Яна Алексеева - Сестра Рока

Рядом приютилась низенькая калитка. Высвободив ногу из стремени, я двинула пяткой по толстым доскам. Переборщила, по коридору прокатилась гулкая, шумная волна. Акустика отличная.

– Открывайте, да пребудет с вами покой! – В моем голосе прорезался давно изжитый местный акцент.

– Кого там Степь принесла на ночь глядя?! – донеслось до меня из гулкой пустоты коридора донельзя раздраженное ворчание.

Калитка со скрипом приоткрылась, и в щели показался наконечник алебарды.

– Меня принесла, – краешками губ усмехнулась я.

– И кто такова будешь? – подозрительно вопросили из щели. Совсем уже они тут избаловались. Давненько не пугали выходцы из Степи обычных горожан…

Свесившись с седла, я пронзительно взглянула на пожилого усатого стражника. Он отвел взгляд… быстро. Никто долго не может глядеть в светло-серые, почти прозрачные глаза степняка-хальда, пусть и полукровки.

– Эрнани, из Гильдии актеров, – произнесла я снисходительно, принимая горделивый вид.

– Проезжай, что ли. – Он посторонился, пропуская меня вперед. Пригнувшись, я проехала мимо него под низкой дверной балкой. И выпрямилась. Под высокими сводами гулко цокали копыта прихрамывающей лошади. В узком коридоре по одной из стен тянулась редкая цепочка чадящих ламп. Задрав голову, в тусклом свете можно разглядеть щели для решеток-отсекателей, забитые пылью и мусором. Сколько лет уже не опускались стальные решетки. Амбразуры арбалетчиков были заложены свежим кирпичом. Я осуждающе покачала головой. Если сейчас вдруг я трансформируюсь в нечто странное, гарантией того, что это жадное до крови существо не ворвется в город, является только этот усталый пожилой стражник в потрепанной кольчуге с алебардой. Да еще, быть может, пикет в конце тоннеля – трое или четверо юнцов с пиками. Казалось бы, ворот в городе всего двое, и что стоит обеспечить этому стратегически важному для безопасности города месту надежную охрану?

Я оглянулась, и меня поразил внимательный, пристальный взгляд мужчины, несущего наперевес свою алебарду. Из этой позиции он мог бы без замаха, невозможного в узком коридоре, снести кому-то голову. Например, мне.

На выходе меня встретили пикейщики, остриями вперед. Я насмешливо прищурилась. Вряд ли вы, мальчики, смогли бы остановить нечто из Степи…

– Отставить, – раздалось сзади спокойное. И мальчишки смиренно опустили оружие, чуть смущенно встав у стены с пристроенной к ней караульней. Старшина приставил к стене свое оружие и обратился ко мне, скрестив на груди руки: – Что это вы, на ночь глядя?

– Так получилось… – Руки мои спокойно лежали на луке седла. Я не спешивалась. И вообще старалась не делать лишних движений. Имеется хороший обычай размещать дежурных арбалетчиков в надвратной башне. Причем караул смотрит не только в степь, но и в город. И они по большей части подозрительные и нервные типы.

– А гильдейский знак, будьте любезны, – продолжал положенную процедуру старшина, невозмутимо глядя на меня прищуренными глазами.

Хмыкнув, я продемонстрировала приколотый за отворотом рубашки знак.

– Ну что же, Эрнани из Гильдии актеров, есть ли у вас подорожная?

Я отрицательно мотнула головой.

– Так и запишем… – Он кивнул настороженному пареньку-писарю. – Без подорожной. Цель прибытия?

– Дальнейшее убытие, – недовольно буркнула я.

– Угм, – оценил шутку старшина, – проездом, значит. Хорошо, с вас, госпожа, серебрушка.

Я невольно расширила глаза. Ничего себе, подорожание. Заметив мое удивление, стражник хмыкнул и пояснил:

– Специальным указом светлейшего князя разрешено пускать в стены города путников без документов и подорожных за соответствующую плату… определяемую моментом прибытия. И прочими условиями.

Вот вымогатели, узаконили взятки! Скривившись, я вытащила из кошелька одну из последних мелких серебряных монет и щелчком отправила в руки старшины. Тот, ловко поймав ее, надкусил и повелительно кивнул:

– Вы свободны, мастер, и не задерживайтесь надолго в нашем городе…

Больно надо! Пришпорив задумчивую лошадку, я повернула к ближайшему переулку.

– Кстати, – донеслось сзади, – почему о вашем приближении не доложила стража с башни?

Я обернулась в седле. Смерила задумчивым взглядом стражников, караулку из выщербленного серого камня, ржавую решетку ворот.

– Потому, старшина, что я пришла с севера, – ответила спокойно и назидательно и свернула за угол, еще заметив удивленно вытянувшиеся лица стражников.

Регар Данварра задумчиво смотрел вслед поздней гостье. Он был готов поклясться всеми известными богами, что к водянисто-серым глазам и молочно-белой коже актрисы прилагаются светло-пепельные волосы и мерзкий характер. Кровница, чтоб ее… Солнце окончательно скрылось за горизонтом, в меркнущем свете дня старшина приказал запирать калитку. Смена караула ожидалась через пару часов.

– Старшина, почему же вы пропустили в город эту? – В голосе писаренка слышалось искреннее недоумение. – Поступил ведь приказ задерживать всякого подозрительного…

– Задержишь такую! – фыркнул старшина. – И по какому поводу?

– Так ведь приказ… и подорожная…

– Малыш, таких типов без подорожной в день бывает половина. И потом, сказала она правду, уж это я отличить умею, – довольно усмехнулся Регар, рассевшись в караулке. – При первой же возможности она отправится дальше.

– И все равно… – упрямился молодой писарь.

– Э, да ты, вижу я, ничего не знаешь о хальдах? Скажу тебе, не стоит с ними связываться, особенно с теми, кому так припекло, что они путь напрямую через Степь сократить решили… целее будешь. Знаешь, какие они нервные?

– Дядька Регар, расскажи… – подтянулись остальные стражники.

– Эх, молодость, – только и вздохнул он.

Старшина Данварра служил на восточных воротах десять лет, и успешно, а потому что и сам на четверть был хальдом и кожей чувствовал надвигающиеся неприятности. Проехавшая в эти ворота Мастер представляла такой запутанный клубок… змей, что даже бывалый страж почел за лучшее отправить ее подальше. Не хотелось нарываться на ссору с участием хальда, хальда и… богов.

Я медленно пробиралась по узким улицам к портовым кварталам. Восточные ворота выбраны были мною еще и потому, что от них ближе к порту. К порту контрабандистов и пиратов, чей промысел практически узаконен корсарскими патентами свободного города. И путь этот ведет через обитель бедноты, избегая дворцов, парков высокородной публики и особнячков-крепостей успешных купцов, которые теснились вокруг резиденции светлого князя-наместника, и набережной с официальными причалами. Наместник, светлый князь, кстати, из хейхольтской знати. Потому что город официально принадлежит лежащему за проливом королевству. И именно король Хейхольта назначает их сюда. Чаще всего в наказание. Уже десять лет над городом успешно властвует род Рыси, который сослан сюда за вольность и гордыню и вовсе не рвется обратно, за пролив.