Наталья Мазуркевич - Эльфийский для начинающих

А я на первую пару уже не попала… Припомнив единственного виденного мной эльфа, я тяжело вздохнула. Даже будь я при смерти, мне вряд ли простили б опоздание на минуту, а прогул в первый день, да еще в середине года… И ведь не объяснишь остроухому, что в аудиториях запуталась. Это не мастер Догрус, который бы самолично указатели прибил, чтобы дети по шахтам не плутали.

По всему выходило, что лучше мне покинуть здание факультета сейчас, пока никто не заметил мои прогулки, взять экипаж и доехать до третьего дома по улице Благодеяний к нашему семейному доктору. По дороге я как раз смогу придумать достойную жалобу, по причине которой добрый доктор напишет мне справку и прикроет произошедшее недоразумение. В теории так и полагалось сделать, но на практике вышло из рук вон плохо.

На схеме здания, вывешенной не иначе как для галочки — никому и в голову не могло прийти, что кто-то станет ее изучать! — запасной выход отсутствовал. Как и черный ход, мусорный тоннель и великое гномье изобретение — убегатор. Отсутствие последнего заставило меня тоскливо вздохнуть и что есть сил припустить к главному входу.

«Если все, кто должен, уже на парах, — рассудила я, — то путь, по идее, свободен. Не придет же в голову преподавателю появиться на факультете за час до собственного занятия?»

Я рассуждала по-своему верно: гномы больше механики, денег и собственной родни ценили лишь одно — время. Никому бы из них и в голову не пришло потерять целый час, высиживая в своем кабинете. Но то гномы!

Потянув на себя входную дверь, я поняла, как ошиблась. С недобрым прищуром больших миндалевидных глаз на меня смотрел достойный представитель семейства остроухих. Блондинистый и тонкогубый, как весь их род. И ни толики укоризны, столь любимой их фанатами, не было в этих грязно-серых глазах — только презрение. Ничем не замутненное, выкристаллизованное за годы тренировок в лесах, в совершенстве освоенное презрение к роду человеческому изливалось мне прямо на голову.

Но не беспомощно искривленные губы и раздутые ноздри заставили меня тяжело вздохнуть. Нет, я искренне пожалела, что уступила матушке и надела утром форменное, пусть и сшитое на заказ, платье, вместо прощального подарка мастера-химика Взрува — любимого противокислотного комбинезона. Если бы только я была в нем, я могла бы проскользнуть мимо замершего эльфа. А так, в платье с волочащимся подолом — оставалось только пасть к ногам блондина.

— Простите, милорд. — Я опустила очи в пол и отступила на шаг, давая высокородному дорогу. Да, в случае надобности можно и на горло собственной песне наступить и книксен изобразить. Кривенький, конечно, но разве чего-то другого эльфусы ожидают от бесталанных человеков?

— Имя? — холодно оборвал мои размышления блондин.

— Антарина Тель-Грей, — послушно представилась я, понимая, что ужинать с ректором придется в ближайшем будущем.

— Преподавателя, — поморщившись, уточнил остроухий. Идти своей дорогой он не собирался, как и отпускать дверь. Или хотя бы отойти в сторону — мне бы и двух локтей длины хватило бы для красивого отступления.

— Магистр Реливиан, — сверившись с бумажкой, ответила я.

— И? — упрямо не понимал намеков эльф, игнорируя бумажку в моих руках.

— Не удалось отыскать аудиторию, — пискнула я, подражая кузине. Она хвасталась, что таким образом смогла откосить от парочки взысканий, ибо мужчины не любят иметь дело с дурочками.

— Поэтому вы решили уйти и проветриться? — не повелся на уловку мой собеседник.

— Я не знала, что мне делать! — старательно выдавливая слезу, воскликнула я и, пока мужчина не пришел в себя, применила тайное оружие дев, попавших в беду. С боевым хныканьем бросилась к вражьему посланнику, вцепилась в него мертвой хваткой и, жалобно заглядывая ему в глаза, попросила:

— Не оставьте в беде! Я так хотела попасть на курс магистра! Специально из Заколдованных Гор приехала, родителей уговорила, в деканате едва от счастья не расплакалась, попала на курс… И не нашла аудиторию! — провыла я, с трудом удерживаясь от смеха, но комбинируя обстоятельства, чтобы эльф не заметил лжи.

Эльф с выражением гадливости на благородной физиономии двумя пальцами отцепил меня от себя, совсем уж неподобающе вздернув за воротник платья.

— Идемте! — рыкнул он, как будто имел родственников среди оборотней. И не слушая моих сбивчивых — от страха — благодарностей, потащил вверх по лестнице. Кажется, мне все же придется посетить эльфийский и обрадовать преподавателя своими шокирующими познаниями. А ведь так хорошо получалось — любой здравомыслящий гном отправил бы меня в медкабинет. Но, кажется, эта глава моей жизни кончилась окончательно и бесповоротно.

Ступеньки сменяли друг друга, а мне едва ли приходилось передвигать ноги. Эльф, пожелавший лично скинуть меня на врага — чем иначе можно было объяснить пыл, с которым он тащил меня вверх, — сердито сопел. Ну ничего, не такая уж я тяжелая, чтобы демонстративно страдать. Матери моих друзей постоянно пытались подкормить «немочь бледную», а эльф делал вид, что надрывается. Эх, в шахту б его, дневную норму отработать — гномы быстро объяснили бы, что такое тяжело. Помнится, пошла я с ними как-то на экскурсию — вернулась специалистом по работе щеткой по металлу. Хорошо хоть матушка не заметила грязь на плече: лицо и шею я отмыла на месте, а крошечное пятнышко ржавчины и не заметила. Но здесь, в Ле-Сканте, чувствовали мои поджилки, будет труднее… Это не гайки крутить — серьезное дело для молодых барышень предстоит, учиться вести светскую беседу, и не про поверхностное натяжение или содержание вредных примесей в руде.

Тяжело вздохнув, я споткнулась и едва не уронила эльфа прямо на ступени беломраморной лестницы. Еще бы красную ковровую дорожку сюда — и вся столичная желтая пресса наша. Все как в нехорошем романе.

— Поднимайтесь, — с раздражением бросил мне эльф, вздергивая на ноги. И это утонченно-галантный эстет? Враки, как есть пропаганда!

— Спасибо, — поблагодарила я блондинистый кран. Хотя по качеству моей транспортировки и подъема грешно было сравнивать превосходное промышленное изобретение с эльфусом. Недаром гномы эльфов недолюбливают. Ни истинного величия, ни сдержанного спокойствия, ни суровых глаз, косящихся на фляжку с настойкой. А уж после оной ничто почтенного гнома не проберет: ни обвал, ни затопление штолен. Разберут и выплывут. Вот такие они, настоящие гномы!

Наша остановка у двери с табличкой «сто семь» ясно намекала на мое скорое знакомство с «настоящими эльфами». Оставалось надеяться, что те не станут сразу брататься, иначе я рискую не доползти до дома. Впрочем, чего не сделаешь ради уважения общины.