заставила короля наконец заговорить.

— Что потребует твоя королева за помощь? — хрипло спросил он.

Морвенна промолчала, однако Гуннар был уверен, что та улыбается за его спиной.

Перед рассветом

Гуннар вышел из душного праздничного зала на широкий двор замка. Радостный шум перешел в пьяное бормотание. Ярлы Фьордландии, тролли и кентавры пировали вместе. Они ждали рождения наследника престола. Как же долго они ждали!

Король в отчаянии поднял взгляд к ярко освещенному окну на другой стороне двора. Он надеялся, что с прибытием Морвенны все станет лучше. Но эльфийка находилась там, наверху, уже несколько часов. Заря давным-давно прогнала с неба зеленое колдовское сияние. Пошел небольшой снег. Гуннару показалось, что стало немного теплее.

Перед ним посреди двора стояла кобыла эльфийки и смотрела на него. У нее были светло-голубые глаза. Не бывает у лошадей таких глаз! И не должна она на него так смотреть. Будто понимает, что творится у него на сердце.

Вновь отворилась дверь в праздничный зал. В холодном утреннем воздухе раздались обрывки песни. Затем дверь захлопнулась и оборвала мелодию. Под чьими-то шагами заскрипел снег.

— Все будет хорошо, Гуннар. Она же эльфийская колдунья, — раздался хорошо знакомый голос. Сигурд положил руку ему на плечо. — Ты же знаешь, они очень искусны.

Гуннар знал своих воинов. Они тоже умели колдовать. Но настоящие целители были редкостью. Нужно доверять Морвенне!

— А как у твоей жены было?

Сигурд смущенно рассмеялся.

— Меня не было при этом, мой король. Это было летом, три года назад, когда мы бились в Стовии. Знаю только то, что рассказывала мне кормилица. Будто поднялась моя жена прямо посреди ужина. Перед ней на столе лежала нетронутая ножка ягненка. А потом у нее внезапно намокли юбки. Не прошло и получаса, как моя дочь появилась на свет. — Он щелкнул пальцами. — Так просто. По крайней мере, так они мне сказали.

Гуннар на это ничего не ответил. Это было не то, что он сейчас хотел услышать. Великие боги, что же происходит там, наверху? Он думал, что если эльфийка придет, то все сразу станет хорошо…

— Мой король?

Сигурд поглядел на него так, словно он что-то сказал. Гуннар ничего не слышал — слишком уж поглощен был своими мыслями.

Крик заставил его вздрогнуть. Вот, опять началось! Это продолжалось уже два дня. Почему же оно никак не закончится? Сколько еще мучиться Роксанне?