Джиллиан - Детский сад. Книга 4.

Селена машинально взглянула на Колра. А если возмутится? Хотя… Коннору он давно благоволит и доверяет ему девочку-дракончика. Несмотря на то что мальчик — человек, дракон испытывает к нему явное дружелюбие.

Мирт сонно улыбнулся малышке, крепко обнявшей Коннора за шею, и потряс её упрямо сжатую ладошку.

— Привет, полуночница.

— Ноч-чная птич-чка, — тихонько поддразнил девочку-дракончика Хельми, гладя её по косматой тёмной голове, одновременно проводя другой ладонью по спине и заставляя убирать крылья.

Люция исподлобья поглядела на всех из-за плеча Коннора, а потом… Колр и Селена от неожиданности встали: девочка-дракончик прислонилась головой к плечу Коннора и уснула! Мальчишка же, как ни в чём не бывало, бережно придерживая Люцию, подошёл к креслам и осторожно сел напротив взрослых. Друзья расположились вокруг него. Взрослым пришлось сесть на свои места.

— И что? — спросил Коннор. — Что случилось?

Колр смотрел на него насторожённо, и Селене самой пришлось объяснить со слов чёрного дракона, что было до сих пор.

Глаза Коннора мгновенно стали сонными, отстранёнными. Он медленно положил ладонь на голову Люции и некоторое время "слушал".

— Люция чувствительней меня к пространству, — сказал он ровно. — Что-то завтра произойдёт. И это связано со мной. Вроде ничего страшного, но девочке это не нравится.

— Какие планы у тебя на завтра? — поинтересовалась Селена.

— Ну… Всё как обычно. Классы, патрулирование у изгороди, потом поиграем.

Изгородь… Селена вздохнула. Когда маги только-только сумели уничтожить все машины, оживлённые магами-экспериментаторами соседнего государства, дети нетерпеливо начали просить взрослых лишить изгородь вокруг деревни магической защиты. Ведь теперь опасности со стороны машин нет. Деревня огромная, но чисто психологически дети чувствовали себя запертыми в ней. Особенно просили оборотни, которым до сих пор вроде и хватало запущенных деревенских садов, чтобы ощутить себя вольницей. Джарри сказал, что поговорит с Ривером, и попробует убрать защиту. Но связаться с Ривером или с его односельчанами, пока оставшимися в городе при новом правительстве, долго не удавалось.

А когда появилась возможность поговорить с магом, дело решилось само собой и даже до разговора.

В первые мирные дни выходили за изгородь только под вынужденным приглядом взрослых: сами-то дети не умели проходить защиту, а команда Коннора наотрез отказывалась помогать тем, кто самоволкой просился за пределы деревни. Мотивация простая: Селена будет беспокоиться, а ей, в её положении, нельзя нервничать. Но на прогулки и на субботники выходили за изгородь часто, и дети уже не так ныли, тем более старый эльф Бернар совместно с учениками сумел возродить лес на холме — правда, пока малорослый и тонкоствольный. Обещал, что по весне стволы деревьев быстро раздадутся.

А потом гуляния и субботники пришлось свернуть. Полностью.

Новая напасть появилась.

Если раньше одичавшие оборотни редко подходили к деревне, прячась от живых магических машин, то теперь они поняли, что машинной опасности больше нет. И начали рваться в деревню. Точней — пытались прорваться. Но изгородь и раньше держала даже против магических машин сильную защиту — где уж сейчас оборотням с нею справиться?

Сначала об оборотнях, как об опасности, и не думали. Но вскоре одна из прогулок детей и взрослых, когда на них набросилась озверевшая в прямом смысле стая одичавших оборотней, показала, что за пределы деревни лучше не выходить. По крайней мере, пока правительство города не разберётся со своими проблемами в пригороде, где те же одичавшие, осмелев, теперь уже напрямую атакуют любого представителя из живущих здесь рас. Страдали и погибали от недавних сородичей даже сами оборотни, сохранившие умение перекидываться.

Когда напуганные дети пришли в себя после нападения, отбитого драконами (дрался не только Колр. И Хельми впервые "встал" на боевое крыло) и магами, Коннор предложил организовать дозоры вдоль изгороди. И не просто так, потому что бояться одичавших оборотней в защищённой деревне нечего. А с определённой целью. Вот когда Селена психанула — и страшно.

Коннор объяснил, что хочет опробовать на одичавших оборотнях старинный язык, который помогал подросткам-оборотням с проблемами перекидывания вернуться в цивилизованное состояние. Вся компания с жаром объясняла, как это легко и здорово, — и Селена поверила им. А потом Джарри поднял голову, которую в задумчивости опустил было, внимательно слушая, и сказал:

— А вы не задумывались, почему Чистильщики в пригороде этот язык не применяли и не применяют? Маги-то среди них тоже есть… Нет, вы представьте предлагаемое вами в деталях. Воображение у вас хорошее. Итак, вы идёте вдоль изгороди, на той стороне бегут одичавшие. Коннор произносит заклинание. Представили? Теперь представьте, что один из оборотней перекинулся, среагировав на старинные слова. Ну? Представили, что сделают остальные?

Селена представила первой и мучительно скривилась от ужаса. Ребята ещё не совсем понимали — первым, как ни странно сообразил Мирт. Он бросился к хозяйке дома обнять её и умоляюще упрашивал:

— Селена, Селена, забудь про это! Этого не было и не будет! Мы не будем этого делать, правда — не будем!

С другой стороны испуганно обнял семейную Джарри.

— Прости, Селена, как-то не подумал… Вот дурья башка… При тебе… Прости.

Когда до мальчишек дошло, что они предлагали, многие побледнели.

Разорвут. Одичавшие — людоеды. Они не щадят и своих сородичей, что раненых, что ослабевших. А уж если кто из них обратится в человеческую форму на глазах у остальных, — несдобровать бедолаге смертельно.

Коннор тоже извинился, но через минуты вдумчивого молчания сказал:

— Но если среди них всё же есть такие, которые ещё держатся? Через силу? На грани? Скрываясь от остальных? Как быть с ними? Жалко же!

Тоже помолчав, Джарри сказал:

— Жалко. Согласен. Но пока мы бессильны. Насколько я знаю от Чистильщика Рамона, они только пытаются ловить одичавших, а потом допрашивать их по одному, определяя, кто из них ещё разумен, а кто — безнадёжен. Я же думаю… Единственное, что можем сделать, — постараться увидеть на потенциальных разумных структуры поля, отличные от диких. Тогда их можно будет спасти.

Нахмурившись в раздумье, Хельми сказал:

— Мыс-сль интерес-сная. Коннор?

— Согласен, — оживился было насупившийся мальчишка.

Но, пока они думали, Селена с содроганием представляла, каково и в самом деле тем оборотням, кто ещё сохранил способность к трансформации в человеческое тело, но боится, как бы нечаянно не трансформироваться при одичавших. И постепенно из-за этого страха деградирует в дикаря сам.