Тайны Космера (сборник) (ЛП) - Сандерсон Брендон
Пролог
Гаотона пробежался пальцами по плотному холсту, изучая одно из величайших творений, которые он когда-либо видел. К сожалению, это была подделка.
— Девица опасна, — бубнили голоса за спиной. — То, чем она занимается, — кощунство.
Гаотона слегка повернул полотно к оранжево-красному свету камина и прищурился. В его возрасте зрение уже не то, что раньше.
«Какая точность», — подумал он, рассматривая мазки и касаясь толстых слоев масла. Совсем как подлинник.
Сам бы он никогда не заметил огрехов: цветок слегка не там, где должен быть, луна в небе на самую малость ниже. Экспертам потребовался не один день, чтобы подробно изучить картину и обнаружить различия.
— Она одна из лучших поддельщиков среди ныне живущих. — Голоса принадлежали собратьям-арбитрам, самым могущественным чиновникам империи. — Ее слава разнеслась по всей стране. Нужно казнить ее другим в назидание.
— Нет. — У Фравы, главы арбитров, был резкий гнусавый голос. — Она ценный инструмент. Эта девица может нас спасти. Нужно ее использовать.
«Зачем? — снова подумал Гаотона. — Зачем столь талантливому, столь великолепному мастеру заниматься подделками? Почему не создавать собственные полотна? Почему не стать истинным художником? Я должен понять».
— Да, эта девица — воровка, — продолжила Фрава. — И занимается отвратительным искусством. Но я могу ею управлять, и ее таланты помогут нам справиться с неприятностями, в которые мы угодили.
Остальные неодобрительно заворчали. Девушка, которую они обсуждали, Ван Шай-Лу, была вовсе не простой мошенницей. Она умела изменять природу самой реальности. Отсюда следовал другой вопрос: зачем ей учиться рисовать? Разве обычная живопись не кажется заурядной в сравнении с ее загадочными талантами?
Сплошные вопросы. Гаотона обвел остальных взглядом со своего места у камина. Арбитры заговорщически сгрудились вокруг стола Фравы. Их длинные красочные одеяния переливались в свете пламени.
— Я согласен с Фравой, — сказал Гаотона.
Все посмотрели на него. Судя по хмурым взглядам, их мало интересовали его слова, но позы говорили об обратном. Авторитет Гаотоны почти сошел на нет, но о нем все еще помнили.
— Приведите поддельщицу. — Гаотона поднялся. — Хочу послушать, что она скажет. Подозреваю, что управлять ею окажется гораздо сложнее, чем утверждает Фрава, но у нас нет выбора. Либо мы воспользуемся навыками этой девушки, либо утратим контроль над империей.
Ворчание стихло. Сколько лет минуло с тех пор, как Фрава и Гаотона последний раз сходились во мнениях, тем более по такому неоднозначному вопросу, как привлечь в их дела поддельщика?
Один за другим трое остальных арбитров кивнули.
— Да будет так, — тихо заключила Фрава.
День второй
Шай вдавила ноготь в один из каменных блоков темницы. Камень слегка поддался. Она растерла пыль меж пальцев. Известняк. Необычный материал для темницы, но стена не сложена из него целиком, через блок тянется лишь эта жилка.
Шай улыбнулась. Известняк. Эту маленькую жилку легко не заметить, но, если она права, ей наконец удалось определить все сорок четыре разновидности камня в стене круглой ямы-темницы. Шай опустилась на колени у койки и вилкой, на которой отогнула все зубцы, кроме одного, принялась царапать заметки на деревянной ножке. Без очков приходилось щуриться.
Чтобы подделать предмет, нужно узнать его прошлое, его природу. Шай была почти готова. Впрочем, ее настроение мгновенно испортилось, когда дрожащее пламя свечи выхватило из мрака другие царапины. Эти отмечали дни в заключении.
«Время поджимает», — подумала она.
Если ее подсчеты верны, до публичной казни оставался всего один день.
Ее нервы были натянуты как струны. Один день. Оставался один день, чтобы создать духопечать и сбежать. Но у нее нет духокамня, только деревяшка, а единственный инструмент для резьбы — вилка.
Невероятно сложная задача. Но на то и расчет. Эта темница предназначалась для таких, как она: стены сложены из камней с множеством разнообразных прожилок, чтобы затруднить их подделку. Каменные блоки доставили из разных карьеров, и у каждого своя уникальная история. Шай почти ничего о них не знала, поэтому подделать их едва ли возможно. И даже если получится преобразовать камень, дальше, скорее всего, поджидают другие препятствия.
«Ночи!» Ну она и вляпалась.
Покончив с заметками, Шай поймала себя на том, что смотрит на гнутую вилку. Она отломала металлическую часть и принялась за резьбу на деревянной ручке, словно это была заготовка для духопечати.
«Шай, так не выбраться, — сказала она себе. — Нужно придумать что-то еще».
Шесть дней она искала выход: пыталась переманить на свою сторону стражников, кого-нибудь подкупить, что-нибудь разузнать о природе темницы. Пока ничего не…
Наверху открылась дверь в подземелье.
Шай вскочила на ноги, сунув ручку от вилки за пояс на спине. Неужели казнь перенесли?
По ступеням подземелья загрохотали сапоги. Шай прищурилась, разглядывая появившихся над ямой людей. Мужчина с вытянутыми чертами лица и длинными пальцами в сопровождении четверых стражников. Великий, представитель правящей в империи расы. Его сине-зеленое одеяние выдавало чиновника невысокого ранга, который выдержал экзамены на государственную службу, но не слишком высоко поднялся по карьерной лестнице.
Шай напряженно ждала.
Великий наклонился взглянуть на нее через решетку. Немного помедлив, жестом велел стражникам отпереть.
— Арбитры желают допросить тебя, поддельщица.
Шай отступила, пока они открывали потолок темницы и спускали лестницу. Потом настороженно взобралась к выходу. Приди ей в голову мысль казнить пленника пораньше, она бы заставила его думать, будто происходит нечто другое, чтобы тот не сопротивлялся. Однако, выведя из подземелья, в цепи ее не заковали.
Судя по всему, ее и правда вели в кабинет арбитров. Шай постаралась взять себя в руки. Стало быть, новый вызов. Смела ли она надеяться на благоприятную возможность? Ее не должны были поймать, но теперь уж ничего не поделаешь. Шут императора обвел ее вокруг пальца и предал, как раз когда она решила, что ему можно доверять. Он забрал поддельный Лунный скипетр, подменил им настоящий и был таков.
Дядюшка Вон учил, что всегда найдется тот, кто обведет тебя вокруг пальца. Неважно, насколько ты хорош, найдется кто-нибудь лучше. Пока помнишь об этом, уверенность никогда не перерастет в небрежность.
В прошлый раз она проиграла. А на этот раз одержит верх. Шай подавила досаду из-за того, что попалась, и настроилась воспользоваться новым шансом, в чем бы тот ни заключался. Она ухватится за него и добьется своего.
На этот раз на кону не сокровища, а ее собственная жизнь.
Стражники оказались из числа бойцов — так их нарекли великие. Раньше они называли себя мулла'дил, но их народ так давно влился в империю, что прежнее название почти забылось. Бойцы были высокими, сухопарыми, с бледной кожей и почти такими же темными волосами, как у Шай, но не прямыми и длинными, а курчавыми. Она старалась, и довольно успешно, не чувствовать себя коротышкой рядом с ними. Ее народ, май-пон, ростом никогда не отличался.
— Ты, — повернулась она к старшему бойцу, — я тебя помню.
Судя по прическе, молодой капитан нечасто надевал шлем. Великие ценили бойцов, и в их возвышении не было ничего удивительного. Этот всем своим видом выражал рвение: начищенная броня, бодрость в каждом движении. Он явно воображал себе самое блестящее будущее.
— И коня, — продолжила Шай. — Ты перекинул меня через спину своего коня, когда меня поймали. Статный белоснежный жеребец гурской породы. Красавец. Ты разбираешься в лошадях.
Продолжая смотреть прямо вперед, боец пробормотал себе под нос:
— С каким же удовольствием я прикончу тебя, девка.
«Мило», — подумала Шай.
Они добрались до императорского крыла. Каменная кладка здесь была изумительной, в античном ламиосском стиле. Высокие мраморные колонны украшали барельефы. Огромные вазы между колоннами подражали древней ламиосской керамике.
