Варвара Лунная - Эйта

Эйта вошла в дом, зло пнув ногой дверь. Она скинула на пол полушубок и зачем‑то пнула и его тоже. Красивая, первый раз надёванная рубаха оказалась испорчена. Этот поганый кентавр мало того, что одежду попортил, ещё и плечо поранил. Ну да ничего, он ещё об этом пожалеет. Он вообще пожалеет что убежал. Так бы умер быстро и безболезненно, а вот теперь она рассердилась. Причём сильно. Ножичек, чай не новенький, — Эйта нехорошо улыбнулась и села за стол, положив свою добычу перед собой. Хороший нож, добротный и, действительно не новый, значит, тварь им пользовалась, силу свою давала, его энергию брала. А ей, Эйте, это только на пользу. Но сначала плечо. Девушка подкинула дров в печь и стала рыться на полках, в поисках нужных травок. Кровь она заговорила ещё там в лесу, но вот с порезом надо было что‑то делать. Набросав в котёл нужные травки, девушка опустилась на лавку, взяла нож в руки и закрыла глаза.

— Чёртова девка, — прошипела она через несколько минут и зло кинула нож в стену. Кентавра ей было не достать, девушка, что была с ним, ведунья, наверняка обвешала дружка амулетами. И ведь как смогла? Эйте мало кто мог противостоять, а тут…

— Лошадиная потаскуха, — сплюнула Эйта и вышла из избы, чтобы хоть немного остыть.

Она села на крыльце и обхватила себя за плечи руками и задумалась. Через некоторое время девушка, принялась тихонько покачиваться.

Она сидела тут точно так же, много лет назад, когда кентавры вырезали всю её деревню, не щадя не старых не малых. Никто не знал с чего всё началось, поселение кентавров недалеко было и не то что бы соседи совсем уж не ладили, но шанса гадость друг другу сделать не упускали. И так слово за слово, гадость за гадостью, а дошло до убийства одного из кентавров. В отместку табун виноватого искать не стал, а просто напал на деревню, с требованием выдать виновного и всю его семью. Селяне, само собой отказали, ну и кентавры церемониться не стали. Эйта одна, наверное, тогда спаслась. Сначала в сундук спряталась, а когда изуверы ушли, выбралась и, стараясь не смотреть на истерзанные тела матери и братьев с сестрёнками, бросилась прочь. На третий день, замёрзшая, наревевшаяся до хрипоты, вышла она к этому месту и невдомёк маленькой Добронеге было что ждёт её впереди. В доме никого не оказалось, и девочка, вот так же сидела на крылечке, ожидая хозяев. А в избушке этой, затерянной в глухом лесу, избегая людей и нелюдей жила ведьма Грачка. Старая уже, но ещё очень сильная. К людям ни жалости, ни любви она не испытывала, но маленькую сиротку не прогнала, а у себя оставила и со временем, обнаружив у той способности, даже учить стала. Так Добронега обрела новый дом. Грачка к приёмышу по имени никогда не обращалась, да собственно имени она никогда и не спрашивала, а девочка, хоть и мала была, а уже знала что колдунам да ведьмам настоящего имени открывать нельзя. Колдунья кликала сиротку эй ты, и когда однажды, в доме появился гость и спросил как зовут девчушку, та ответила — Эйта. С тех пор так и повелось, даже Грачка её Эйтой кликать стала. А потом Грачка исчезла, просто вечером легла спать, а утром её на месте не оказалось и поняла Эйта что осталась она совсем одна на этом свете, что нет теперь у неё даже страшной покровительницы. И решилась тогда она к людям вернуться. Собрав вещи, вернулась в своё село, но там людей не оказалось. На дороге близ деревеньки вбита была табличка что место это проклятое и добрым людям лучше держаться от него подальше. Так и стояли пустыми дома, какие были покрепче просто обветшали за столько лет, а те, что и раньше не ахти были, рассыпались и обвалились. Только, на месте самого большого дома было чёрное пятно от пожарища. Ещё тогда, давно, выслушав сбивчивый рассказ девочки, Грачка привела её сюда и потребовала помогать ей собрать тела и стаскивать их в одно место. Добронега до сих пор с ужасом просыпалась по ночам, потому что снились ей мёртвые селяне. Но страх девочки перед колдуньей бы так велик, что преодолевая ужас и отвращение она помогала, пока хватало её детских сил. В самом большом и красивом доме, доме старосты и сожгла Грачка все тела, в надежде, что души их упокоятся. Хотя бы некоторые. А ещё прошлась старая ведьма по домам. Собирая всё ценное, не брезговала она ни деньгами, ни украшениями, ни одеждой. Насилу они тогда с Эйтой все до избушки колдуньи дотащили.

Вокруг сожжённого дома вилось несколько десятков неприкаянных душ. Меньше чем было до погребального костра, но всё равно много. Эйта узнавала их, вон дядька Громила, староста, а вон брат её Елька и мамка, испуганная Эйта бросилась обратно в лес, с тех пор людей она больше не искала. В лесу было голодно, но если летом времени зря не терять, то запасов хватало. С весны и до поздней осени запасала девушка травки, грибы и ягоды, ставила силки на зверей и птиц. Перезимовать на этих запасах было можно, но девушке ужасно не хватало молока и хлеба. Правда, их иногда приносили редкие гости. Кому было сильно надо, находили её, и девушка не отказывала. Приворотные зелья, отравляющие отвары, такие что ни один колдун и лекарь потом не найдут, только за проклятия бралась неохотно. Не Грачка объяснила ей что опасное это колдовство, сама дошла. Эйта до многого своим умом доходила. Частенько новые заклинания да отвары ей во сне приходили и, проснувшись, девушка опробовала, испытывала и совершенствовала. И невдомёк ей было, что сильнее чем она колдуна на свете поискать надо было.

Замёрзнув, девушка тряхнула головой и вернулась в дом. Она процедила готовый отвар и выставила в сени охлаждаться, а сама полезла в большой кованый сундук за новой рубахой. На этой она конечно кровь отстирает и всё зашьёт, но сейчас не голой же ходить.

Сундук был большой и только недавно Эйта обнаружила, что охранное заклинание, наложенное на него Грачкой, исчерпалось, и в сундуке оторвались за многие годы отлучения и моль и мыши. Часть одежды была бесповоротно испорчена, а над частью взяло своё время. Эйта перетряхнула сундук, выбросила всё что использовать было невозможно, отложила отдельно то что можно было переделать. Сейчас она достала чистую красную льняную рубаху из сундука с целыми вещами и тяжело вздохнула, бросив взгляд на кучу у печи, оставленную для переделок.

Закончив заниматься плечом, девушка принялась за домашние дела. Надо было убраться в доме, постирать, наносить воды, а ещё она обещала помочь Водяному. Ох, как теперь некстати пришлось это обещание. Плечо хоть и заживало быстро, но всё равно болело, а в реке полно шаловливой нечисти. В глубине леса заухала сова. Эйта подняла голову и прислушалась. До вечера ещё далеко, значит, леший предупреждает. Неужели кентавр со своей девкой так заплутал, что прямо к её дому идёт? Вот была бы удача, но это оказался не кентавр, а очередные «гости».